К счастью, земля оказалась мягче, чем я думал, и я энергично орудовал лопатой, пока мне не пришла в голову неожиданная мысль.
– Какого черта, Манни, – медленно произнес я, – прошло два года, и мы выкопаем только скелет. Как доказать, что это Ева Манделл?
– Ее опознают по зубам, – безразличным тоном ответил он. – Ты должен такое знать, детектив!
– Ладно, согласен. Но как доказать, что она убита Харлингфордом?
– Это и есть второй сюрприз, о котором я тебе говорил. – Манни тихо засмеялся. – Понимаешь, дружок, когда мы приехали сюда, она еще дышала.
– Что?
– Во всяком случае, она была здорово изувечена, и я не уверен, что она смогла бы выжить, – равнодушно сказал он.
– Но раз она была жива?..
– Это был контракт, – прошептал Манни. – Один из лучших, какие давал мне Лу. И эта дрянь едва не испортила мне все дело!
– Значит, ты ее убил? – пролепетал я.
– Очень аккуратно, она ничего не почувствовала, – спокойно ответил он. – Я всадил ей пулю в затылок. Таким образом, никаких неприятностей с контрактом. Потом стер отпечатки пальцев с пистолета и зарыл его позади сарая с инструментом. Ищейки легко найдут его, если мы подскажем, где искать.
– Теперь это не имеет никакого значения, раз остался только скелет, – медленно произнес я. – Харлингфорду трудно будет объяснить присутствие трупа с пулей в голове, выпущенной из оружия, зарытого позади сарая.
– Продолжай копать, дружок, надо покончить с этим до рассвета, – нетерпеливо сказал Манни.
– Да, конечно. А ты пока сходи проверь, как там Мария. Ей, наверно, сейчас чудятся всякие кошмары.
– Это верно. Если она со страху закричит, то в такую тихую ночь ее услышат за километр.
Он скрылся в темноте, и я, немного выждав, прокрался в сарай. Дверь была открыта, поэтому можно было не бояться, что она заскрипит. В сарае было совершенно темно, но я не решился чиркать спичками, чтобы не услышал Манни, и стал осторожно пробираться вперед. Я ощупывал все предметы, надеясь найти нечто такое, что могло бы послужить оружием. Наконец мои руки натолкнулись на какой-то металлический предмет, и я на ощупь определил, что это гаечный ключ. Времени оставалось немного, вот-вот должен вернуться Манни, поэтому пришлось удовлетвориться этой находкой.
Я поспешил к дереву. Карч еще не вернулся, так что у меня оставалось время обдумать, куда спрятать ключ длиной тридцать сантиметров. Он был довольно тяжелый, и я решил сунуть его в брюки под ремень. Затем застегнул пиджак, чтобы не было видно, как отвисают брюки под тяжестью ключа, схватил лопату и стал быстро копать, чтобы наверстать потерянное время.
Через некоторое время послышались чьи-то шаги, и я остановился, чтобы закурить и привести свои нервы в порядок. Из-за деревьев вынырнули два силуэта.
– Добрый вечер, – задыхаясь, произнесла Мария, когда они подошли ко мне. – Мистер Карч решил, что будет лучше, если я присоединюсь к вам, чем сидеть одной в машине. – Она засмеялась нервным смехом. – А ты, я вижу, ищешь клад?
– Можно сказать и так, – ответил я, состроив в темноту гримасу. – Все идет хорошо, Манни?
– Отлично! – Он внезапно направил мне в лицо луч фонарика, на мгновение ослепив, потом осветил яму.
– Осталось примерно тридцать сантиметров, – сказал я, ощущая беспокойство.
– Ладно, завязывай с этим делом, дружок, – заявил Манни. – Уже достаточно глубоко.
Раздался глухой стук, и Мария с криком свалилась в яму лицом вниз.
– Что это значит?.. – закричал я, но Манни вытянул правую руку, и в свете фонарика блеснул «Магнум» с коротким стволом.
– Я хочу обратно те три тысячи, дружок, – сказал он. – Брось мне конверт, только аккуратно.
Луч фонарика резко переместился, и я увидел в глубине ямы перекошенное от ужаса лицо Марии.
– Скажи своей девчонке, что если она попытается вылезти из ямы, я тебя застрелю, – спокойно продолжал Манни, направляя на меня фонарик. – Ну же, давай, сыщик, – холодно произнес он.
Я достал из кармана конверт и бросил ему.
– Что случилось? – спросил я. – Ты сошел с ума или что?
– Лу сказал, что ты неравнодушен к деньгам, – прошептал он. – И Лу был прав. Стоило мне потрясти перед твоим носом этими тремя тысячами, и ты попал в западню!
– Мы заключили соглашение, – настаивал я. – Почему же вы нарушили его?
