– Чарли, – сказал он бесстрастно, – встань за его спиной. В следующий раз, когда Бойд станет умничать, я тебе кивну, ладно?
– Да, босс. – Чарли опять исчез из поля зрения, переместившись за мою спину.
– И каждый раз, когда я кивну, ударишь его по голове, прямо над ухом, – постепенно приходя в ярость, продолжал Буржесс, – итак, начнем сначала. С того вопроса, который я тебе задал в кабинете Джада. Когда вы познакомились с Марсией? Как оказались вместе в Гонолулу?
– Мы оба остановились в Гавайян-Виллидж, у нас были смежные пляжные бунгало.
– Ты хочешь меня уверить, что это был Его Величество Случай? – оскалился он.
– Но это чистая правда. Кстати, почему бы тебе не спросить Марсию, если не веришь мне?
– Оставь мою дочь в покое, не приплетай к нашему делу.
– Не дочь, а падчерицу, – поправил я его.
– Дочь, – повторил он, – я законно ее удочерил через шесть месяцев после того, как женился на ее матери.
– Еще одна попытка стать респектабельным, Майк?
Голова его дернулась, и тут же я почувствовал вспышку боли над правым ухом – это мне врезал Чарли. Хотя боль показалась ужасной, оставалось радоваться, что по крайней мере мою голову не сорвало с плеч, и это означало, что Чарли ударил не в полную силу. Я был ему благодарен за снисхождение, каким бы крошечным оно ни казалось. Оно сейчас было мне просто необходимо.
– Спроси свою дочь обо мне. Если ты действительно считаешься ее отцом и она тебя хоть немного уважает, она скажет тебе правду.
– Не указывай, что мне делать! – рыкнул он.
– Это дело касается Марсии, я не имею права говорить. Если Чарли ударит меня пару раз, я опять вырублюсь надолго. Что тебе это даст?
– Ты очнешься, и мы начнем сначала, – ласково произнес он, – или не очнешься.
– Ну, это поступок для Джада. Но ты ведь не настолько тупой, а, Майк?
Он затянулся, и на некоторое время его опять окутали клубы сигарного дыма, скрывая выражение лица. Я решился на последнюю попытку, не дожидаясь, пока тип, которого я вижу первый раз в жизни, тип по имени Чарли, забьет меня до смерти.
– Не считаешь ли ты, Майк, что с моей стороны требовалась известная доля храбрости, чтобы жениться на твоей дочери? Зная о том, что случилось с предыдущими двумя ее женихами?
– Это были несчастные случаи, – ответ прозвучал немного поспешно, – такие неправдоподобные вещи иногда случаются в жизни. Один на сотню миллионов случаев!
– Так считаешь ты, – отрезал я.
– Расскажи, что тебе известно об этом. – Тон стал менее враждебным.
– Хочешь, чтобы и Чарли об этом услышал? Ты уверен? – спросил я вежливо.
Грифельные глазки все еще выражали неудовольствие, но результат был достигнут, потому что в них появилось нерешительное раздумье.
– Чарли, – сказал он наконец, – можешь подняться наверх. Я крикну, если ты понадобишься.
– Слушаюсь, мистер Буржесс.
Чарли опять мелькнул сзади слева, и через пару секунд я услышал, как он топочет по деревянным ступеням, поднимаясь наверх.
– Ральф погиб при автокатастрофе, – начал я, – по крайней мере, так считается. Когда полиция подняла из океана автомобиль и извлекла тело, было невозможно определить, приложил ли кто-нибудь руку к его смерти.
– Да ты просто совсем ненормальный, если тебе пришло в голову такое, – заворчал он, но было ясно, что он клюнул.
– Кто он был, этот Ральф? Что за человек? Был ли он богат? Чем занимался в жизни? Какое у него прошлое?
– Он был хороший парень. Из достойной семьи, прекрасно воспитан, правда, денег было не много, зато очень скромен и порядочен. Ральф служил исполнительным директором в одной из моих фирм и быстро продвигался вверх по служебной лестнице.
– И, разумеется, вы приветствовали его в качестве жениха своей дочери?
– Какое это теперь имеет значение? – нахмурился он.
– А Кевин?
– Похожая картина. Хорошая семья, не бедная, но и небогатая. Он собирался после свадьбы уйти из банка, где служил, и работать на меня.
– Счастье Марсии Буржесс, по-видимому, ничего не значит для папочки, который старается, чтобы общество забыло его скандальное прошлое, так? – Я засмеялся и сразу пожалел, потому что это отозвалось сильной болью в солнечном сплетении.
– Чарли наверху, – сказал он угрожающе, – но ведь я и сам могу сделать за него работу, Бойд.
– Кевин почему-то выпал с балкона после пьяной вечеринки в пентхаусе, – продолжал я. – Может быть, нечаянно свалился, может быть, сам выпрыгнул, а может, его столкнули?
