Картер Браун
Девушка в саване
— Это похоронное бюро, не так ли? — решительно начал сержант Полник. — Где же еще можно найти мертвеца?
— Но этот не отсюда!
Маленький человечек с розовыми щечками и глубоко сидящими глазами буквально дрожал от страха и волнения.
— Вы в этом вполне уверены? — скептически изрек Полник.
— Великий Боже! — От волнения владелец похоронного бюро «дал петуха». — Вы воображаете, что я не узнаю ее, если она была одной из моих клиенток?
Яркий сноп раннего утреннего солнца неприятно ударил в глаза. Мои часы подсказали, что было всего лишь пять минут восьмого, а я всегда считал, что единственная возможность заманить Уилера в похоронное бюро в такой час — доставить его туда ногами вперед.
— Лейтенант? — Густые брови Полника сошлись в щетинистый барьер. — Мне думается, этот малый — псих!
— Владелец похоронного бюро. Гробовщик, — поправил я его. — Так что, на мой взгляд, это лишь вопрос времени.
— Лейтенант Уилер! — Маленький человечек с трудом проглотил комок, застрявший у него в горле. — Вы намерены взглянуть на этот неизвестный труп, который кто-то подсунул в мое заведение, или будете стоять все утро истуканом и оскорблять меня?
— Вы требуете от меня трудного решения, мистер Бреннер, — глубокомысленно изрек я в ответ, — но я готов сделать решительно все, чтобы выбраться отсюда.
Мы оказались в густом полумраке, куда солнечные лучи не могли пробиться никогда — так непроницаемы были стекла в окнах Бреннера. Нет сюда доступа и свежему воздуху, сообразил я, когда мои ноздри были атакованы зловонием непроветриваемого помещения, запахом плесени, формальдегида и чего-то еще, что, как я все же надеялся, не было удушающим газом.
— В демонстрационном зале, — пробормотал Бреннер, идущий впереди.
Полник отступил на несколько шагов.
— Лейтенант! — Его шепот приобрел несвойственные ему скрежещущие звуки, напоминавшие визг пилы, застрявшей в сучковатой древесине:
— Что они выставляют?
— Не спрашивай! — буркнул я, передергивая плечами. — Во всяком случае до того, как я позавтракаю.
Бреннер распахнул перед нами дверь, и мы ухитрились уже не шаркать ногами по красной ковровой дорожке, которая приглашала нас внутрь. «Демонстрационный зал» представлял собой выставку гробов. В помещении их было около десятка разных стилей и из различных материалов. Примерно половина стояла на подмостках, остальные были прислонены к стене.
— Он находится вон в том! — Бреннер драматическим жестом указал на один из поблескивающих гробов на подмостках, крышка которого была чуть сдвинута вбок. — Я понял, что что-то неладно, как только увидел открытую крышку… Я никогда не оставляю гробы в таком небрежном виде! Когда же увидел, что находится внутри…
— Вы позвонили в офис окружного шерифа, — угрюмо подхватил я. — Мен восхищают люди, привыкшие рано начинать свой трудовой день, мистер Бреннер. Тогда было ровно семь часов, так что я ухитрился проспать целых три часа до того, как меня разбудил шериф…
— Мне лейтенант позвонил в пять минут восьмого! — подхватил Полник. Он с упреком уставился на тщедушного человечка. — Скажите, что не дает вам покоя, почему вы должны начинать работать на заре? Неужели нельз повременить со сведениями, кто именно отдал концы за ночь?
— Ну, знаете! — Все полтора метра владельца похоронного бюро задрожали от ярости. — Меня никто за всю мою жизнь так не оскорблял!..
Его голос неожиданно был заглушен скорбными бряцающими звуками, которые вызвали в моем сознании уверенность в приходе дня Страшного Суда. Но прежде чем я сумел взять себя в руки, устрашающий звук повторился снова и снова, и лишь после пятого удара до меня дошло, что это стоящие в углу высокие старинные часы бьют восемь утра. Признаться, когда замер гул последнего удара, я почувствовал, что моя голова начинена какой-то разжиженной массой.
— Что вы пытаетесь сделать? — спросил я ворчливо Бреннера. — Разбудить мертвецов?
— Я буду жаловаться мэру!
Очевидно, он все еще продолжал высказывать свое негодование по поводу последнего замечания Полника, прозвучавшего до боя часов.
— Более того, лейтенант, я буду… — Он резко замолчал и посмотрел на меня с оторопелым видом. — Что это было?
— Что именно? — хмыкнул я.
— Какой-то непонятный шепот…
Его голос звучал напряженно, как будто у него одновременно отказали все нервы. — Я же ясно слышал. Это… — Его глаза вылезли из орбит, трясущейся рукой он снова указал на гроб. — Смотрите!
