Дэшил Хэммет
Ограбление Коффигнела
Коффигнел — это небольшой остров клиновидной формы, соединяющийся с материком деревянным мостом. Его западный берег высоким отвесным утесом обрывается прямо в залив Сан-Пабло. На востоке покрытый галькой берег спускается к воде. Здесь находятся причал с пришвартованными прогулочными лодками и здание клуба.
На главной улице Коффигнела, идущей параллельно берегу, как и повсюду, располагаются банк, гостиница, кинотеатр и магазин. От главных улиц других населенных пунктов ее отличают только большая ухоженность и порядок. Здесь и деревья, и живые изгороди, и полоски газонов, но нет ни одной сверкающей вывески. Здания похожи друг на друга, будто спроектированы одним архитектором, а в магазинах вы найдете товары, достойные фешенебельного городского маркета.
Поперечные улицы, проходящие между рядами аккуратных коттеджей у подножия утеса, по мере подъема превращаются в извилистые дороги живой изгороди по обеим сторонам. Чем выше, тем реже располагаются дома, к которым ведут эти дороги. Обитатели домов — владельцы и правители острова. Большинство из них — старые румяные джентльмены, которые ухватили свою долю в мире бизнеса в молодые годы и теперь, упрятав капиталы под надежные проценты, организовали на острове колонию, чтобы провести остаток жизни, холя свою печенку и играя в гольф с себе подобными. Они допускали на остров ровно такое количество торговцев, рабочих и прочей прислуги, какое требовалось им, чтобы жить в комфорте.
Таков Коффигнел.
Было уже за полночь. Я сидел в комнате на втором этаже самого большого дома на Коффигнеле, окруженный свадебными подарками стоимостью от пятидесяти до ста тысяч долларов.
Из всей работы, выпадающей на долю сотрудников детективного агентства «Континентал» (за исключением разводов, которыми наше агентство не занимается), я меньше всего люблю свадьбы. Обычно от них удается отделаться, но на сей раз мне не повезло. Дику Фоли, который должен был заняться этим делом, накануне один не слишком дружелюбный карманник поставил великолепный фонарь под глазом. Это и стало причиной моего назначения. Я прибыл на остров утром из Сан-Франциско после двухчасовой поездки сначала на пароме, потом на автобусе и на следующий день должен был вернуться обратно.
Свадьба проходила как обычно. Венчание совершалось в маленькой каменной церкви у подножия холма, после чего дом начал наполняться гостями. Они толпились здесь до того момента, пока жених с невестой, незаметно ускользнув из дома, не уселись в поезд, увезший их на восток.
На свадьбе присутствовал весь высший свет. Здесь был адмирал и один или два английских барона; какой-то экс-президент из Южной Америки; датский барон; высокая юная русская княжна, окруженная менее титулованными особами, включая толстого, лысого общительного русского генерала с черной бородой, который целый час толковал со мной о призовых боях, в которых, впрочем, абсолютно не разбирался; посол одной европейской державы; судья из Верховного суда и прочие, без знаков отличия.
Теоретически детектив, охраняющий свадебные подарки, ничем не должен выделяться среди других гостей. Практически так никогда не бывает. Ему приходится проводить большую часть времени, держа подарки в поле зрения, поэтому его легко вычислить. Кроме того, восемь или десять человек, которых я узнал среди гостей, были либо настоящими, либо бывшими клиентами бюро и знали меня. Хотя обычно не имеет большого значения, знают тебя или нет, и все проходит гладко.
Парочка друзей жениха, подогретая вином и воодушевленная необходимостью поддерживать репутацию шутников, попыталась вынести несколько подарков из комнаты, где они были выставлены на обозрение, и спрятать их в пианино, но я ожидал подобной шутки и предотвратил ее прежде, чем она зашла настолько далеко, чтобы взволновать кого-либо из присутствующих.
Сразу после наступления темноты ветер, пахнущий дождем, начал сгонять над заливом грозовые облака. Гости, особенно те, кому нужно было добираться по воде, заторопились домой. Остальные, жившие на острове, оставались до тех пор, пока первые капли дождя не начали барабанить по крыше. Затем ушли и они.
Дом Хендрикссонов затихал. Ушли музыканты и приглашенные слуги. Постепенно исчезала в своих комнатах домашняя прислуга. Я, прихватив несколько бутербродов и книгу, уютно устроился в кресле в комнате с подарками, которые теперь были накрыты серо-белым покрывалом.
Кейт Хендрикссон, дед невесты — она была сиротой, — заглянул ко мне.
— Вам что-нибудь нужно? — спросил он.
