– Ей вообще ничего не надо знать, – со смехом откликнулась девушка.
Когда я догадался взглянуть на часы, стрелки показывали двадцать минут третьего.
– Мне нужно сменить Чарльза, – сказал я виновато и быстро выскользнул из неослабевающих объятий.
– Чарли видел, как ты вошла ко мне? – спросил я, не попадая ногой в штанину.
– Он слишком серьезно относится к обязанностям ночного сторожа. – Линда рассмеялась и поглубже зарылась в одеяло.
– Если он не спал, то непременно видел, – нервно начал я.
– Он не спал, Рэнди, – мягко перебила девушка.
– И не попытался тебя остановить?
– Полагаю, Чарли хватило ума понять, что между нами все кончено. Я к нему никогда не вернусь! Поэтому он не имеет никакого права вмешиваться в мою личную жизнь.
– Хм, – с сомнением произнес я. – Он точно не устроит сцену ревности?
– Дорогой, я совсем не хотела вызвать в нем ревность! Просто испытала неистовое к тебе влечение, и у меня не хватило сил осторожничать, поверь же, Рэнди! И я не ошиблась в тебе, ты подарил мне незабываемые минуты…
– Хорошо, – я поцеловал ее. – Но мне пора. – Я хотел выпрямиться, но она обвила мою шею руками и мы ласкали друг друга еще минут пять.
Когда я приблизился к стулу, Чарли демонстративно посмотрел на часы.
– Вы опоздали на тридцать минут, – сухо заявил он.
– Мне снился чудный сон, – улыбнулся я. – Снилось, будто я – генерал освободительной армии, под началом которого сто тысяч обнаженных девиц… Очень хотелось досмотреть до конца…
Суровый взгляд Моргана остудил мое воображение, я попридержал язык и пожал плечами.
– Ладно, идите спать, – отпустил я журналиста и заметил, какой тоскливый взгляд он бросил на дверь, из которой я только что вышел.
Я уселся на стул и стал придумывать, как бы скоротать остаток ночи, но мне не сиделось. Для очистки совести я решил посмотреть, как там Дорис, подошел к двери и бесшумно приоткрыл ее. Неподвижная фигура на кровати, закутанная одеялом до самого лица, вызвала во мне какое-то беспокойство, – лицо девушки показалось слишком серым.
Я перевел взгляд на Либби, спящую в кресле у туалетного столика, затем снова на Дорис и решился подойти к кровати, полагая, что во всем виноват лишь неверный свет ночника. Я осторожно пробрался в комнату и уже достиг кровати, когда вскочила Либби.
– Черт бы вас побрал, Рэнди! – прошипела она с бешенством. – Что вы тут потеряли?
Я отвернулся от воскового лица Дорис и хотел сказать, что если здесь кто-то что-то потерял, то только она, но, встретившись с ее взглядом, тихо пробормотал:
– Дорис больше не дышит, Либби.
Мисс Холмс некоторое время смотрела на меня остановившимися глазами, потом ее лицо передернула сильная судорога, она закрыла глаза и беззвучно заплакала.
– Хелло, Мендел! – бодро поприветствовал я секретаршу.
– А тебе известно, что сейчас половина восьмого – со злостью бросила она в трубку.
– Естественно, – усмехнулся я. – Через час пятнадцать ты должна быть в конторе, вот я и решил, что звоню в самое время. Или ты надумала оставить оскорбительную для тебя должность?
– По твоей милости я не спала всю ночь и могла бы прийти на работу позже, – все еще сердито ответила Мендел.
– Это в чем же я провинился?
– Интересно, по чьей просьбе я наняла детектива в Нью-Йорке? – язвительно спросила она. – Этот тип позвонил мне в половине третьего, поскольку у них, видите ли, уже день! Зачем только я дала ему свой домашний телефон! Да и тебе тоже!
– Мендел, дорогая, можешь гулять два дня, – сказал я возбужденно, – только сначала расскажи, что он сообщил!
– А в чем дело, Рэнди? Где твои олимпийское спокойствие и гипертрофированная сексуальность? Ты не заболел? – заботливо спросила секретарша.
Я немного разозлился на ее психологические экскурсы в свой адрес, но все же сказал:
– Сегодня ночью совершено еще одно убийство. Во всяком случае, я так думаю. Женщина умерла от чрезмерной дозы снотворного. Мы тут с одним журналистом сторожили у нее под дверью, никто посторонний не входил, а она спокойненько умерла в своей постели, представляешь?
– Бедняжка, – посочувствовала Мендел, хотя и совершенно не понятно, кому. – Может быть, это все-таки самоубийство? – спросила она.
– Мало вероятно. Эта женщина – бывшая жена убитого накануне Натаниэла Нибела, улавливаешь связь? Но вся шутка в том, что снотворное выписано ей врачом. А в комнате Дорис никого не было, Ланетта Холмс не отходила от нее почти весь день, понимаешь?
