— А как же криминальное досье?
Она покачала головой.
— Мне вы можете сказать. Ему уже нельзя повредить.
— Это все ерунда, — сказала она. — Мальчишкой он связался с дурной компанией. В школе. Как-то их поймали курящими марихуану и отправили в колонию. Вот и все.
— И больше ничего?
— Ничего. Честное слово.
— Он никогда не упоминал имени Берка Дэмиса?
— Берка Дэмиса?
— В Малибу я встретил Дэмиса. Я вам его описывал. Художник, который, похоже, воспользовался именем вашего мужа.
— Зачем?
— Возможно, потому, что он стыдился своего собственного имени. Он, похоже, воспользовался именем Ральфа, чтобы въехать из Мексики в Штаты на прошлой неделе. Вы уверены, что имя Берка Дэмиса вам ничего не говорит?
— Абсолютно.
— И словесный портрет тоже?
— Тоже ничего. Сейчас я не узнала бы и родного брата, если бы он вошел в эту дверь. Вы оставите меня в покое?
В комнату вошел Леонард. Он явно подслушивал за дверью и выбрал момент, чтобы прервать допрос. Он был отзывчивый человек и сказал, что они с женой присмотрят за Вики этой ночью.
Я поехал домой в Лос-Анджелес к горячему душу, холодному виски и темной спальне.
Мне приснился сон, уже давно повторявшийся в разных вариантах. Снова я учился в школе в выпускном классе. Девочка за соседней партой высокомерно улыбнулась:
— Бедный Лью! Ты провалишься на экзаменах.
Надо сказать, что это имело под собой основания. Экзамены маячили впереди в виде чистилища, охраняемого авторами книг, которых я не читал.
— Лично я собираюсь в колледж, — продолжала нахалка. — А ты?
Я не знал, что ответить. Часть моего дремлющего сознания знала, что я сорокалетний человек, которому снится сон. Средняя школа была уже мне не страшна. И все же я сидел в классе мистера Меррита и с ужасом думал об экзаменах и о том, что со мной будет, если я их завалю.
— Тебе придется освоить профессию, — не унималась девица.
Сон развивался по обычному сценарию. Потом что-то случилось, потому что я сказал высокомерно девице:
— У меня есть профессия, детка. Я детектив. Ты прочитаешь обо мне в газетах.
Я проснулся с приятным, теплым чувством в груди. На улице, за серым прямоугольником окна, щебетали птицы. Раньше сон никогда так не заканчивался. Неужели это знак того, что я добился успеха? Вряд ли. Всю жизнь мы карабкаемся в гору, только тропинки разные.
Я вспомнил о деле Блекуэлла, и это разом заглушило щебет птиц и затушило приятную теплоту. Собственно, было два дела: одним занимался я, другим власти, но они были связаны. Связь была не явной, но оттого не менее реальной: конверт из-под авиабилетов на имя К.Р.Симпсона, оставленный Берком Дэмисом или кем-то еще в доме на побережье полковника Блекуэлла. Мне хотелось проследить ниточку дальше самостоятельно, чтобы не мешала полиция. Дэмис мог воспользоваться и билетами, и чужим именем, не совершив никакого преступления.
Уже совсем рассвело, и птицы закончили свои упражнения. Я снова заснул. Надеялся ли я на новый приятный сон? Нет, скорее я подсознательно составлял расписание так, чтобы не успеть отчитаться перед Питером Колтоном. Проснулся я поздно.
Я начинал делаться завсегдатаем аэропортов. Прежде чем отправиться в аэропорт на сей раз, я вытащил из сейфа в спальне свое свидетельство о рождении и захватил с собой на всякий случай.
Вежливый молодой человек из «Мексиканы» приветствовал меня так, словно обрел давно потерянного брата. Он быстро ввел меня в курс дела. Пилоты нужного мне экипажа готовились к полету, а стюард и стюардесса пили кофе в ресторане. Он уверил меня, что я не ошибусь: он высокий и смуглый, она маленькая, пухленькая, хорошенькая, рыжеволосая. Оба в форме «Мексиканы».
Я обнаружил их в одном из закоулков шумного ресторана, склонившихся над чашками. Рядом с девушкой была пустая табуретка, на которую я и плюхнулся. Девушка действительно была ничего, хотя рыжие волосы, выбивавшиеся из-под шапочки, оказались крашеными. Глаза томные, рот чувственный. Как и все стюардессы на американских линиях, она была так размалевана, что хоть сейчас на сцену. Они говорили по-испански, и я ждал, пока не возникнет пауза.
— Мисс Гомес?
— Да, сэр, чем могу быть полезна? — любезно отозвалась девушка.
— Мне нужно кое-что выяснить. Неделю назад вашим самолетом из Гвадалахары сюда прилетели мужчина и женщина. Десятого июня в понедельник. Женщина — высокая блондинка, примерно ваша ровесница. Носит дорогую одежду, часто надевает темные очки. Зовут Гарриет Блекуэлл.
