Джо рассмеялся. Его смех прозвучал так, словно из унитаза вытаскивали вантуз.
— А ты как думаешь? — спросил он.
— Латимер-роуд в это время не настолько загружена.
— Это был субботний вечер, — сказал Джо. — Приезжают и валят в клуб, как крысы на задний двор закусочной.
— В «Кауилью»?
— Да, кажется, так он называется. Его могла раздавить одна из сотни машин, которые были там. И конечно, никто ничего не видел. Ты бывал в этом месте?
— Клуб «Кауилья» — не моё место, Джо.
— Думаю, что нет. — Он хихикнул; на этот раз это был вантуз поменьше из меньшего унитаза. — Эта таинственная девица, на которую ты работаешь, — она туда ходит?
— Возможно. — Я стиснул зубы и заскрежетал ими; плохая привычка, когда я набираюсь храбрости, чтобы сделать что-то, что, по-моему, делать не следует. Но наступает момент, когда ты должен быть откровенен с полицейским, если он сможет тебе помочь. Во всяком случае, что-то вроде следующего уровня доверия.
— Она думает, что он ещё жив, — сказал я.
— Кто, Питерсон?
— Да. Она думает, что он не погиб, это не его раздавили той ночью на Латимер-роуд.
Это заставило его выпрямится. Он повернул свою большую розовую голову и уставился на меня.
— Господи, — сказал он. — Что навело её на эту мысль?
— Она сказала, что видела его на днях.
— Она видела его? Где?
— В Сан-Франциско. Она ехала в такси по Маркет-стрит, а он был там, живее живого.
— Она с ним говорила?
— Они двигались в противоположных направлениях. К тому времени, как она оправилась от неожиданности, он остался уже далеко позади.
— Господи, — повторил Джо тоном счастливого изумления. Копы любят, когда всё переворачивается с ног на голову; это добавляет щепотку остроты к их скучному рабочему дню.
— Ты знаешь, что это значит, — сказал я.
— И что это значит?
— Возможно, у вас на руках убийство.
— Ты так думаешь?
Достойный сын миссис Мачри стоял у кассы и мечтательно тыкал спичкой в ухо. Я подал ему знак принести ещё пару стаканов.
— Подумай об этом, — сказал я Джо. — Если умер не Питерсон, то кто? И действительно ли это был несчастный случай?
Джо с минуту обдумывал этот вопрос, обращая особое внимание на его грязную изнанку.
— Ты думаешь, Питерсон всё подстроил, чтобы исчезнуть?
— Не знаю, что и думать, — сказал я.
Принесли свежее пиво. Джо всё ещё напряженно думал.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал?
— Этого я тоже не знаю, — сказал я.
— Я же не могу просто ничего не делать. Не могу?
— Может быть, вам удастся эксгумировать тело?
— Откопать? — Он покачал головой. — Его кремировали.
Я об этом не подумал, но, конечно же, так и должно было произойти.
— Кто опознал Питерсона? — спросил я.
— Не знаю. Могу выяснить. — Он взял свой стакан, потом снова поставил. — Господи, Марлоу, — сказал он скорее печально, чем сердито, — каждый раз, когда я с тобой связываюсь, потом одни неприятности.
— Неприятности — моё второе имя.
— Хо-хо.
Я отодвинул свой стакан на дюйм в сторону, а затем снова вернул туда, где он был, в кольцо пены на стойке. Я вспомнил, как Клэр Кавендиш делала то же самое пару часов назад. Когда женщина проникает в твою голову, нет ничего, что не напоминало бы тебе о ней.
— Послушай, Джо, мне очень жаль, — сказал я. — Может быть, всё совсем не так. Возможно, моя клиентка только вообразила, что видела Питерсона. Может быть, это была игра света или она выпила слишком много мартини.
— Ты собираешься сказать мне, кто она?
— Ты же знаешь, что нет.
— Если окажется, что она права и этот парень жив, тебе придется назвать её имя.
— Может, и так. Но пока дело не открыто, так что я не обязан ничего вам рассказывать.
Джо откинулся на спинку стула и одарил меня продолжительным взглядом.
