Хотелось ему сказать, что у меня все лучше некуда, вот только мне надо сделать тест.
— Нет, — говорю.
— Были ли у вас контакты с лицами, принадлежащими к группам риска? Колете ли вы наркотики? Были ли у вас беспорядочные половые связи?
— Первое — нет, второе — тоже нет, и третье нет, хотя сто раз хотелось.
— Понятно. Теперь, перед тем как я — а точнее, сестра — возьмет у вас кровь, может быть, вы хотите посоветоваться с юристом? Вы хорошо все обдумали, вы вполне уверены, что хотите сделать тест на ВИЧ?
Он был добрая душа, этот Док. И медсестра была добрая душа, и тетка за конторкой тоже. Я сказал спасибо каждому и сделал тест, а за результатом они велели мне приходить через пару недель. Потом я вывалился из помещения наружу, весь потный, трясусь, как лист. Такая жуть накатила. Выдул пять больших кружек пива, только тогда успокоился.
— Слип, — спрашиваю его, — а как я попаду на эту твою Ямайку?
— Ха! Я так и думал, что ты заведешь об этом разговор, старик, да и куда бы ты от меня делся?
— Не гони пургу, Слип, просто объясни по-людски, как туда добраться. Что, на самолете, или как?
— Ясное дело, на самолете, приятель. А ты думал, мы сюда на плотах приплыли? Джж, джж, — знаешь, самолет? Он как птица — с крыльями, с хвостом, только не птица.
— Да знаю я. И где на них садятся? В Хитроу?
— Сперва, Ники, тебе нужно купить билет.
— Какой билет? Я когда во Францию ездил, никаких билетов не брал.
— Так ведь во Францию ты не по воздуху летел. Правда, перед посадкой на катер или там, на паром, тоже покупают билет. На самолете то же самое покупают, только покупать надо заранее.
— Вот дерьмо.
Он отхлебнул лимонного сока и стал жевать печенье.
— Ну что, брат мой Ники Беркетт, желаешь ли ты, чтобы я поведал тебе, как покупают билеты?
— Поведай. А потом заткнись.
— Первым делом покупаешь номер «Купли-продажи». Потом обзваниваешь все агентства, которые отправляют рейсы на Ямайку. Потом сравниваешь цены и смотришь, в какой день тебе удобнее. Потом решаешь, что полетишь самым дешевым рейсом, и к черту удобные дни. Самый дешевый рейс всегда оказывается на следующей неделе. Потом ты обмениваешь требуемую сумму на один из ихних расчудесных би-ле-тов.
— Одуреть, как все сложно. Может, есть какой-нибудь магазин. Чтоб можно было просто прийти и взять этот чертов билет?
— Ты сделаешь все так, как я сказал. Да, есть такой магазин, вернее, два магазина, один называется «Британские Вест-Индские Авиалинии», а другой — просто «Британские Авиалинии». И там с тебя сдерут три шкуры, а шансов, что эта штука разобьется, столько же. И раз уж ты привык мыслить здраво и не без фантазии, да к тому же тугой мошны не имеешь, ты будешь обзванивать агентства.
— Значит, я звоню, потом прихожу, покупаю билет?
— Ничего подобного. Это тебе не шоколадку купить. Ты будешь расплачиваться кредитной картой, Ники Беркетт.
— Кредитной картой? Чьей? Так мне еще и красть придется?
— Бог ты мой, Ники Беркетт, у тебя что, нет кредитной карты? Никакого красть в план не входило. Ты уверен, что у тебя нет кредитной карты?
— Одно время было столько, что девать некуда, только своей не обзавелся. Кредитку ведь чтоб заиметь, работать надо. А у нас в Уолтемстоу какая работа.
— О бог ты мой, это сложнее, чем я думал. Значит, тебе-таки придется платить живыми деньгами. Есть у тебя живые деньги?
— В пятницу чек получу.
— За этот твой чек наша птичка согласится тебя везти разве что до Лутона. А настоящих денег у тебя что, совсем нет? Ты же говорил, ты кое-что заначил.
— Заначил.
— Ну вот и ладно. На дорогу тебе хватит, а мы придумаем, как бы тебе там поменьше тратиться. Может, походишь к моей бабушке.
— К бабушке.
— Она тебя покормит. Можешь ходить через день. Ее кормежки на два дня тебе вполне хватит. Расскажешь ей новости о ее мальчике, то есть, обо мне. Она славная старушка. Бедная, но славная, я ее очень люблю. Миз Люси ее зовут. Накормит от пуза.
— Обязательно зайду. А богатой родни у тебя нет?
— Есть дядя в пригороде, у него бар. Выпивка тебе обеспечена.
— Воспользуюсь.
— После об этом поговорим, а пока давай-ка о деле.
Я сходил к волонтеткам, взял у них еще чай и «твиксы». Ходить было больно, но Джимми я с собой в этот раз брать не стал. Потом мы напялили серьезные рожи и снова сидели, пили чай и жевали «твиксы».
Наконец, он говорит:
— Ники.
А я ему:
— Слип.