Стюардесса выразительно закивала головой.
— Помню мисс Блекуэлл, очень симпатичная! Когда мы пролетали над Мацатланом, нас стало сильно качать, даме рядом сделалось нехорошо, и мисс Блекуэлл занялась ее ребенком. — Она обратилась к своему спутнику: — Помнишь высокую девушку, которая так хорошо обращалась с ребенком?
— Si[4], — коротко ответил тот.
— С мисс Блекуэлл все в порядке? — заботливо осведомилась стюардесса.
— Надеюсь. А почему вы это спросили?
— Я вспоминала ее и потом. А теперь вот и вы ею интересуетесь.
— Почему она вам так запомнилась?
— Я... Вы не говорите по-испански? Так мне проще говорить.
— Ваш английский в десять раз лучше моего испанского.
— Gracias, senor![5] — ослепительно улыбнулась она. — Я видела, как она проходила таможню. Она страшно волновалась. Я даже подошла и спросила, все ли в порядке. Мне показалось, еще немного, и она упадет в обморок. Ее спутник сказал, что все нормально. Ему не понравилось, что я спрашиваю, и я ушла.
— Можете его описать?
— Да. — И она дала портрет Берка Дэмиса. — Красивый мужчина. — В голосе послышалась ирония.
— Как его звали?
— Я не запомнила.
Она обернулась к своему спутнику и быстро заговорила по-испански. Тот пожал плечами. Он тоже не помнил.
— Кто может знать?
— Вы, — кокетливо отозвалась она. — Вы говорите, что это ваши друзья.
— Я просто сказал, что их знаю.
— Вот как! У них неприятности?
— Интересно, почему вы решили спросить об этом?
— Из-за вас. Вы не представляете для них неприятности?
— Разве что для него. Но уж никак не для нее. В самолете они сидели рядом?
— Да. Они сразу сели вместе. Я их с самого начала заметила. Но у них были разные имена.
— Какое имя было у него?
— Говорю вам, не запомнила. Если бы посмотреть в списке пассажиров...
— Окажите любезность.
— Вы полицейский.
— Детектив.
— А! Где вас найти?
— В вашем самолете, если для меня отыщется местечко. — Я посмотрел на часы. До отлета оставалось полчаса.
— В середине недели всегда есть свободные места.
Она оказалась права. Мой вежливый друг продал мне билет до Гвадалахары и обратно с открытой датой. В соседнем отделе я попросил оформить туристскую карту для Мексики. Замотанный клерк, взявший мою анкету, и не взглянул на метрику.
— Сейчас напечатаю карту, — сказал он. — Скоро ваш рейс.
Я был готов к отлету. Я даже успел позвонить полковнику. Блекуэлл схватил трубку, словно только и ждал моего звонка.
— Говорит полковник Блекуэлл.
— Это Арчер. У вас нет никаких сведений о Гарриет?
— Нет, я их и не ожидал. — Он был очень печален. — У вас, похоже, тоже нет ничего нового?
— Нет, но я работаю. Вчера я был в районе Залива.
— Думаете, они поехали туда?
— Возможно, но оказался я там по другому поводу. Я узнал про убийство, к которому мог быть причастен Дэмис.
— Убийство? — Он перешел на шепот. — Вы не хотите сказать, что убили Гарриет? — прошелестел он.
— Нет. Два месяца назад был заколот ледорубом некто Симпсон. В Цитрус-Хиллз. Я пытаюсь выяснить, не был ли он знаком с Дэмисом, а также установить личность и прояснить биографию самого Дэмиса. Напрашивается следующий шаг — поехать туда, где познакомилась с ним Гарриет, и уже танцевать оттуда. Если вы не против, я вылетаю в Мексику.
В трубке воцарилось долгое молчание. Объявили мой рейс.
— Вы меня слышите, полковник?
— Слышу. Вы хотите лететь в Мексику? Когда?
— Через пять минут. Это обойдется вам сотни в две.
— Деньги не имеют значения. Если вы считаете, что это нужно, летите.
— Я не гарантирую успеха, но есть смысл попытаться. Вы не могли бы дать адрес вашей первой жены в Ахихике?
— Адреса у меня нет. Но любой из живущих там американцев скажет, как ее найти. Полина не живет затворницей.
— Ее фамилия Хэтчен?
— Да. Желаю удачи. — В его голосе звучала безнадежность.
Самолет был полупустым. Я сидел у окна над левым крылом. Когда рыжеволосая стюардесса усаживала меня, она как-то странно поглядела на меня.
Изломанная береговая линия Лос-Анджелеса исчезла в коричневом смоге. Когда самолет набрал высоту, стюардесса села рядом со мной на свободное место. В руке у нее была сложенная газета. Под гримом я заметил нездоровый цвет лица.
— Я нашла список пассажиров и схему мест от десятого июня. Рядом с Гарриет Блекуэлл сидел Симпсон. Р.К.Симпсон.