– Это был несчастный случай. Следствие и медицинское заключение подтвердили факт.
– Твоя дочь была с ним в это время, – напомнил я, – если это был просто несчастный случай, почему она проходила потом длительное лечение у психотерапевта – доктора Лэйтона?
– Не возьму в толк, какого дьявола? Куда ты клонишь, Бойд?
– Если бы твоя дочь вдруг вышла за Джонни Фэйерхэма, как бы ты отнесся к такому повороту событий, Майк?
Он медленно пожал массивными плечами:
– Я бы не возражал. Джонни – прекрасный парень.
– И тоже работает на тебя. Не здесь ли спрятан основной секрет успеха в соискании руки Марсии Буржесс? Во всяком случае, стопроцентной гарантии скорой смерти?
– Ты серьезно считаешь, что кто-то убивает женихов, чтобы предотвратить ее брак любой ценой?
– А что, разве до сих пор было не так? Есть какие-то сомнения?
– Но чтобы пойти на убийство, надо иметь вескую причину. Должен быть мотив.
– Время работает на этого человека. До двадцатипятилетия Марсии осталось несколько месяцев, если она не успеет выйти замуж, то потеряет наследство.
– Но кто это может быть?
– Какой-нибудь «старый преданный друг». Мне о таком рассказывала Марсия. Парень, который все время рядом, который любит ее и будет любить всегда, что бы ни случилось. Девушка смеется над беднягой и говорит, что никогда за него не выйдет, вообще она его как бы не замечает. Но в глубине души, сама, может быть, того не сознавая, она польщена такой безответной любовью и очень расстроится, если в один прекрасный день он вдруг исчезнет. Не говоря уже о том, что будет просто вне себя от ярости, если бедняга вдруг возьмет и женится на другой. А «старый преданный друг» потихоньку устраняет своих конкурентов и ждет своего часа, пока у Марсии не останется больше времени искать следующего жениха. И если ей ужасно захочется получить наследство, то в самый последний момент она предпочтет брак «со старым преданным другом». Ведь это лучше, чем безвозвратно потерять огромное состояние навсегда. По крайней мере, примерно так мыслит сам претендент.
– «Старый преданный»… – прошептал Буржесс. – У него есть имя?
– Разумеется. Ты мог бы и сам сообразить.
Секунд пять он размышлял:
– Джонни Фэйерхэм? – Голос был полон сомнения. – Ерунда, я не верю в это.
– Есть единственный способ проверить. Ты объявишь, что свадьба твоей дочери с Дэниелем Бойдом, эсквайром, назначается через месяц. Если я останусь еще жив утром, накануне решающего события, значит, я был не прав в отношении Джонни Фэйерхэма.
– Ты женишься на Марсии только через мой труп, Бойд!
– Я знавал одного типа, который был похитрее тебя раза в три, Майк, – сказал я устало. – Так он имел привычку стоять на открытом месте во время грозы, потому что никак не мог до конца поверить, что именно дождь делает его мокрым! Так вот, я тебе помогу – брак может быть отменен в последний момент. Марсия возьмет и передумает у самого алтаря.
– То есть все будет только для вида? – оживился он. – Но все остальные, включая Джонни, будут думать, что вы женитесь?
– Наконец-то! Может быть, теперь ты развяжешь проклятые веревки?
– Подожди-ка минутку! – Глазки блеснули подозрительностью. – А тебе какая от всего этого выгода, Бойд?
– Деньги. Когда все будет кончено, ты хорошо мне заплатишь за работу.
Грифельные глазки подобрели, я попал в точку – это как раз была логика в его духе. У него заняло в три раза больше времени развязать веревки, чем у Чарли завязать, но я решил, что надо потерпеть и не показывать нетерпения. Наконец я растер запястья, восстанавливая кровообращение, и медленно, с трудом, поднялся на ноги. Боль во всем теле оставалась, но пик ее прошел. Буржесс протянул мне стакан и бутылку виски.
– Уверен, ты должен хорошенько принять, Дэнни. Потом я тебя отвезу обратно в Дарлинг-Пойнт.
– Отлично.
Второй стакан прошел ничуть не хуже первого, и я выпил его медленно, смакуя удовольствие.
– Джонни Фэйерхэм… – бормотал Буржесс, удивленно качая головой, – чем больше я думаю о нем как об убийце, тем безумнее кажется эта идея. Просто бредом сумасшедшего. Впрочем, ты прав, Дэнни, – спохватился он, – я не должен рисковать, когда речь заходит о будущем Марсии.
– Кстати, твой клуб со стриптизом, Майк. Ничего хуже в жизни не видел. Если остальные девицы похожи на первую, то нормальный человек заплатил бы деньги, чтобы они немедленно все оделись.
