Его экипаж из двух человек снимал пожары, бедствия вроде наводнений и землетрясений, пробки на дорогах. Когда же не случалось ничего достаточно кровопролитного или катастрофичного, они просто заглядывали с неба в различные уголки Города Ангелов и Голливуда, делая зарисовки их дневной и ночной жизни.
К тому времени, когда Джим наконец ответил, я уже припарковался за «Спартаном» и оглядывался вокруг — я всегда делаю так, поскольку частенько вызываю нездоровый интерес со стороны нелучшей части лос—анджелесского населения, а уж сегодня — думалось мне — тем более.
— Джим, это — Шелл Скотт.
— Привет, Шелл. Что ты по...
— Джим, я чертовски тороплюсь. Послушай меня, позволь мне попросить тебя об одном одолжении и непременно скажи «да».
— Если бы даже это был не ты, я бы не сказал «да»...
— Пошли своих ребят на вертушке за мной сюда...
— Минутку. Куда это сюда?
— Я сейчас в «Спартане», так что им нужно сесть напротив на территории Клуба «Уилшир» и...
— Ты сбрендил...
— ...подхватить меня. Земля здесь ровная, и я буду уже ждать...
— ...точно, спятил.
— Может быть, Джим, но, пожалуйста, не прерывай меня.
Было уже десять минут первого. Именно в этот момент Сэм должен был сидеть или стоять, или даже отдавать честь перед внушительным письменным столом еще более внушительного начальника полиции Лос-Анджелеса. Я быстро продолжил:
— Послушай, ты мне ничего не должен. Но сделай это, и я буду тебе очень обязан. Даю тебе слово: как только тебе потребуются услуги частного сыщика, позвони мне, и я брошу все и буду пахать на тебя. Бесплатно. Круглосуточно. Столько, сколько тебе понадобится.
Я передохнул, пока он выдавил из себя:
— Ух, — подумал несколько секунд, потом сказал:
— Забавно. Ты вполне можешь мне понадо... Ладно, это потом. Зачем тебе вертушка?
— Забрать меня отсюда и полететь, куда я скажу — пока еще не знаю, куда именно. Но если все получится, твои ребята сделают отличную съемку для вечерней программы: как головорезы откапывают труп.
— Какие головорезы?
— Пока точно не знаю.
Я пытался думать одновременно о многих вещах. И меня обуревали сомнения. Может, проскочивший Мимо меня здоровенный бензовоз просто перемешал мои шарики. Все казалось таким очевидным, таким логичным. К черту всякие сомнения!
— Чей труп? — спросил Джим.
— Мэтью Омара.
Это его заинтересовало:
— А, знаю. Так он мертв?
Я проглотил ком в горле. К черту сомнения, напомнил я сам себе.
— Да.
— И «Колун-14» сможет заснять бандитов, вырывающих из земли его тело?
— Да, — я проглотил еще один ком. — При условии, Джим, что я не спятил на самом деле.
— Насколько я знаю, ты точно чокнутый.
— Если бы это зависело только от меня, я бы настаивал на девяноста процентах вероятности. Но для тебя это пятьдесят на пятьдесят. — Я сделал паузу. — Подумай только, Джим. Если ты покажешь такое сегодня вечером, какой это будет успех, настоящий триумф...
— Не захлебнись от восторга...
— Громилы вскрывают могилу убитого человека, вырывают его — блеск! Может, ты даже получишь Нобелевскую премию...
— За это не дают. Но...
— Или Пулитцеровскую пре...
— И ее не...
— Черт, ну Оскара или что там еще. Подумай о доброй службе, которую ты сослужишь обществу...
— Хорошо-хорошо, успокойся. Дай подумать. Пожалуй, я это сделаю. Попытаюсь. Но только в этот раз.
— Джим, другого такого раза не будет.
— Я член клуба и, наверное, смогу договориться с администрацией. Но как быть с другими членами...
— На это нет времени.
— Шелл, наверху «Башни Ли» есть вертолетная площадка. Почему нельзя подобрать тебя там?
— Джим, на это просто не будет времени. После того, как я позвоню Сэму, у нас будет только две-три минуты... — я замолк, размышляя, потом продолжил скорее для себя, чем для него. — Да, Сэм ждет моего звонка. Уже может быть поздно. Если мы не поторопимся, громилы могут уехать на кладбище...
— Омар на кладбище? — прервал меня Джим.
— Нет, я думал о похоронах. Джим, мне нужно бежать. Позвони вертолетчикам и подыми их в воздух. Пока они будут лететь, ты договоришься со своим клубом. Ты всегда сможешь отозвать их...
— Хорошо, Шелл. Но если эта хохма не выгорит...
Его голос смолк. Телефон шелестел. Бац! Ничего. Я ударил его еще раз. Ничего. Дурная примета.
Я бросил трубку на крючок, выпрыгнул из «кадиллака» и метнулся в «Спартан».
