– Ты пошутил насчет «магнума», да?
Я отвел полу своего пиджака ровно настолько, чтобы он увидел наплечную кобуру и оружие в ней.
– Тогда я не могу позволить тебе встретиться с Кэнди, – сказал он.
– Это всего лишь дружеский визит, – сказал я. – Просто поболтать по-дружески. Возможно, она может рассказать мне кое-что, что я хочу знать. Но если вас не интересуют пятьдесят долларов…
Я собирался забрать деньги со стола, но он накрыл мою руку своей.
– Постой, – проворчал он. – Я не сказал, что не интересуюсь. Но сначала надо кое-что прояснить относительно прошедшей ночи.
– Это было для меня нечто новое, – сказал я. – Считайте, я уже забыл.
– А Кэнди – нет, – проворчал он. – Она действительно сожалеет о неудавшейся сделке. – Его могучие руки лениво теребили купюры. – Все спрашивает, как, черт возьми, такое могло случиться. Я имею в виду твой уход. А я сказал, что не знаю.
– Я могу объяснить ей, как такое случилось. У меня есть друг, которому я велел заняться моими поисками, если я не вернусь к четырем утра. И он это сделал.
– Ага. – Чак спокойно кивнул. – Я предполагал нечто в этом роде. И ты расскажешь это Кэнди, ага?
– Конечно, – сказал я.
Он сунул купюры в карман штанов:
– Пойду скажу ей, что ты желаешь ее видеть. На это потребуется некоторое время.
– Я не спешу, – согласился я.
Чак встал из-за стола и грузно двинулся прочь. Я потягивал свой бурбон и мирно размышлял. Пианист перешел к исполнению лучших вещей Элвиса Пресли, и я решил, что, должно быть, музыкант яростно его ненавидит. Допив виски, я обнаружил возле своего локтя топчущуюся на месте полуголую официантку. Я мог с уверенностью утверждать, что она именно топталась, потому что ее правая грудь методично прижималась к моему плечу.
– Хотите еще стаканчик? – поинтересовалась она.
– Почему бы и нет?
– Я и вообразить не могла! – сказала она, нагибаясь, чтобы забрать мой пустой стакан. – Я имею в виду, Чак себя так не ведет, это уж точно! Да и вы не похожи.
– Не похож на кого?
– На голубого.
Я обхватил ладонью ее грудь, так что та улеглась в мою руку как в чашечку, и надавил на сосок большим пальцем. Она не сдержалась и хмыкнула, а сосок начал твердеть.
– Что заставило вас подумать, будто я голубой? – Я снова сдавил сосок.
– Прекратите! – зашипела она. – Я буду чувствовать себя дурой, если буду расхаживать здесь с одним торчащим соском!
– Повернитесь другим боком, я сделаю другой таким же, – услужливо предложил я.
– Ну уж нет, черт побери! – Она внезапно выпрямилась. – Ладно, я была не права. Но парень, который идет в заведение со стриптизом и спрашивает там Чака? Ничего удивительного, что я сделала неправильные выводы.
– Я тоже, – сказал я. – Но не волнуйтесь. Это не похоже на черенок. Скорее на ствол миниатюрного пистолета.
Фыркнув, она унесла мой пустой стакан. В целом я получил приятные тактильные ощущения. Музыкант за фортепьяно бурно закончил попурри по мотивам вещей Элвиса Пресли. Никто не захлопал. Голая до пояса официантка аккуратно поставила на противоположный край стола новую порцию бурбона, осторожно улыбнулась мне и опять удалилась. Я лениво отметил, что ствол миниатюрного пистолета словно бы расплавился. Затем вернулся Чак. Он сел напротив меня и сделал знак рукой. Официантка принесла ему пива.
– Она согласилась увидеться с тобой, – сказал он. – Договориться было нелегко. Сначала она хотела, чтобы я вернулся сюда и перерезал тебе горло. Ты обошелся ей в тысячу долларов, сказала она. Не думаю, что ты ей понравился, Бойд.
– А как насчет моего друга? – поинтересовался я. – Того, который ворвался сюда вчера вечером и освободил меня?
– Он ей тоже не понравился, – сказал он. – Но она купилась на эту историю.
– Спасибо, Чак, – сказал я. – Мне следует знать что-нибудь еще?
– Возможно, ты хочешь сдать мне на хранение свою пушку, пока будешь разговаривать с Кэнди?
– Вы шутите?!
– Ага. – Он уныло кивнул. – Пожалуй. Ладно, пошли давай.
Он встал от стола, и я проследовал за ним в боковую дверь и по коридору. Мы миновали пару гримерных и уперлись в закрытую дверь. Чак энергично забарабанил в нее, затем жестом велел мне зайти. Я прошел внутрь и тщательно притворил за собой дверь. Офис был маленький и спартанский. Старенький стеллаж с папками был единственной мебелью, не считая стола с поцарапанной, в пятнах кофе крышкой. За этим столом сидела Кэнди в белой блузке и черной юбке. Ткань плотно облегала ее маленькие высокие груди, поэтому крошечные соски были в целом неплохо обрисованы. Холодные голубые глаза уставились на меня с презрением, а пальцы правой руки выстукивали на рабочем столе неторопливую дробь.
