— Кажется, на сегодня с живописью покончено, — рассердилась Ники. — Можешь идти и одеться, Мишель.
— Пожалуй, — неуверенно произнесла натурщица. — А ты пока приготовь нам чего-нибудь выпить.
Она вышла из комнаты, так соблазнительно крутя голым задом, что спазм вожделения не отпускал меня, пока она не закрыла за собой дверь.
— Убить тебя мало, Бойд, — продолжала злиться Ники. — Она же идеальная Мать-Земля. Нужно всего лишь состарить ее лицо на десять — пятнадцать лет — и картина готова. Сегодня вечером у меня был единственный шанс ее нарисовать. Утром она опять уезжает, и Бог знает, когда я увижу ее снова. Ты мне все испортил!
— Она может позировать для тебя, а я тем временем выпью и поговорю с ней, пока ты рисуешь, — предложил я.
Ее лицо тут же прояснилось.
— Отлично! Надеюсь, Мишель согласится.
— А ты спроси у нее.
Ники подбежала к двери спальни, открыла ее и крикнула:
— Мишель!
Натурщица появилась на пороге в черных трусиках, живописно подчеркивающих Венерин холм. Ники скороговоркой выпалила мое предложение, с нетерпением ожидая реакции.
— Ничего не имею против, — согласилась Мишель. — Но сначала надо выпить.
— Отлично.
Ники бегом бросилась на кухню, а Мишель, наклонившись, одним движением избавилась от трусиков.
— Что ты хочешь от меня, Дэнни Бойд? — хрипловато прошептала она. — Кроме того, конечно, что я сама хочу от тебя.
— Мой клиент беспокоится, как бы с тобой не произошло несчастье, — объяснил я. — Меня наняли, чтобы найти тебя.
— Считай, что ты меня нашел. Она подняла свои трусики с пола и бросила их на ближайший стул.
— Кто же так заботится обо мне, что нанял частного детектива?
— Клиент предпочитает оставаться анонимным, даже после того, как я нашел тебя, — ответил я.
— Очень мило!
— Клиент назвал пять человек, которые могут помочь найти тебя, — продолжал я. — Первый в списке Виктор Рут. Его жена сказала, что ты выманила у него приличную сумму, она также считает тебя бисексуалкой. По ее словам, ты наколола на приличную сумму и анонимного партнера Виктора — Ларри Стюарта. Стюарт сказал, что не жалеет этих денег, потому что ты отработала их в его постели. Позднее он отрицал, что ты брала у него деньги. Ники призналась, что у нее была с тобой любовная связь, тем самым подтвердив догадку Энджи Рут. Но больше она о тебе ничего не знает. Кейт Мелик познакомила вас, и с тех пор ты то появляешься, то исчезаешь, как вольная птица. Кейт больше не смогла добавить о тебе никаких подробностей. А Кирквуда интересует только, как бы поскорее вышибить из меня дух.
— Кажется, ты неплохо поработал, Дэнни Бойд, — равнодушно произнесла она.
Ники вернулась в комнату и раздала стаканы. Виски было прекрасное. Мишель, очевидно, тоже так считала, потому что осушила стакан в два глотка и вернула его Ники.
— Повтори, пожалуйста, дорогая, — попросила она. Ники снова отправилась на кухню, а Мишель забрала свои трусики со стула и надела их.
— Думаю, что нам нужно поговорить, но не здесь. Не в присутствии Ники.
Ники вернулась с наполненным стаканом. Забирая его, Мишель ослепительно улыбнулась:
— Извини, дорогая, но я должна уйти. Обещаю, что обязательно вернусь, чтобы позировать тебе, может быть, завтра вечером.
— Ну конечно! — Ники надулась.
— Вот увидишь, родная. Только не сердись на меня.
— Пошла ты в задницу! — возмутилась Ники и, повернувшись на каблуках, ушла на кухню, громко хлопнув дверью.
— Ничего страшного, — заверила меня Мишель. — Пойду оденусь.
Она ушла в спальню, а я терпеливо ждал, потягивая виски. Через минуту я услышал звук стартера — от дома отъехала машина. Мишель, как ураган, выскочила из спальни и бросилась в холл. Я продолжал потягивать виски.
— Вот сука! — воскликнула она, возвращаясь в студию. — Она уехала на моей машине. Я попытался ее утешить:
— Но моя машина здесь.
— Великолепно! — огрызнулась она. — Ну и что мне делать? Нанять тебя шофером?
Она была одета в канареечно-желтую блузку, облегавшую ее как вторая кожа, и коричневые брюки. Пока я пытался придумать, что бы еще сказать, она быстро отхлебнула из стакана. Тут я решил, что можно продолжить расспросы, пока она раздумывает, что делать дальше.
— Ты приехала из Лос-Анджелеса?
— Да, — рассеянно ответила она.
