– Может быть, объявить тревогу в пяти соседних штатах, шеф? – спросил Бейглер.
– Я спрошу об этом у Уильямса. Нужно возвращаться в управление. Если мы объявим тревогу, об этом тут же пронюхают газетчики и раструбят по всему миру. Форрестер – очень важная птица. Продолжай расследование. Джо. Важна любая зацепка.
Террел вернулся в управление чуть позже семи утра. Он прошел в кабинет, позвонил, чтобы принесли кофе, и вызвал Макса Якоби.
– Ничего нового? – спросил он молодого детектива.
– Практически ничего, – ответил тот. – Обнаружен труп молодой женщины. Она работала в клубе «Гоу-гоу». Вышла из бара навеселе и свалилась в воду.
– Ерунда. Поручи это дело Лепски, – нетерпеливо сказал Террел. – О Форрестере ничего не слышно?
– Нет, сэр.
Зазвонил телефон, и Террел взмахом руки показал, что Якоби может уйти. Затем он поднял трубку.
– Я Марвин Уоррен, – послышался голос. – Буду к середине дня. Я уже послал к вам Джесса Гамильтона из ЦРУ. Он должен быть у вас с минуты на минуту. Какие новости?
Террел знал Марвина Уоррена только заочно. Тот возглавлял научно-исследовательский институт ракетостроения и являлся очень важной особой. Еще ему говорили, что Уоррен неплохой человек и с ним легко найти общий язык. Террел почтительно, но без подобострастия изложил выводы доктора Ловиса относительно орудия убийства, не забыв упомянуть и то, что сторож слышал шум проехавшей машины.
– Уильямс из ФБР в настоящий момент на вертолетах прочесывает местность. Дороги перекрыты.
– Нет нужды напоминать вам, кто такой Форрестер, – озабоченно сказал Уоррен. – Мы должны обязательно найти его.
– Понимаю. Как насчет прессы?
– Мы можем ее использовать. Гамильтон доставит фотографии Форрестера. Пусть их напечатают на первых полосах всех газет. Из того, что вы мне сообщили, маловероятно, что ученого похитили, хотя русские и китайцы дорого бы заплатили за то, чтобы Форрестер попал в их руки. Так что мы должны найти его как можно быстрее. – Уоррен помолчал, затем продолжал: – Гамильтон возьмет на себя журналистов. Проинструктируйте своих людей. Пусть не болтают лишнего. Гамильтон в курсе дела, что можно сказать журналистам, а чего нельзя. Пришлите в аэропорт машину за мной. Я прилетаю рейсом 589. Всего доброго, – в трубке послышались короткие гудки.
Террел некоторое время размышлял, затем пододвинул к себе блокнот и начал делать пометки.
* * *
Коллеги считали детектива второго класса Тома Лепски смутьяном, вечно идущим поперек течения. При этом у него была репутация профессионала, которому любое дело по плечу. Это был высокий пластичный мужчина с приятными чертами лица и ясными голубыми глазами. Честолюбив, впрочем, он не скрывал этого.
Лепски приехал в управление сразу же, как только его вызвали, – то есть чуть позже семи утра. Настроение у него было хуже некуда. Он обещал жене провести воскресный день на пляже, но все полетело к черту. Испортилось настроение и у жены.
Причина недовольства была на самом деле в другом. Если бы Лепски поручили заниматься делом Форрестера, настроение его было бы куда лучше. Лепски понимал, что очень скоро об исчезновении Форрестера пронюхают газетчики, и тогда каждый детектив, занимающийся этим делом, попадет в сферу пристального внимания прессы. А это значит – фотографии этих детективов запестрят на первых страницах газет. Больше всего на свете жена Лепски любила, когда энергичное лицо мужа появлялось в прессе: лучи славы мужа падали и на нее. Самому Лепски это тоже доставляло немалое удовольствие.
Когда усталый Якоби протянул ему рапорт об обнаружении тела Дрены Френч с требованием выяснить обстоятельства ее гибели, Лепски взорвался.
– Так ты вытащил меня из постели только затем, чтобы я выяснил, отчего умерла эта проклятая шлюха? – зарычал он.
Якоби нравился Лепски, он восхищался его талантом, но все же сделал строгое лицо и сказал:
– Не кипятись. Том. Это приказ шефа. Я только передаю тебе его распоряжение.
Лепски фыркнул.
– А все недотепы и безмозглые тупицы, значит, будут заниматься поисками Форрестера… правильно?
– Да, все недотепы и безмозглые тупицы, – Якоби покачал головой. – Лишь детектив второго класса Том Лепски получил ответственное задание. Прими мои поздравления.