– Да, да, ну и что?
– А то, что я не понимаю, зачем бы ей убивать Дорис, даже если предположить, что муж этой несчастной убит по ее распоряжению!
– Ну и как ты намерен это выяснить?
– Надеюсь на твою помощь, – льстиво заявил я. – Если ты сможешь вразумительно передать сообщение из Нью-Йорка, может я и найду там какую зацепку.
– Если ты думаешь, что я до сих пор сплю, то заблуждаешься! – выпалила секретарша. – Подожди, сейчас найду блокнот, не помню, куда сунула его ночью…
Минуты через две снова взяла трубку.
– Слушай, с Бертом Томасом детектив встретился. Тот сказал, что его дочь пропала тридцать восемь дней назад, зовут ее Белинда. Пока она училась в школе, никаких конфликтов с родителями не возникало, по его словам дочь всегда была веселой и славной девочкой. А сейчас он убежден, что она стала наркоманкой: после исчезновения в ее комнате нашли сломанную иглу для инъекций, правда, ничего другого.
Мистер Томас сказал, что поведение дочери в последнее время настораживало их, казалось, будто она что-то скрывает от родителей, но они, по его словам, не лезли к ней в душу, полагая, что это типичный момент взросления. Ну как, уловил твой адвокатский ум нюансы ситуации?
– Меня огорчает одно: пока что ты не сообщила ничего интересного, – отпарировал я.
– Для тебя же стараюсь! – Мендел фыркнула. – Конечно, я могу опустить подробности, а если среди них окажется и твоя зацепка? – ехидно спросила она.
– Ну, хорошо, хорошо, – сдался я.
– После школы Белинда поступила в университет и вскоре примкнула к женскому освободительному движению, часто принимала участие в различных митингах и акциях протеста. Месяца два спустя девочка стала очень скрытной, часто запиралась в комнате, не ночевала дома и отказывалась говорить, где была. В доме начались скандалы. Сначала мистер Томас и не подумал обвинять амазонок, напротив, он решил обратиться в общество, надеясь, что женщины, с которыми дочь общается вне дома, смогут повлиять на нее благотворно, поскольку лучше знают ее нынешние интересы. Он встретился с некой Вирджинией Лассар, представительницей от союза амазонок, но она сообщила, что Белинда давно не посещает их заседаний. Ах, что же я… – сбилась Мендел. – Эта Лассар не просто представительница, она была президентом манхеттенской группы…
– Была?
– Имей же терпение. Я все скажу, – отрезала девушка. – Через неделю после этой встречи Белинда ушла из дома и не вернулась ни в тот день, ни на следующий. Он заявил в полицию, те не нашли никаких следов ее пребывания, ничего не знали о ней знакомые, в обществе амазонок – тоже. Но на третий день отец случайно увидел ее в магазине. Она была не одна и, заметив его, скрылась вместе со своей спутницей. Он шел за ними до Рокфеллер-центра, а там потерял.
– Мой адвокатский умишко подсказывает, что ее спутницей была Вирджиния Лассар, – вставил я.
– Ну почему ты не даешь мне удивить тебя! – возмутилась Мендел. – Да, мистер Томас утверждает именно так. Он поднял большой шум, к мисс Лассар направилась полиция, и та долго объясняла, как Белинда ненавидит родителей и не желает их знать. Она сказала, что до встречи в магазине девушка действительно скрывалась у нее, а потом исчезла так внезапно, что мисс Лассар не может даже предположить, куда она делась. Полицейские удовлетворились объяснениями, ведь подобное происходит сейчас довольно часто. Но мистер Томас не поверил ни единому слову. Он уверен, что его дочь сама, без чьего-либо наущения, никогда не стала бы скрываться от них. Больше того, он говорит, что если бы дочь изъявила желание жить самостоятельно, они бы не стали препятствовать ей! Да, он даже утверждает, что совсем незадолго до исчезновения они обсуждали этот вопрос с дочерью, и он предложил, если она надумает уйти, материальную поддержку на время учебы.
Полиция не предпринимала никаких шагов, тогда мистер Томас нанял частного детектива, и он очень быстро обнаружил ряд интересных фактов. Но тут произошло еще одно событие…
– Пропала Вирджиния Лассар, – незамедлительно сказал я.
Мендел, кажется, поперхнулась.
– Ты невыносим! – крикнула она.
– Что удалось сделать детективу?
– Он обнаружил следы девчонки в одном… весьма легкомысленном доме… Вероятно, ему пришлось стать клиентом этого заведения, чтобы добыть информацию! – Мендел фыркнула, сдерживая смех. – Не знаю, похож ли он на тебя, но это испытание детектив перенес, как мне показалось, совершенно спокойно…