— Как ты оказалась в Санта-Байе?
— На той самой машине, которую эта сука украла у меня!
— Очень мило, — недовольно процедил я. — Я хотел спросить, что привело тебя сюда?
— Мне некогда болтать, Бойд, — отрезала она. — Я должна подумать, что делать дальше.
— Делать тебе особенно нечего, — здраво рассудил я. — Раз уж Ники уехала, можешь остаться и поговорить со мной. Она когда-нибудь вернется.
— Или где-нибудь разобьет мою машину!
— Давай рассуждать логично, — предложил я. — Например, почему бы нам еще не выпить?
— Вот первая разумная вещь, которую ты сказал, Дэнни Бойд.
Я взял ее почти пустой стакан вместе со своим и пошел на кухню, чтобы их наполнить. К тому времени, когда я вернулся в студию, Мишель снова разделась и стояла в одних трусиках. Когда я подал ей стакан, она грустно улыбнулась:
— Извини меня, Дэнни, я расстроилась из-за внезапного отъезда Ники. Моя машина так много значит для меня.
— Понимаю, — сказал я и отпил большой глоток, чтобы успокоить нервы.
— Мы поговорим немного позже, а сейчас я хочу чем-то возместить мою несдержанность, Дэнни.
Она поставила свой стакан на низкий кофейный столик, потом присоединила к нему мой, забрав его у меня. Подойдя вплотную и тесно прижавшись обнаженной грудью, она обвила руками мою шею.
— Почему бы нам не удовлетворить обоюдное желание прямо сейчас? — шепнула она мне на ухо. — Поговорить мы еще успеем.
Кто может найти аргументы против такой женской логики? Наши губы сомкнулись, языки сплелись, и я крепко стиснул обеими руками ее восхитительную попку. Ее руки соскользнули с моей шеи, а проворные пальчики расстегнули “молнию” на брюках и освободили приподнявший головку член. Проворные пальчики продолжали свою работу, результатом которой стала полная эрекция.
— Как чудесно! — прошептала она. — Я так хочу ощутить тебя во мне, Дэнни.
Монотонный шум у меня в голове становился все громче. Мишель внезапно отпрянула от меня, широко раскрыв глаза.
— Это Ники! Она уже возвращается.
— Черт бы побрал эту Ники! Вечно она не вовремя, — пробормотал я.
Звук мотора становился все громче, пока не замолк у самого дома. Мои руки соскользнули с упругих половинок восхитительной попки, и Мишель побежала к двери, ведущей в холл. Мне ничего не оставалось, как застегнуть “молнию” на брюках и искать утешение в нетронутом виски, стоявшем на низком кофейном столике. Когда мотор стих, в доме наступила внезапная тишина. Как ни хорош был первый глоток виски, он был слабым утешением по сравнению с блаженством, которому помешала Ники. Внезапно раздался вопль, полный ужаса. Когда он неожиданно оборвался, его эхо продолжало звучать в наступившей тишине. Выбежав в холл, я обнаружил широко раскрытую дверь. Мишель исчезла. Я решил выйти из дома и сделал всего три шага от порога, когда на меня рухнула крыша.
Состоялось неприятное повторение инцидента в коттедже на Парадиз-Бич. Болела голова, и ничуть не меньше страдала гордость, оттого что я во второй раз попал впросак. Когда я наконец поднялся на ноги, вокруг не было ни людей, ни машины. Я вернулся в дом, плеснул холодной водой себе в лицо и допил виски. Пистолет оказался на месте, в наплечной кобуре, но от этого было не легче. Я осмотрел спальню, там не осталось никаких следов Мишель: ни одежды, ни сумочки, ничего. Неожиданно в уши ударил звук, напоминающий громовые раскаты. Он донесся издалека, из-за дома. Я вспомнил, как Ники говорила, что дорога там подходит к краю каньона. На кухне в одном из шкафов я отыскал фонарь. Подходя к входной двери, я услышал звук машины, пронесшейся на большой скорости. Когда я вышел из дома, машины уже не было.
Дорога за домом почти исчезла, превратившись в грунтовую тропу, покрытую гравием. Но при свете фонаря следы машины легко различались. Я шел по ним, пока они не прервались на кромке каньона примерно через семьдесят ярдов. Край каньона представлял собой отвесный обрыв около сотни футов. А затем следовал крутой уклон до самого дна. На дне каньона полыхал погребальный огонь. Очевидно, бензиновый бак взорвался при ударе, и теперь от машины остался только скелет. Я долго стоял и смотрел вниз. И когда пламя несколько утихло, кажется, рассмотрел почерневшую фигуру, лежащую на земле примерно в пяти ярдах от машины. Но полной уверенности у меня не было. Спуститься вниз было невозможно, поэтому я вернулся в дом. Поднявшись на крыльцо, я услышал истерический вопль:
— Кто там?!
