Я пересек пустыню в грузовике британской армии. Они спросили меня, что бы я стал делать, если бы меня не подобрали. Я сказал, что пошел бы пешком. Они, наверное, приняли меня за безумца. Однако этот поступок, Елена, самое разумное, что я когда-либо делал в жизни.
Я хочу сообщить тебе, что скоро умру. Моя болезнь неизлечима, даже если бы у меня были деньги на врача, ничто бы не помогло мне. Осталась пара недель, может быть, месяцев. Не расстраивайся. Еще никогда в жизни я не был так счастлив, как сейчас.
Я хочу, чтобы ты знала, о чем я попросил Господа. Я просил его сделать мою дочь, Елену, счастливой. Я верю, что он исполнит мою просьбу.
Прощай.
Твой отец.
Копченый окорок был нарезан тонкими, как бумага, ломтиками, которые потом свернули в аппетитные трубочки. Хлеб — домашней выпечки, свежий, как само утро. В стеклянной баночке — картофельный салат с настоящим майонезом и обжаренными кусочками лука. Плюс бутылка вина, бутылка содовой, пакет с апельсинами и пачка его любимых сигарет.
Елена принялась упаковывать еду в корзинку для пикников.
Она как раз закрыла крышку, когда раздался стук в дверь. Сняв передник, девушка пошла открывать.
Вандам вошел в дом, закрыл за собой дверь и крепко поцеловал Елену. Он так крепко обнимал ее, что ей становилось немножко больно, но она никогда не жаловалась на такие мелочи: ведь они чуть не потеряли друг друга, и теперь их переполняло чувство взаимной благодарности.
Они прошли на кухню. Вандам приподнял корзинку:
— Господи, что ты туда положила — кирпичи?
— Какие новости? — спросила Елена.
Он понимал, что она хочет узнать что-нибудь о последних событиях на фронте.
— Немецко-фашистские войска отступают по всей линии фронта — я цитирую.
Елена смотрела на него и думала о том, как он изменился в последние дни. Даже по-другому разговаривает. В его волосах появились первые седые волоски, зато он много смеялся.
— Думаю, ты из тех мужчин, которые с возрастом только хорошеют, — промолвила она.
— Подожди, пока у меня начнут выпадать зубы.
Они вышли. Небо было таким темным, что у Елены вырвался возглас удивления.
— Похоже, сегодня конец света, — сказал Вандам.
— Никогда такого не видела.
Сев на мотоцикл, они поехали к школе Билли. Небо становилось темнее. Когда они проезжали мимо отеля «Шепард», упали первые капли дождя. Елена увидела, как какой-то египтянин пытался укрыться от дождя, развернув над феской носовой платок. Капли были необычного размера — каждая оставляла на платье большое мокрое пятно. Вандам припарковался перед отелем. Не успели они соскочить с мотоцикла, начался настоящий тропический ливень.
Укрывшись под навесом у входа в отель, они наблюдали за бурей. Количество низвергавшейся с неба воды было поистине невероятным. Через считанные минуты водосточные канавы переполнились, и грязные потоки захлестнули тротуар. На противоположной стороне улицы владельцы магазинчиков бегали по щиколотку в воде, закрывая ставни. Автомобильное движение замерло.
— Системы дренажа в этом городе нет, — констатировал Вандам. — Вода потечет прямо в Нил. Только посмотри на это.
Улица превратилась в реку.
— А мотоцикл? — воскликнула Елена.
— Как бы не смыло… — озаботился Вандам. — Надо прикатить его сюда.
Не сразу решившись на этот подвиг, майор все же выскочил на улицу, схватил мотоцикл за ручки и подкатил машину к ступенькам отеля. Когда он вернулся в укрытие, его одежда была мокрой насквозь, а волосы слиплись, как будто его окатили из ведра. Елена долго над ним потешалась.
Казалось, дождь никогда не кончится.
— А что с Билли? — заволновалась наконец Елена.
— Ничего страшного, детей продержат в школе, пока не прекратится дождь.
Они вошли в отель чего-нибудь выпить. Вандам заказал шерри: он поклялся забыть о джине и утверждал, что нисколько об этом не жалеет.
Ливень прекратился, и они вышли наружу, однако им пришлось подождать, пока потоки воды уменьшатся. Наконец выглянуло солнце, и на мостовой осталось не более дюйма воды. Водители принялись возвращать к жизни свои машины. Мотоцикл не слишком вымок и поэтому завелся с первого раза.
Солнце уже вовсю припекало, вода начала испаряться.
Билли ждал их у школы.
— Ну и гроза! — восторгался он, влезая на мотоцикл между Вандамом и Еленой.
Они выехали в пустыню. Крепко держась, чтобы не упасть, и наполовину прикрыв глаза, Елена не замечала вокруг ничего необычного, пока Вандам не остановился. Все трое слезли с мотоцикла и замерли, потеряв дар речи.
Пустыня была покрыта сплошным ковром из цветов.
— Наверное, это из-за дождя, — растерянно пробормотал Вандам.
Вдруг откуда-то появилось множество крылатых насекомых: бабочки и пчелы запорхали с цветка на цветок, собирая неожиданный урожай.
— Я думаю, семена лежали в песке и ждали, — предположил Билли.
— Да, — согласился Вандам. — Долго же им пришлось дожидаться чуда.
Цветы были совсем крошечные, но очень яркие. Билли сошел с дороги и наклонился, чтобы рассмотреть их поближе. Вандам обнял Елену и поцеловал, сначала в щеку, а затем они слились в долгом поцелуе.
Наконец она оттолкнула его, смеясь.
— Ты смутишь Билли.
— Ему придется привыкнуть к таким сценам, — сказал Вандам.
Елена перестала смеяться.
— Правда? — прошептала она. — Правда?
Вандам улыбнулся и снова поцеловал ее.