– Это ты во всем виноват! – прохрипел он. – Разрушил самую замечательную комбинацию, которую когда-либо проворачивал Лу. Пять тысяч каждый месяц, и Харлингфорд был только рад, выплевывая их. Но теперь убийство Шау насторожило ищеек, и Лу решил навести порядок. Мы приготовили для полиции хорошую сказку, достаточно правдоподобную.
– Все еще не понимаю, о чем ты говоришь, – раздраженно сказал я.
– Ты слишком много знаешь, дружок, – пояснил он, – и есть только один выход. На метровой глубине лежит Манделл, а сверху будешь ты! Дальше все просто. Ищейки явятся сюда, обнаружат твое тело и решат, что с тобой разделался этот подонок – Харлингфорд. Ему останется только застрелиться вот из этого пистолета, который сначала прикончит тебя.
– Ты его вежливо попросишь покончить с собой в нужный момент? – иронически спросил я.
– Он такой же, как и ты, дружок, – спокойно ответил Карч, – и у него нет никаких шансов оправдаться. Давай, спускайся к своей девчонке!
Я спрыгнул в яму и обнял прижавшуюся ко мне плачущую Марию.
– Меня раздражает ее присутствие, – прошипел он. – Ложитесь оба на живот, живее!
– Нет! Я не хочу! – закричала Мария. – Дэнни, спаси меня!
– Я могу покончить с ней без труда, – спокойным тоном продолжал Манни. – Когда я делаю свою работу, никто не подсказывает мне, как ее делать, даже Лу. Так что скажи, чтобы она легла, иначе ее конец будет менее приятен!
Я взял Марию за плечи и осторожно пригнул ее вниз. Она со стонами стала вырываться.
– Слушай меня внимательно, – прошептал я ей на ухо. – Делай все, что я тебе скажу, и ни о чем не думай! Ты меня слышишь, Мария? – Я резко встряхнул ее. – Доверься мне, и с тобой ничего не случится. Все будет хорошо. Ты поняла меня?
– Да! – простонала она, и я услышал, как у нее стучат зубы.
– Тогда ложись и ни о чем не беспокойся, – громко сказал я.
– Многие девочки будут жалеть о тебе, – скрипуче засмеялся Манни. – Ловко ты их уговариваешь!
Повернувшись спиной к Карчу, я нагнулся над Марией, делая вид, что помогаю ей лечь, и осторожно вытянул ключ из-под брючного ремня.
– Отличная работа, – издевательски сказал Карч, – теперь твоя очередь.
– Да, – ответил я, медленно выпрямляясь. – Последний вопрос, прежде чем ты займешься своей работой, ладно?
– Поторопись, дружок, мне еще многое надо сделать, – нетерпеливо сказал он.
– Ты забыл про парня, который подслушал разговор между Харлингфордом и Лу в то утро.
– Не забыл, дружок, – насмешливо ответил Манни. – Он молчал в течение двух лет, не так ли? Тогда что же он, по твоему мнению, сделает, когда узнает, что случилось с таким смельчаком, как ты?
– Я полагаю, что он… – начал я и как бы невзначай придвинулся к краю ямы, поближе к бандиту.
Я располагал временем не больше секунды и должен был добиться успеха с первого удара – или отдать богу душу в яме, вырытой собственными руками. Размахнувшись, я с такой силой нанес удар в сторону Манни, стараясь попасть ему в челюсть, что не смог удержать ключ в руке, и он упал где-то в темноте. Послышался неясный шум падающего тела, и фонарик скатился в яму, прямо к моим ногам. Мгновение спустя я был наверху и в двух метрах от себя обнаружил неподвижно лежавшего головореза. Опустившись перед ним на колени, я попытался приподнять его, но он вел себя как большая тяжелая кукла. Приглядевшись внимательнее, я понял, что ключ, не задев челюсти, ударил его по адамову яблоку и раздробил шейный позвонок. Ни крови, ни царапин. Чисто проделанная работа! Я невольно подумал, что такая работа доставила бы удовольствие Манни. Поэтому я с чистой совестью обыскал его и забрал конверт с деньгами, которые заслужил.
После того, что с нами случилось, я решил, что не стоит церемониться. Отыскав в сарае огромный заступ, я выставил самое большое окно в доме Харлингфорда и отправился к Марии. Заметив на краю ямы револьвер Манни, я положил его в карман. Мария лежала без сознания, и мне пришлось нести ее до самого дома. Включив свет, я положил ее на диван. Все лицо Марии и даже меховое манто были покрыты липкой глиной. Сейчас она была похожа на персонаж фильма ужасов.
Шестое чувство привело меня прямо к бару. Взяв ближайшую бутылку бурбона, я наполнил половину большого стакана и опорожнил его одним глотком. Потом наполнил второй стакан и направился к Марии, по дороге очищая грязь со своих ботинок о ковер, который, вероятно, привезен прямо из Персии. Мария уже пришла в себя и теперь пыталась подняться.
– Спокойно, моя прелесть, – сказал я. – Теперь все идет хорошо.