— Послушай, Марлоу, это ты же мне позвонил, помнишь? У меня было прекрасное спокойное утро, на моем столе ничего не было, кроме школьницы, пропавшей три дня назад, ограбления на заправочной станции и двойного убийства в Бэй-Сити. Это должно было стать лёгким делом. А теперь я должен беспокоиться, не устроил ли этот парень Питерсон, чтобы какой-то бедолага попал под машину, чтобы он смог сбежать.
— Ты можешь забыть, всё, что я тебе что-то рассказал. Как я уже сказал, может быть ничего и не было.
— Да, например, та старшеклассница, возможно, навещает свою бабушку в Покипси, и, возможно, два потерпевших в Бэй-Сити получили по пуле в голову абсолютно случайно. Само собой. Мир полон вещей, которые кажутся серьезными только лишь поначалу.
Он соскользнул с табурета и взял свою соломенную шляпу, лежавшую на стойке. Лицо Джо становится цвета печёнки, когда он раздражается.
— Я кое-что проверю по поводу смерти Питерсона или того, кто там умер, и дам тебе знать. А пока иди, возьми свою клиентку за руку и скажи ей, чтобы она не беспокоилась о своём приятеле Лазаре, [30] и, что если он жив, то ты его выследишь или зовут тебя не Догхаус [31] Рейли.
Он развернулся и зашагал прочь, хлопая шляпой по бедру. Всё прошло хорошо, Марлоу, сказал я себе. Хорошая работа. Подошёл бармен и мягко спросил, всё ли в порядке.
— Конечно, — сказал я ему, — всё в порядке.
* * *
Я поехал в офис, по дороге купил в киоске на углу Вайн-стрит хот-дог и съел его за своим столом с бутылкой содовой. Потом я долго сидел, задрав ноги и сдвинув шляпу на затылок, и курил. Любой, кто взглянул бы на меня, сказал бы, что я глубоко задумался, но это было не так. На самом деле я старался не думать. Насколько я мог всё испортить, позвонив Джо Грину, я не мог сказать, в основном потому, что не хотел. Неужели я предал доверие Клэр Кавендиш, сказав Джо, что это она заметила Питерсона, считавшегося мёртвым? Трудно было представить это дело по-другому. Но иногда, когда ничего не удаётся добиться, необходимо расшевелить осиное гнездо. Но разве мне не стоило подождать, разве я не должен был попытаться сам пойти по следу Питерсона, прежде чем втянуть в это дело Джо?
Я приложил руку ко лбу и тихонько застонал. Затем открыл ящик конторки, в которой должны были храниться папки с документами, достал офисную бутылку и налил немного крепкого в бумажный стаканчик. Когда вы знаете, что облажались, ничего другого не остаётся, как уничтожить несколько миллионов клеток мозга.
Я созерцал уровень жидкости в бутылке, когда зазвонил телефон. Как же так получается, что после стольких лет проклятая машина всё ещё заставляет меня подпрыгивать? Я ожидал, что это Джо, и оказался прав.
— У этого жмурика в кармане был бумажник Питерсона — сказал он. — И к тому же его опознал на месте менеджер… Как, ты сказал, называется этот клуб?
— «Кауилья».
— Не знаю, почему я все время это забываю. Управляющий — Флойд Хэнсон.
— Что ты о нём знаешь?
— Если ты имеешь в виду, есть ли у нас что-нибудь на него, то нет. «Кауилья» — это ути-пути организация, и они не наняли бы в руководство никого с криминальным прошлым. Знаешь, в клубе состоят шериф, пара судей и половина крупных бизнесменов города. Если ткнёшь туда пальцем, то тебе наверняка его откусят.
— В деле есть что-нибудь о нарушениях в тот вечерь, когда Питерсона, или кто он там, сбили?
— Нет. Зачем? — Я услышал, как Джо снова стал подозрительным.
— Я слышал, что Питерсон был пьян в тот вечер и поднял шум в баре, — сказал я. — Дошло до того, что его оттуда вышвырнули. А потом кто-то нашёл его на обочине дороги безжизненным, как баранья туша.
— Этот кто-то — одна из девушек-гардеробщиц, возвращающаяся домой со своим парнем. Парень заехал за ней в конце смены.
— Что-нибудь на них? — спросил я.
— Не-а. Пара детей. Они вернулись и сообщили Хэнсону, управляющего. Он вызвал нас.
Я немного подумал.
— Ты всё ещё здесь? — спросил Джо.