— Нет, спасибо.
Он пожелал мне спокойной ночи и ушел спать — высокий стройный старик с фигурой юноши.
Дождь и ветер усилились. Я спустился вниз, чтобы проверить запоры на первом этаже и в подвале, и вновь поднялся наверх.
Пододвинув кресло поближе к торшеру, я разложил на маленьком столике бутерброды, книгу, пепельницу, пистолет и фонарь. Затем я разжег камин, включил торшер, выключил остальной свет и приготовился читать.
Книга называлась «Властелин моря». Речь в ней шла об умном и жестоком парне по имени Хогарт, скромным желанием которого было ни больше ни меньше, как заполучить весь мир. Здесь были заговоры и контрзаговоры, похищения, убийства, побеги из тюрем, подлоги и кражи, бриллианты величиной со шляпу и плавающие крепости размером с Коффигнел. Это, конечно, звучит глупо, но в книге все было реальным, как десятицентовая монета.
Хогарт еще только набирал силу, когда погас свет.
В темноте я избавился от сигареты, воткнув ее в один из бутербродов. Положив книгу на пол, я взял пистолет и фонарь и подошел к окну.
Услышать какой-нибудь посторонний шум оказалось непросто. Гроза бушевала вовсю. Мне же необходимо было знать, почему погас свет в комнате. Другое освещение в доме давно выключили. Поэтому темнота в холле ни о чем не говорила.
Я ждал. Моим делом была охрана подарков. Но к ним еще никто не прикасался. Волноваться пока было не о чем. Так прошло минут десять.
Пол вздрогнул у меня под ногами. Окна затрещали под напором ветра. Глухой звук сильного взрыва заглушил вой ветра и шум дождя. Судя по всему, взрыв произошел где-то на острове.
Сквозь окно, залитое дождем, ничего не было видно. Остров погрузился в темноту. Это говорило об одном — огни погасли на всем острове, а не только в доме Хендрикссонов.
Это немного успокаивало. Гроза могла вывести из строя электроснабжение или стать причиной взрыва.
За черным стеклом окна мне почудилось какое-то движение внизу. Но все это было слишком далеко. Я сказал себе, что становлюсь слабоумным, и отошел от окна.
Новый взрыв подбросил меня к окну. Казалось, он прозвучал ближе, чем первый, может быть, потому, что был сильнее. Но я все равно ничего не видел в темноте. И все так же ощущал какое-то движение внизу.
По холлу прошлепали босые ноги. Обеспокоенный голос произнес мое имя. Отвернувшись от окна, я положил пистолет в карман и включил фонарь. В комнату вошел Кейт Хендрикссон в пижаме и банном халате, выглядевший в нем еще тоньше и старше.
— Это не…
— Я не думаю, что это землетрясение, — сказал я, поскольку это первое, что приходит в голову калифорнийцу. — Недавно погас свет. Потом прозвучали два взрыва внизу и…
Я замолк. Три выстрела, один за другим. Выстрелы из винтовки, причем самого крупного калибра. Затем, едва слышно в шуме грозы, раздались два отдаленных пистолетных выстрела.
— Что это? — спросил Хендрикссон.
— Где-то стреляют.
В холле послышались звуки шагов и встревоженные голоса. Дворецкий, почтенный, солидного роста мужчина, полуодетый вошел в комнату, неся подсвечник с пятью зажженными свечами.
— Очень кстати, Брофи, — сказал Хендрикссон, когда дворецкий поставил подсвечник рядом с моими бутербродами. — Ты не пытался узнать, в чем дело?
— Пытался, сэр. Телефон не работает, сэр. Может быть, послать Оливера вниз, в деревню?
— Нет. Я не думаю, что это так серьезно. А вы как думаете? — спросил он у меня.
Я сказал, что согласен с ним, но мое внимание было приковано к тому, что творилось снаружи. Я услышал далекий слабый крик, который мог принадлежать женщине, и залп пистолетных выстрелов. Грохот грозы перекрыл их, но, когда вновь послышались выстрелы из тяжелой винтовки, крик уже стих.
Если открыть окно, то в комнату обрушатся галлоны воды, но слышимость от этого лучше не станет. Я стоял, прислонившись ухом к оконному стеклу, пытаясь представить себе, что происходит снаружи.
Мое внимание отвлек звонок у входной двери. Он звенел громко и настойчиво.
Хендрикссон посмотрел на меня. Я кивнул.
— Посмотри, кто это, Брофи, — сказал он.
Дворецкий торжественно вышел и вернулся еще более торжественно.
— Княжна Жуковская, — объявил он.