– Вы, должно быть, сумасшедший, если вернулись сюда, – заметила она.
Я присел на край стола, поскольку решил, что она не оценит, если я сяду ей на колени.
– Не беспокойтесь, я не сильно расстроен.
– Вот черт! – резко заявила она. – Я полагала получать двести долларов в день за опеку над вами. И по-прежнему не вполне понимаю, как, черт возьми, вам удалось сбежать. Не думайте, что я купилась на ту историю, которую только что рассказал мне Чак, о вашем старом хорошем приятеле, который пробрался сюда в четыре утра и освободил вас.
– Вы азартны, леди? – спросил я.
– В смысле?
Я открыл бумажник. После визита в банк, который я нанес, покинув гостиницу «Звездный свет», он разбух – главным образом от пятидесятидолларовых купюр. Ее глаза чуть расширились при виде этого.
– Я человек азартный, – сказал я. – Полагаю, мы можем сыграть в игру. Правила такие: я задаю вопрос, и если вы даете правильный ответ, то выигрываете пятьдесят долларов.
– А если я не даю правильный ответ?
– Вы не получаете деньги.
– Откуда мне знать, что вы не обманете меня, если я дам правильные ответы?
– Вы убедитесь, – сказал я терпеливо. – Дело в том, что я хочу услышать много ответов, детка. И смогу получить их только в том случае, если буду платить за правильные, – лишь тогда я смогу продолжать получать ответы.
Она обдумывала это несколько секунд, затем кивнула:
– Хорошо. Давайте попробуем.
– Кто доставил меня сюда вчера и договорился о том, чтобы за мной приглядели?
– Некто по имени О’Нил.
– Удачливая леди выиграла, – сказал я и подвинул пятидесятидолларовую купюру по столу ближе к ней.
В следующий миг купюра исчезла в ящике стола.
– Хорошо вы знаете О’Нила?
– Знакома с ним некоторое время. И с его боссом, Эдом Карлином. О черт! – Она сурово нахмурилась. – Я дала вам два ответа по цене одного, черт возьми!
– Нельзя же всегда выигрывать, – любезно заметил я и подвинул к ней вторую купюру, которая быстро присоединилась к первой в ящике стола. – Что еще вы делали для Эда Карлина, кроме заботы обо мне?
Она пожала плечами:
– Устраивала развлечения для пары его друзей. Конечно, мои стриптизерши – не элитные проститутки, но обходятся мне довольно дорого, а такие мероприятия компенсируют часть расходов.
– И это все?
– А где пятьдесят долларов за ответ?
– На некоторые вопросы нужно давать полные ответы, чтобы выиграть деньги, – сказал я.
– Иногда я кое-что хранила для него в течение нескольких дней.
– Кое-что какого рода? Наркотики?
– Не знаю, – сказала она. – Я не интересовалась содержимым запечатанных пакетов. Зачем мне лишние сложности?
– Что еще?
– Да почему вас все это интересует, Бойд?
– Я частный детектив, – сказал я. – Давайте еще поиграем в имена. Я называю имя, вы сообщаете мне, какие звоночки у вас на него срабатывают.
– Хорошо. – Она медленно провела языком по нижней губе. – Я не хочу никаких проблем, Бойд, из-за этого. Из-за того, что вы частный детектив и прочее. Никаких неприятных последствий.
– Ничего не будет, – уверенно сказал я. – Тина Джексон.
– Никогда не слышала о ней.
– А что насчет ее сестры, Келли Джексон?
– Не звякает звоночек.
– Дэнни Лабланш.
Она кивнула:
– Партнер Эда Карлина. Встречала его пару раз. И его приятеля Хэнка Ньюсона.
– А что вы можете сказать о Гарри Бриггсе?
– Я уже некоторое время не получала никаких обещанных денег!
– А я получил пока слишком мало за свою сотню долларов, – заметил я. – Вы знаете Эда Карлина, Дэнни Лабланша и их бандитов. Хорошенькое дельце!
Она просто сидела, и лицо ее ничего не выражало. Я почти слышал, как скрипят в ее голове колесики.
– Я, может, и собиралась получать двести долларов в день за то, чтобы держать вас связанным в чулане, – сказала она. – Но не получила ничего. Вся моя добыча сейчас – ничтожная сотня долларов. Если это только приманка, я, пожалуй, тут и остановлюсь.
Я извлек уже четыре пятидесятидолларовых купюры и некрепко держал их в руке.
– Я очень интересуюсь Гарри Бриггсом, – сказал я.
– Ему принадлежит эта дыра, – сказала Кэнди.
