— Какого черта? — крикнула она.
Сощурившись от яркого солнечного света, она наконец разглядела меня, и ее пальчики хищно растопырились.
— Боже мой! Надо было сообразить, что это ты! — воскликнула она. — Мне снился кошмар, что яхта тонет посреди Тихого океана, окруженная дюжиной акул, таких же, как в фильме “Челюсти”. Когда ты заорал “Спасайте корабль!”, у меня чуть не случился разрыв сердца.
— Как видишь, все обошлось, — успокоил ее я.
— Чего ты приперся на этот раз?
— Муж дома?
— Он вернулся в клуб. Забрал с собой Ники Холл. Оттуда ее кто-нибудь подбросит в студию. — Ее голубые глаза приняли расчетливое выражение. — Хотелось бы узнать, зачем он притащил ее к нам под самое утро.
— Могу рассказать.
— Только не здесь. — Она опустила глаза. — Такое ощущение, что меня фотографируют для порнографического журнала. Давай спустимся вниз.
Мы спустились в каюту, и она надела коротенькое, едва до бедер, платье.
— В один прекрасный день мы встретимся, когда я буду полностью одета, и уж тут-то ты меня наверняка изнасилуешь, — сказала она. — Расскажи мне о Викторе и Ники Холл.
Я изложил сокращенную версию случившегося прошлой ночью, но даже и на это потребовалось время. Судя по выражению лица Энджи, мой рассказ ее заинтересовал.
— Ты думаешь, что это был труп Мишель Стрэнд?
— Вполне вероятно, — ответил я.
— Кто-то отомстил за ее проделки, — глубокомысленно заметила она.
— Ларри Стюарт говорит, что она не брала у него деньги.
— Ларри — жалкий лжец. Они с Виктором партнеры, и эта девица нагрела их на очень приличную сумму.
— Откуда ты знаешь?
— Виктор как-то говорил об этом с Ларри по телефону. Сказал, что они вложили в Мишель Стрэнд крупную сумму, но это пустяки по сравнению с тем, что они должны получить в результате.
— И это все?
— А разве этого недостаточно?
— У Стюарта большой особняк на Саблайм-Пойнт, где живут богачи, — продолжал я. — Но кажется, он вовсе не богат, а просто снял особняк на три месяца.
— Вот как? — произнесла Энджи безразличным тоном.
— Но, судя по всему, Виктор богат, — продолжал я. — Владеет клубом “Континенталь”, океанской яхтой и так далее.
Она смотрела на меня своими голубыми глазами, явно что-то вычисляя, я почти слышал, как гудит компьютер у нее в голове.
Наконец она заявила:
— Может, я сошла с ума, Дэнни Бойд, но я верю тебе, а не Ларри Стюарту.
— Вот как? — отозвался я.
— Виктор был профессиональным игроком, — начала она свой рассказ. — Не так уж весело быть замужем за профессиональным игроком, потому что часто, просыпаясь утром, не знаешь, удастся ли выбраться из постели. Может, ночью он проиграл всю твою одежду, и даже последние трусики так и не принесли ему счастья! Мы женаты три года, и все это напоминает мне катание на американских горках: не успеешь подняться на пик, как снова обрушиваешься в пропасть. Шесть месяцев назад все это внезапно кончилось. Виктору крупно повезло в игре в покер на озере Тахо. Кучка богачей из Лос-Анджелеса пригласила его в игру на всю ночь. Виктор сорвал банк — около двадцати тысяч долларов. Это была просто какая-то сказочная ночь. Где-то к четырем часам утра все хотели закончить игру, кроме одного парня. Виктор к этому времени выиграл около ста тысяч долларов, и этот парень поставил свою океанскую яхту против банка. Виктор выиграл, но парень не хотел отступать. Он сказал, что яхта стоит на причале в Санта-Байе и там же он владеет половиной акций ночного клуба. Он поставил свою долю в клубе против всего, что есть у Виктора, и Виктор снова выиграл.
— Виктор просто счастливчик, — заметил я.
— Я тоже так подумала, когда мы внезапно разбогатели. Мы приехали в Санта-Байю и решили пожить на яхте, пока Виктор разберется с клубом. Через пару дней появился другой партнер, им оказался Ларри Стюарт. Виктор был просто без ума от клуба. Он решил, что это его шанс порвать с игрой и начать нормальную жизнь. И тут он узнал ужасную правду. Клуб не только не приносил доходов, но и требовал дополнительных вложений все время. Обнаружилась масса долгов, и все наши свободные деньги пошли на их погашение. Он скрывал от меня, как на самом деле обстоят дела. Почти все время он проводил или в клубе, или в беседах с Ларри Стюартом за закрытой дверью. Я предлагала ему покончить с клубом. У нас была яхта, которую можно было продать и вложить деньги в какое-нибудь прибыльное дело. Но он не хотел меня слушать, продолжая заниматься клубом.
