Ожидая десерта, Хельга сказала:
– Я не знала, Джек, что у тебя есть клиенты в Лугано.
– Одна пожилая супружеская пара, – усмехнулся он. – Я бываю у них раз в год и решил совместить две деловые поездки. Ты не против заняться сейчас делами?
Хельга кивнула.
Это поможет ей отвлечься, и она была рада обществу Джека.
– Только все бумаги у меня в номере, поднимемся после ужина туда.
«Стоит ли идти к нему в номер? – подумала Хельга, – не вызовет ли это недоразумение?»
Заметив ее нерешительность, Арчер предложил другой вариант.
– Можно пойти в комнату для совещаний. Там есть большой стол, где можно разложить все бумаги.
Хельга кивнула и улыбнулась. Это было характерно для Арчера и послужило причиной того, что в свое время он так нравился ей. Он был чуток и тактичен.
Спустя полчаса они уже сидели за столом, заваленным деловыми бумагами. Арчер закурил сигару.
– Последнее полугодие было, не слишком удачным, – сказал он. – Акции европейских компаний упали. Должен ли я составить для Германа список ваших убытков или ты сама ему расскажешь?
– Это сделаю я сама. Как котируются эти акции сейчас?
Арчер пожал плечами, глядя на тлеющий кончик сигары.
– Гораздо ниже, чем другие капиталовложения.
– Другие капиталовложения меня не интересуют, Джек. Итак, сколько мы потеряли на этот раз в связи с падением акций?
– Ну… около десяти процентов. Но в ближайшее время они снова поднимутся.
– Десять процентов? – воскликнула Хельга. – Но ведь это же почти два миллиона долларов!
– Да, но у твоего мужа еще осталось двадцать миллионов. Мои клиенты – пожилая супружеская пара – потеряли тысячу долларов. А для них это гораздо существеннее.
– Покажи мне перечень акций.
Пожав плечами, Арчер достал из портфеля папку.
– Ты собираешься все просмотреть? Но ведь это займет не меньше двух часов, а ты устала, – он бросил взгляд на часы.
– Нет.
Хельга положила список перед собой.
– Для экономии времени ты можешь подписывать каждую прочитанную страницу, – предложил Арчер, подавая ей авторучку.
Хельга закурила сигарету и принялась внимательно просматривать акции. У нее была прекрасная память, однако она не смогла припомнить все котировки за последние полгода. И все-таки ей удалось быстро установить, что хотя они и упали, но только на два-три пункта. Напрасно Джек так драматизировал события. Хельга переворачивала страницу за страницей и просматривала ряды цифр. Арчер сидел в кресле и наблюдал за ней, спокойно дымя сигарой.
– Одной страницы не хватает, – наконец сказала она.
– Не может быть!
Она удивленно взглянула на Арчера.
– И тем не менее! Также нет некоторых акций европейских компаний: Нобиля, Трансильвании и Шеров. – Бросив взгляд на список, Хельга дополнила: – И акций Си-Би-Эс.
Арчер рассмеялся.
– А у тебя отличная память! Да, их не хватает. Ты забыла еще Дженерал Моторс.
Хельга отложила листки.
– Дай мне недостающий листок. Кстати, что все это значит? Проверяешь мою память?
– Как ты думаешь, Герман тоже заметит их отсутствие?
Хельга недоуменно уставилась на Арчера.
– Вряд ли. Ты же знаешь, он их не проверяет. С него вполне достаточно того, что мы их просматриваем. – Она пристально посмотрела на Арчера. – Что все это значит, Джек?
– Ты подписала страницы?
– Нет, я сделаю это не раньше, чем увижу недостающие.
Нахмурившись, Арчер смотрел на кончик сигары, потом перевел взгляд на Хельгу, и в глазах его появилось незнакомое ей жестокое выражение.
– К сожалению, дорогая, тебе не удастся этого сделать.
– Почему?
– Потому что их не существует.
Хельга похолодела. Она достаточно долго занималась финансовыми делами, чтобы понять, что он имел в виду.
– Объясни мне, пожалуйста.
– Ну, дело обстоит так, – сказал Арчер, пожав плечами. – Я влез в дело с австралийским никелем, а оно лопнуло, как мыльный пузырь.
– То есть?
Арчер сделал нетерпеливый жест.
– Хельга, это был мой единственный шанс в жизни! Я купил акции никелевых разработок. Представляешь, всего за десять долларов штука! Потом их цена дошла до ста двадцати долларов, потом до ста пятидесяти… Ну а потом оказалось, что там вообще нет никакого никеля. Вот так все получилось.
– Где же ты взял деньги на покупку акций?