В двенадцать четырнадцать я уже набирал телефон в своей квартире. Ответил Сэм.
— Сэм, это — Шелл. Я...
— Дьявол те...
Я боялся, что случайно под влиянием момента он может сказать что-то не то, и поспешно прервал его.
— Послушай минутку, старик. Мы с тобой уже говорили о Мэтью Омаре и кровавом пятне под ковром в его доме.
Сэм овладел своим голосом:
— Верно.
— Тебе нужен Омар, чтобы сравнить группу его крови с кровью, найденной в доме. Ну что ж, я надеюсь найти вскоре Омара, вернее его тело.
Короткое молчание, потом Сэр отлично включился в игру:
— Его тело? Ты думаешь, он мертв?
— Черт, конечно, мертв, — сказал я так, как говорил ему всего несколько минут — столько уже минут назад! — Я известил своих людей по всему городу и через несколько минут буду знать точно, где он похоронен. Сейчас я ухожу, чтобы встретиться с моим осведомителем. Ты понял, Сэм.
— Ясно.
Я хотел, чтобы было абсолютно ясно, что информацию о трупе я получу не дома, не по домашнему телефону. Поэтому я повторил:
— Я уйду сразу после нашего разговора, Сэм. Уверен, что через несколько минут буду знать, где искать Омара. Когда вы получите его тело, то проверите группу крови, но я полагаю, что вы сравните и пули с теми, что были извлечены из других трупов. Так?
— Естественно.
— Начни с пуль, выпотрошенных из Старикашки.
— Из Старикашки? — он удивился, но тут же пришел в себя. — Ты имеешь в виду Гарри Дайка. Да, конечно...
Голос его стих. В трубке слышались какие-то звуки — он, кажется, двигался, может быть, вставал. Потом я услышал:
— О, приветствую, шеф.
Вот и все. Я слышал, как заговорил другой голос, но не мог ничего понять — так, отдаленное журчание приливной волны. Шеф говорил низким, спокойным, тихим голосом, что не предвещало ничего хорошего. Паршиво.
Но я довел свою роль до конца:
— Я тебе позвоню, как только все узнаю. Спасибо. И извини, что задержал тебя, Сэм.
Положив трубку и мысленно пожелав Сэму удачи, я помчался.
Вертушка висела уже над головой, когда я выбежал из дверей «Спартана». Поцарапав руку, я перемахнул через проволочный забор Клуба «Уилшир». Вертолет завис в нескольких футах над прекрасным полем для гольфа. Однажды я уже побеспокоил в этом клубе игроков, и они гнались за мной, размахивая клюшками. Теперь же с этим вертолетом, взявшимся неизвестно откуда, — нет, я даже думать об этом отказывался.
Вертолет сел, слегка покачиваясь. На его выпуклом боку откинулась дверца, я быстро забрался внутрь и прокричал:
— Вверх! Вверх!
И мы понеслись вверх.
Отдышавшись немного, я сказал пилоту, куда лететь, и велел поторопиться. Лопасти над моей головой стремительно закрутились, когда Он дал газ. Я уселся на заднее сиденье за его спиной, пока он быстро поднимал вертолет и разворачивал его.
Пилот обернулся, посмотрел на меня и спросил:
— Не будете ли так добры сказать нам, в чем, черт возьми, дело?
Это был черноволосый мужчина с морщинистым лицом, лет сорока. Справа от него сидел оператор — парень помоложе, с кустистыми бровями над маленькими глазками, с плотно сжатыми губами, с выражением постоянного недоумения на лице. Я не знал их, мы раньше не встречались.
— Меня зовут Шелл Скотт, — сказал я.
— Это нам уже известно. Джим велел нам подобрать некого Шелла Скотта в Клубе «Уилшир» через дорогу от «Спартаны» и поступить в ваше полное распоряжение. Это все, что он сказал. Я заставил его повторить это дважды.
— И вы узнали меня сверху?
— Кто еще ждал бы там вертолет?
— Ага. Тут вы правы. Итак, примерно через минуту...
Я замолк, стараясь разглядеть, что там внизу. С высоты в милю было довольно далеко, и мне показалось, что я мог уже различить большой розовый дом Сирила Александера.
— У вас есть бинокль?
— Конечно, — ответил оператор.
— Можно им воспользоваться?
— Вы — наш босс.
Он достал тяжелый большой бинокль и протянул мне. Я сфокусировал его на розовом доме Александера, который узнал по полосатой парусине на лужайке и двум коттеджам сразу за металлическими воротами. Не было видно никакого признака активности ни в поместье, ни на Олеандровой дороге, если не считать машины, делавшей двадцать-тридцать миль в час, но она явно не могла меня заинтересовать. Я присмотрелся к бассейну — пусто, не повезло. Вероятно, Зазу плавала только по утрам.