— И тут появилась Мишель Стрэнд? — подсказал я.
— Правильно. Виктор был в восторге и сказал, что ее предложение снимает все проблемы. Я не поверила тогда и не верю сейчас, особенно если она мертва.
— А как звали главного проигравшего на озере Тахо? Она поморщилась:
— Его звали Декстер Лин.
— Не может быть! — удивился я.
— Видимо, это его вдову убили позапрошлой ночью?
— Пожалуй, да, — согласился я.
— Я живу в каком-то кошмаре, — пожаловалась она. — Виктор отмалчивается, а по мне, уж лучше бы он опять начал играть.
— Но у вас все еще есть яхта, почему бы не продать ее и не начать жизнь сначала. Она затрясла головой:
— Ты ошибаешься. Яхта давно уже принадлежит банку. Все деньги ушли на проклятый клуб.
— Расскажи мне, как выглядела Мишель Стрэнд, — попросил я.
Энджи Рут тупо уставилась на меня:
— Какое это имеет значение теперь, когда она мертва?
— И все-таки расскажи.
— Каштановые волосы, карие глаза, хорошая фигура, но слегка полновата. — Она пожала плечами. — Вот и все.
— А нет ли среди твоих знакомых высокой девушки с длинными черными волосами, черными глазами и потрясающей фигурой?
— У меня таких с полдюжины, особенно в Вегасе, — засомневалась она.
— Ну а здесь, в Санта-Байе? Она задумалась.
— Есть похожая официантка в клубе. Я как-то столкнулась с ней в офисе у Виктора.
— Как ее зовут?
— Насколько я помню, Джони Митчелл. Я могла бы приревновать ее, но Виктор сказал, что она любовница Ларри. Кроме того, сейчас Виктору со всеми его заботами в клубе, кажется, не до любовных утех.
— Спасибо, Энджи, — поблагодарил я. — Ты просто прелесть.
Она громко фыркнула:
— Я и в постели недурна, если у кого-то найдется время, чтобы в этом убедиться.
Я вернулся домой и позвонил Ларри Стюарту. Он отнюдь не был очарован, когда я назвал себя.
— Что тебе еще нужно, Бойд?
— Просто хотел узнать, не опознала ли полиция труп?
— Не знаю.
— А сколько официанток работает сейчас в клубе? — вежливо спросил я.
— Официанток? — удивился он. — Ни одной.
— Значит, твоя любовница уволилась?
— Не пойму, о ком ты говоришь, Бойд?
— Джони Митчелл. Я слышал, что она твоя любовница и работала в клубе официанткой.
— Впервые слышу это имя, — отрезал он. — Ты или выжил из ума, или тебе пора сменить источники информации, Бойд!
Он бросил трубку. Я последовал его примеру и направился к машине. Кажется, меня водят за нос, сообразил я. Но Энджи Рут явно не подходила на эту роль. А если она говорила правду, значит, все остальные лгали. Мне это нравилось намного больше, чем другой поворот: если она лгала, все остальные говорили правду.
Поездка в студию Ники Холл стала настолько рутинной, что я практически не заметил монтерейских сосен по пути. Я прибыл в студию около четырех часов дня, и Ники Холл открыла дверь с недовольным видом.
— Ты прямо как привидение, только еще хуже. Привидения появляются только ночью, верно?
Она была одета в свою обычную рабочую униформу: небрежно застегнутая белая блузка и джинсовые шорты. Я последовал за ней в студию, где со стены на меня гордо смотрел неистовый Дэнни Бойд. Никаких живых моделей в студии я не обнаружил.
— Какого черта тебе надо на этот раз? — спросила она.
— Как прошла ночь на яхте у Виктора?
— Скучновато, но намного предпочтительнее, чем ночь с таким извращенцем, как ты.
— Как ты относишься к жене Виктора?
— К Энджи? — Она сделала гримаску. — Вполне нормально, но она все время пилит Виктора. Не понимаю, как он все это выдерживает.
— Видимо, ему нужно завести себе любовницу, как Ларри Стюарту, — предположил я.
— Ты приехал в такую даль, чтобы обсудить семейную жизнь Виктора Рута? — спросила она устало.
— У Ларри Стюарта потрясающая любовница, — с жаром продолжал я. — Так мне, по крайней мере, говорили: высокая, отличная фигура, длинные черные волосы, черные глаза и прелестный ротик.
— Заткнись, пожалуйста, у тебя сейчас слюни потекут! — возмутилась она.
— Она могла бы быть прекрасной моделью для твоей Матери-Земли. Нужно всего лишь состарить ее лицо лет на десять — пятнадцать.
Ники Холл смотрела на меня с таким выражением ужаса на лице, как будто я, сам того не зная, превратился в привидение.
