При этом сказали, что мелочь им как бы ни к чему, а интересуются они на предмет по-крупному и в ограниченном количестве, выше которого они и собираются изъять как не очень трудовые доходы.
Можно подумать, они там на трудовые доходы существовали.
Что тут началось, не мне вам рассказывать, вы тогда уже взрослые были и, наверное, вместе со всем обывателем завопили: «Караул, грабят, милиция!»
Но вот что значит творческое отношение к делу. Они там, эти, из авловской шайки, предварительно прописаться по месту постоянного жительства изловчились и, самое главное, на это грабительское действие у главных милицейских начальников спросу попросили и даже заранее предупредили, когда это мероприятие начнется и кончится, и как табош пилиться будет за милицейскую крышу. Поэтому в тюрьму прописаться им не посчастливилось, к тому времени еще паспортные столы за этим зорко следили, чтоб двойного учета не было.
Но все же для них как-то не очень хорошо закончилось. Их другая шобла, воспользовавшись нездоровой в ограбленной стране ситуацией, к голой стенке прижала и от общака подвинула, а что такое без общака жить, вы и сами знаете.
Как говаривал один наш знакомый татарин: «Общак — это как бы святое!» Так что пони… — Макарыч остановился на полуслове, обратив внимание на вход в залу, и никто из присутствующих так и не узнал, при чем здесь какая-то пони и куда она дальше поскачет.
Вместо этого старикаша почему-то стал перечислять алфавит, причем с середины:
— ЁПРСТ… Какие люди и без охраны! — произнес он довольно избитую фразу и, широко раскинув руки, встал из-за стола. — Легок на помине…
К братской компании приближался едва узнаваемый Равиль. Одет он был в гангстерском стиле начала тридцатых годов далекой Америки — в шляпе и в желтом шарфе. Причем его атлетической фигуре и ярко выраженному подбородку это очень шло, ну прям как Аль Капоне, только без шрама.
Телохранители его действительно не сопровождали, но зато рядышком манерно двигалась неотразимая и круче адвокатесс обвешанная цапками красавица Лерочка.
Ну тут, конечно, произошла процедура братского приветствия со всеми атрибутами: боданиями, обниманиями, рукопожатиями, похлопыванием по плечам и так далее, причем каждый норовил при этом еще и чмокнуть Лерочку, что было позволено только Кострову, но затискали ее все же изрядно. По-дружески так, как бы знакомясь.
До этого они подконтрольных проституток тискали и, видимо, какие-то виды на них строили. Ну а здесь такая выигрышная красавица появилась, да еще и алмазами обвешана. Все татарину позавидовали, да и есть чему…
Путаны, увидев такое к ним несправедливое невнимание, губки поджав, стали рассредотачиваться, а братки вальсы скрипачу и пианисту заказывая, принялись красавицу наперегонки на танцы приглашать. Причем с неожидаемой галантностью, будто светский бал в Екатерининском дворце начался.
Пока блистательную Лерочку пацаны в фокстротах кружили и вся зала этим явлением любовалась, Равиль промеж Ящера и Макарыча сел водки за удачу попить, нажраться в компании настоящих парней. Ну и разговор как-то само собой пошел.
— Рав, куда пропал-то? — поинтересовался Леша.
— Да вот, как бы с Леркой вот живу, — признался татарин извиняющимся за долгое отсутствие тоном. Он очень не уютно себя чувствовал в новом костюме с галстуком. — Думаю, может, типа детишек нарожать, девка-то она добрая, как бы здоровая, — уточнил несентиментальный Равиль. — Надоело все, пора завязывать.
— А чем жить-то будешь? Или работать пойдешь? — искренне поинтересовался Ящер, как всем сильным и мужественным, этому парню он симпатизировал и сочувствовал.
Равиль задумался о своем будущем, в принципе, с куша ему можно было бы и не делать ничего, но это казалось скучным, и поэтому сказал:
— Да вот, какую-нибудь типа ресторашку открою, надеюсь, поможете по-братски, я как раз тут подгон на общак как бы притаранил.
Ящер и Макарыч, до этого не сводившие глаз с выплясывающей Лерочки, моментально переключили внимание на стол, где стремительно начинала возвышаться и шириться стопа зеленых упаковок, извлекаемых из карманов татарина баксов.
— Ты что, банк подломил? — спросил ошарашенный Макарыч. — Сколько здесь?
— Сто двадцать косарей, — скромно ответил невозмутимый боец. — Двадцать процентов от наживы. Общак — это как бы святое!..