Я повернулся и увидел, как крышка медленно сдвигается вбок. Полник и гробовщик дружно издали хмыкающие звуки. Я бы тоже присоединился к ним, только мои голосовые связки неожиданно были парализованы. Затем крышка наклонилась и с грохотом свалилась на пол. Наконец я услышал звук чьих-то шагов в коридоре и про себя взмолился, чтобы этот человек сперва приоткрыл дверь, а не входил сразу же в помещение.
Труп сел в гробу, весело улыбнулся всем нам и произнес:
— С добрым утром!
У Бреннера хватило духу только на то, чтобы разочек жалобно пискнуть, потом его колени подогнулись и он растянулся без сознания на полу. Я испытал нечто вроде зависти: во всяком случае, теперь он не станет страдать от повторяющихся приступов безумия, как я.
Улыбка медленно исчезла с лица трупа.
— Хотела бы я знать, что вы, джентльмены, делаете в моей спальне? — холодно спросила девица.
— Посмотрите, — с трудом произнес Полник. — Это же настоящий живой вампир.
— В гробу? — буркнул я. — Ты, наверное, смеешься?
— Значит, женщина — Дракула! По физиономии Полника было ясно видно, с каким трудом он переваривает собственное предположение.
— Вы знаете, лейтенант? — добавил он шепотом. — Она что-то напутала.
— Напутала? — усмехнулся я. — Черт возьми, за кого ты мен принимаешь?
— Спутала свой распорядок дня! — сообщил он тоном заговорщика. — Лейтенант, скажите ей, что вампирам полагается днем спать, а по ночам заниматься переливанием крови.
Труп неуклюже выбрался из гроба и остановился перед нами, рассеянно разглаживая смявшийся черный шелк савана.
— Я ровным счетом ничего не понимаю… — Голос у нее слегка дрожал. — Будьте добры объяснить мне, в чем дело?
Это была тоненькая брюнетка, даже красавица, если бы не самоуверенное, граничащее с надменностью выражение ее холодных черных глаз и капризный изгиб губ. Черный саван из тонкого шелка прилегал к ее телу так, что ясно обрисовывались ее небольшие груди и стройные длинные ноги. Кем бы она ни была, сообразил я с чувством величайшего облегчения, трупом ее нельзя было назвать ни сейчас, ни, очевидно, в прошлом.
— Я жду объяснений! — нетерпеливо бросила брюнетка.
Полник с надеждой уставился на меня.
— Не считаете ли вы, лейтенант, что дневной свет ее запугал?
— Ах, помолчи! — проворчал я. — Мне… И тут пришла моя очередь переполошиться, потому что я услышал, что у меня за спиной плотно закрылась дверь, и я вспомнил о шагах в коридоре.
— С добрым утром, Вики!
Громкий баритон заполнил все помещение.
— Папа! — Напряженное выражение сразу же исчезло с лица девушки, в глазах теперь читалось неприкрытое обожание. — Я подумала, что мне снится какой-то кошмар.
Я медленно повернулся и взглянул на вновь прибывшего. Высокий худощавый человек лет пятидесяти с точно таким же властным выражением лица, как у девушки. Лицо его было весьма примечательно, я бы назвал его даже злой, но умной карикатурой на человеческую физиономию. Поросль жестких седых волос окружала высокий лоб, а черные кустистые брови по-сатанински изогнулись над длинным прямым носом. Глаза под тяжелыми веками, казалось, впитали в себя бесконечное понимание зла, которое уже давно переросло терпимость и ныне взирало на окружающий мир с циничным безразличием. Кожа, плотно обтягивающая череп, была покрыта сплошной сеткой морщин, глядя на нее, я почувствовал уверенность, что она на сотню лет старше самого господина.
Неожиданно он пробасил, обращаясь ко мне:
— Очевидно, сэр, вы не владелец этого тошнотворного заведения? Ни одному профессиональному кладбищенскому вору не придет в голову мысль ходить в шляпе в стенах собственной мертвецкой?
Он мельком посмотрел на Полника и презрительно фыркнул.
— Этого типа моментально выдает сочетание наклонного лба, маленьких глазок и огромных ног. Слабоумный страж закона. Но вы, сэр? Сотню лет назад я бы определил вас как похитителя трупов, но сейчас? Охотитесь за талантами для приятеля, который подпольно снимает непристойные кинофильмы?
Его темные глаза несколько секунд насмешливо взирали на меня.
— Нет? Тогда дайте подумать. Почему мужчина ранним утром забирается в частную мертвецкую? Ага, я понял. Вы, сэр, человек, болезненное любопытство которого удовлетворяется созерцанием эротических сцен.