– Неужели ты не понимаешь? Я продал несколько акций твоего мужа. Послушай, Хельга, Герману совсем не обязательно знать об этом. Ты же сама сказала, что он никогда не проверяет список. Ты подписываешь, и этого для него вполне достаточно. Я прошу тебя помочь мне выбраться из трудного положения. У Германа остается еще шесьтдесят миллионов. Вряд ли он заметит потерю каких-то двух несчастных миллионов.
– Ты продал наши акции? – Хельга была потрясена. – Как же тебе это удалось? Ведь под актом продажи должны стоять две наши подписи?!
Он долго смотрел на кончик сигары, потом бросил быстрый взгляд на Хельгу.
– Я же тебе говорил, что у тебя очень простая подпись.
Хельга не верила своим ушам.
– Ты хочешь сказать, что подделал мою подпись?
Арчер слегка покраснел.
– Звучит отвратительно, правда? Но именно так я и сделал.
– Ты сошел с ума!
Он развел руками.
– Возможно. Но дело казалось таким верным! Я мог заработать на нем три миллиона!
Хельга закрыла глаза рукой – ей просто невыносим был вид Арчера. Наступило долгое молчание, которое он, наконец, решился прервать:
– Мне очень жаль. Могу только повторить, что дело казалось стопроцентно надежным.
Хельга опустила руки и презрительно посмотрела на него.
– Так говорят все неудачники. Но со мной этот номер не пройдет. Ты злоупотребил доверием клиента. Хуже – ты украл чужую собственность и подделал подпись.
Он сжался.
– Что ж, я заслужил эти упреки.
– Как ты мог, Джек? Как могло тебе в голову прийти такое?
Он загасил сигару.
– Минутное помешательство… Разве с тобой этого не бывает?
Сердце Хельги упало.
– Не обо мне сейчас речь!
– Что ты собираешься сделать, Хельга?
– А что мне остается делать? Придется сообщить обо всем Герману, я не могу скрывать это от него. Ты сам начал эту аферу, теперь придется пожинать плоды. Единственное, что я могу тебе обещать, так это постараться смягчить гнев Германа.
– Хельга, ты знаешь своего мужа – это безжалостный, хладнокровный негодяй, – сказал Арчер. – В любом случае он подаст на меня в суд. Хельга, во имя нашей старой любви, помоги мне. Мы ведь были близки, и это я устроил ваш брак, ты многим обязана мне.
– Нет. И ты сам это прекрасно знаешь. Ты, может, и помог мне выйти замуж за Рольфа, но только затем, чтобы удержать в Швейцарии его капиталы.
– Но я сделал это с самыми лучшими намерениями! Кстати, ты можешь сказать Герману, что я для него вложил эти акции в австралийский никель, рисковал многим и проиграл, хотя дело казалось многообещающим. Как он к этому отнесется?
Хельга подумала. Она не могла хладнокровно отправить Арчера в тюрьму, так как воспоминания о прошлом были еще очень свежи. Конечно, можно сказать Герману, что она санкционировала эту спекуляцию. Ее ждет разнос за неудачи, и придется пообещать, что она никогда больше не ввяжется в такие сомнительные операции. Если она правильно поведет себя, то Герман не отнимет у нее право самой вести биржевые операции, только, разумеется, при условии, что они расстанутся с Арчером. Придется передать их дела другой юридической фирме, например «Спенсер, Гроув и Мэнли».
Хельга закурила сигарету, чтобы успокоиться.
– Хорошо, я представлю дело Герману так, как ты предлагаешь, – спокойно сказала она. – Но мне придется сказать ему, чтобы он передал все текущие дела фирме «Спенсер, Гроув и Мэнли». Ты же понимаешь, я больше не смогу работать с тобой.
Арчер наклонился вперед, на лице его было написано облегчение.
– Ты думаешь, он проглотит это?
– Я постараюсь.
– Зачем же тогда переводить счет?
Хельга посмотрела на него так, словно видела впервые.
– Как только Герман приедет, я представлю ему на подпись письмо, в котором он уведомит тебя, что переводит все свои дела в фирму «Спенсер, Гроув и Мэнли». – Хельга взяла список акций и встала. – Мне бы тоже не хотелось иметь дело с тобой.
Она направилась к двери.
– Хельга!
Она повернулась.
Арчер закурил новую сигару.
– Это твое последнее слово?
– Да.
Она взялась за ручку.
– Не спеши. – В его голосе прозвучала угроза. – Мы еще не все обдумали. – Он помолчал минуту, потом посмотрел на нее. – Ну, как тебе понравился Ларри? Не правда ли, отличный парень?
Слова Арчера ударили Хельге прямо в сердце. Если уж блефовать тут, то с точностью и уверенностью игрока в покер. В противном случае нужно покориться неизбежному. Внутри нее как будто сжалась стальная пружина, но лицо ее осталось непроницаемым. Она медленно вернулась от двери и села.