— Ну вот, Ники. Сейчас я тебе расскажу все в деталях, как и что. Импорт, экспорт — в общем, все-все.
— Я слушаю тебя, Слип.
— Ты же помнишь, Ники, как я сказал, что мы будем возить на Ямайку шезлонги?
— Помню.
— Ну так вот, во время этой своей поездки ты должен сделать две вещи. Произвести анализ рынка.
— Анализ рынка.
— Сперва ты должен выяснить, как у них там с шезлонгами и нет ли уже лежаков. Походи по гостиницам. Сходи на пляжи, посмотри, есть ли там желающие заиметь шезлонги. Поговори с народом. Сечешь, к чему это я?
— Секу.
— Во-вторых, ты должен выяснить, что повезешь с Ямайки. Короче, импорт-экспорт.
— А разве у них там на Ямайке не один экспорт?
— Нет, Ники, старик, ты ошибаешься. Тебе не хватает широты кругозора. Я это говорил только про кофе, но на самом деле там полно чего можно экспортировать. Взять хотя бы бокситы.
— Ты хочешь, чтобы я вывозил бокситы?
— Они к тебе в чемодан не поместятся, приятель. Ты вообще слыхал про бокситы?
— Ни разу.
— Ну и ладно. Давай лучше про кофе.
— Кофе? Так ты серьезно?
— Ямайский кофе «Синие горы». Самый лучший в мире кофе.
— А «Нескафе»?
— Тьфу ты, Ники. Иногда прямо сил с тобой нет. Я тебе толкую про натуральный кофе. Про самый натуральный из натуральных. Японцы за него столько йен выкладывают, что в самую большую копилку не затолкаешь. Америкашки пьют его слабеньким — экономят, видите ли. Здесь, в Британии, его совсем не пьют — оно и понятно, надо ведь, чтоб его и привозили откуда следует, чтобы это был настоящий высокогорный кофе, с тех самых синих гор, у которых и вершин за облаками не видать. Это золотая жила, старик, надо нам взять ее под контроль.
— Как же нам это сделать? — «нам» проскочило как-то само собой, хотя через океан я должен был переться в одиночку.
— Что ж, брат мой, сейчас я преподам тебе еще один урок. Мне рассказывала об этом моя бабушка. У нее брат — фермер. Ты слушаешь?
— Слушаю.
— Понимаешь ли, там, на Ямайке, есть большая кофейная фабрика. Там кофейные зерна обжаривают, перемалывают, пакуют, ну, в общем, все-все. Есть там большие кофейные плантаторы — они могут с фабрикой никаких дел не иметь, а быть сами по себе. Они обжаривают зерна, перемалывают их — а могут и не перемалывать — и продают какому-нибудь международному дилеру. Япошки — те даже фабрику себе прикупили. Так что кофейные эти плантаторы они либо сами по себе, либо сбывают часть на фабрику, сечешь? Мы с ними не общаемся.
— Секу. Не общаемся.
— И есть еще маленькие фермеры.
— Пигмеи, что ли?
— Кончай придуриваться, Ники, у тебя и шутки все дурацкие. Они маленькие фермеры, у них, может, всего по два — по три акра. Ну, обжаривают они там, что удалось собрать, и продают туристам. А что осталось, приходится тащить на фабрику — выбора-то у них нет, не попрутся же они в Токио. Так что они сбывают все в Департамент торговли чуть не себе в убыток. А Департамент продает товар в Токио с четырехкратной накруткой.
— С четырехкратной.
— Так что наша с тобой задача, Ники — мелкие хозяйства. Бери у них зерна — немножко у одного, немножко у другого. И не стесняйся торговаться. Скажи, что приедешь еще, и тогда уж возьмешь намного больше. Сбивай цену, когда только можно. Выгоды они своей не упустят, хоть и не с туристов. В первый раз возьми туда с собой пустой чемодан. Ты едешь на разведку. С экспортной лицензией пока возиться не будем, главное — расходы окупить. Привезешь полный кофе чемодан, сможем даже стоимость билетов вернуть. Сечешь? Потом уж начнется настоящий бизнес. Ямайский кофе в Лондоне и по такой цене, чтобы можно было подступиться.
— Да еще шезлонги!
— Вот-вот, — он совсем разошелся, вскочил и давай воздух кулаками мутозить. Потом выдохся и снова сел.
— Мы будем миллионерами, — говорит. — И когда у нас появится база, мы начнем торговлю с Сенегалом.
— Да, а я и забыл.
— А зря, Ники, это долгосрочный бизнес, долгосрочный и долговечный. Не забыл про модус операнди?
— Как уж тут забудешь.
— Ну вот, а сейчас нам нужно все во всех деталях обдумать.
И мы стали обдумывать этот самый модус во всех деталях.
Я повел Норин к миссис Шиллингфорд.
Этой миссис Шиллингфорд был девяносто один. Еще до последней отсидки меня раз послали к ней на общественные работы — грядки там вскопать, или еще какая хрень. Я покопал чего-то, натер мозоль. Вот мать вашу, думаю, издевается что ли судья, шутки шутит. Подошел к двери, постучал.