Худющий черный кот по имени Пантелей сосредоточенно, с паузами для тонкого мяуканья, скребся в дверную щель соседской квартиры. Увидев поднимающихся на площадку дамочек, он прекратил свое, видимо, давнишнее и бесполезное занятие, фыркнул, растопырил шерсть и, не спуская с юристок настороженных глаз, на полусогнутых вдоль стеночки, поджав хвост, рванул на нижнюю площадку.
Галя замахнулась на него сумочкой, отчего котяра тут же прибавил скорости и, царапая каменные ступени, шмыгнул на улицу. Девочки Пантелея не любили, потому как для своих неблаговидных делишек он облюбовал резиновый коврик перед бронированными дверьми. Отвратительный запах с завидным постоянством просачивался во внутренние помещения и тем самым мешал правильному и аппетитному усвоению поглощаемой пищи.
— Я когда-нибудь ему башку оторву! — пригрозила более деловитая из адвокатесс, пока вторая ковырялась ключами.
— Галя, ничего не понимаю, ты сегодня, кажется, дверь не заперла, — удивилась Танюша, убедившись, что все три замка находятся в положении «открыто», и для того, чтобы тяжелый створ распахнулся, оставалось только надавить на фигуристую рукоять.
Галя имела хорошую память и помнила, что вроде бы закрывала, и поэтому насторожилась подобным предположением любимой подруги. Она подошла поближе и приложила ухо к холодному металлу.
— Тс-с-с! — через несколько секунд процедила обеспокоенная юристка находящейся в столбнячном состоянии Татьяне. — Там, кажется, кто-то шевелится, — и после паузы шепотом добавила: — Беги в отделение, пускай берут автоматы, может, их там не один, а я пока посторожу, — решительно достала из сумочки слезоточивый баллончик и направила его в вытянутой руке в сторону дверей много выше собственной головы. Ей казалось, что проникнуть в столь неприступное помещение могли только грабители громадного роста.
Оценив манипуляции отчаянной Гали, Танюша рванула вниз, по ходу выдергивая из своей сумочки такой же баллончик, видимо, с целью по дороге отстреливаться.
Уже через полминуты она влетела в дежурную часть находящегося за углом отдела милиции.
— Караул! Хватайте автоматы! — завизжала растрепанная от быстрого бега Таня. — Тут бандиты грабят! — и резко дернула рукой, указывая пальцем в сторону своего дома, отчего находящаяся в ладони открытая сумочка описала на своей лямочке полукруг и опустилась своей хозяйке на голову, осыпая ее флакончиками и косметикой.
Бравый дежурный старлей и два зашедших погреться постовых сержанта, увидев вооруженную баллончиком возбужденную дамочку, среагировали мгновенно. Они высыпали на улицу, по ходу выдергивая из кобуры табельное оружие, и побежали в указанном Таней направлении, в любой момент готовые принять бой с неизвестными преступниками. Однако улица на всем протяжении была пуста, и только у ближайшей парадной соседнего дома, тщательно нализывая себя под хвостом, развалился черной масти худющий кошак.
Для очистки совести обогнув отделение, блюстители порядка вернулись в дежурку, где нервно трясущаяся Таня собирала в сумочку свои рассыпанные по полу дамские штучки…
«Ну скоро они там, ментяры ссученные?» — малосвойственным ей выражением подумала готовая к отражению предполагаемой атаки героическая Галя и еще выше подняла уже затекающей рукой газовый баллончик.
Наконец минут через пятнадцать в парадную вломились полностью снаряженные для захвата блюстители порядка. Направив на вход в жилище автоматы, они отодвинули бесстрашную адвокатшу, тем самым сменив последнюю на ее боевом посту. Затем, посоветовавшись знаками и договорившись действовать на счет «три», приготовились к штурму.
Захват обнесенной, но уже свободной от грабителей бывшей шикарной квартиры прошел стремительно. Трижды разогнув пальцы, один из нападавших распахнул стальную дверь, приготовившийся к прыжку второй резко оттолкнулся от лестничной площадки и через кувырок приземлился в сумрачном коридоре, водя по сторонам коротким дулом автомата и нетерпеливо ощупывая курок. Через мгновение еще трое гэзэшников, выискивая в прицелах отсутствующих злодеев, заняли позиции за его спиной.
Хорошо отработанную комбинацию пришлось повторить еще восемь раз — в пяти жилых комнатах и в трех подсобных помещениях с одинаковыми дверьми. Накладки произошли дважды: в туалете — в связи с ограниченным пространством ныряющий не смог завершить намеченный кульбит и ударился в унитаз, отчего последний треснул и его перекосило; и на кухне — по разлитой по полу жирной сметане акробат с автоматом, давя йогурты и кефиры, доехал на спине до расположенной под окном батареи и, уткнувшись в нее, от неожиданности нажал на гашетку.