– Иногда мне кажется, что шефу давно пора на покой, – пробурчал Лепски, скривив губы. – Он явно нуждается в проверке умственных способностей. – Сложил рапорт и сунул в задний карман брюк. – И нечего здесь строить умную рожу.
Якоби продолжал рассматривать коллегу с каменным выражением лица. Лепски еще раз негодующе фыркнул и быстро вышел из кабинета.
Он быстро прибыл в порт и, когда подъезжал к пристани, уже забыл о своих огорчениях. К нему вернулась присущая ему наблюдательность и умение схватывать все на лету – признаки настоящего полицейского.
Двое патрульных скучали возле покрытого клеенкой тела. Один из них, верзила-ирландец Майк О'Шайн, работал в порту давно и знал порт как свои пять пальцев. Другой, Дик Лоусон, был моложе и гораздо менее опытен. Он работал в паре с О'Шайном лишь полгода. За информацией Лепски обратился именно к О'Шайну.
– Это она? – Лепски поднял клеенку, глянув в мертвое лицо Дрены.
Наметанным глазом он сразу определил, что девушка умерла раньше, чем утонула. Рваная рана на виске была смертельной. Он хмыкнул, затем обратился к Лоусону:
– Вызови санитарную машину. Пусть доставят тело в морг.
В этот час в порту было безлюдно, и троим мужчинам никто не мешал.
– Ее кто-то ударил, Майк? – спросил Лепски.
– Не думаю. Посмотри туда… – О'Шайн подвел его к краю мола и указал на нос прогулочного катера. – Я думаю, она потеряла равновесие и, падая, разбила голову о нос катера. Видишь, пятна крови.
Лепски посмотрел на пятна крови, отчетливо видные на белом носу катера, и хмыкнул. Затем взял ирландца за руку.
– Давай покурим, – предложил он. – Дик и один управится.
Ирландец пошел вслед за Лепски и уселся в машине на место пассажира. Лепски сел на место водителя. Когда он увидел, что Лоусон отправился к телефонной будке, чтобы вызвать санитарную машину, открыл отделение для перчаток и достал бутылку виски. Маленькие глазки ирландца довольно заблестели. Лишний раз приглашать его не требовалось: он сделал пару больших глотков, вытер горлышко бутылки и протянул ее Лепски.
– Прекрасный напиток.
Лепски пить не стал. Он спрятал бутылку обратно, в отделение для перчаток, угостил ирландца сигаретой и закурил сам.
– Что ты можешь сказать мне о ней, Майк?
– Это Дрена Френч. Она работала в клубе «Гоу-гоу». В городе появилась полтора года назад. Живет на Анкор-стрит в доме номер 187. У меня с ней проблем не было. Думаю, она выпила лишнего, шла домой и свалилась в воду. Она вообще много пила.
Лепски вздохнул. До чего же тривиальное ему попалось дело. Однако по долгому опыту он знал, что такие простые дела частенько преподносят неожиданные сюрпризы.
– Парень у нее был?
– Ха!.. Крутился возле клуба почти каждую ночь. Неплохой парень… Я слышал, он работает в клинике Гаррисона Уэнтворта… Кажется, он работает там санитаром.
Лепски вздрогнул и навострил уши, с интересом глядя на ирландца.
– Санитаром в клинике Уэнтворта? Ты уверен? – спросил он.
– Конечно.
– Как его зовут?
– Льюис… Да, именно Льюис.
Лепски тут же связался по радиотелефону с управлением. Трубку поднял Якоби.
– Макс… как звали санитара, которому раскроили череп в сумасшедшем доме?
– А я думал, ты занят делом в порту, – недовольно проворчал Якоби.
– Слышишь меня! – рявкнул Лепски. – Как его звали?
– Фред Льюис.
Лепски положил трубку и некоторое время сидел неподвижно, размышляя. О'Шайн с любопытством смотрел на него.
– Майк, у нее были друзья? – наконец спросил он.
– Друзья? У девиц такой профессии настоящих друзей не бывает. Она неплохо ладила с ОБрайеном… Пару раз, когда мы с ней встречались, она упоминала Тин-Тина Вашингтона, бармена. Он ей явно нравился… неплохой парень. Но друзья… – О'Шайн покачал головой.
– Этот, Тин-Тин… где его найти?
– Он снимает комнату прямо здесь, – ирландец ткнул толстым пальцем в сторону большого дома.
Завывая, подкатила карета "скорой помощи". Из нее вышли два санитара.
– Давай, Майк, иди. Я отлучусь ненадолго, – сказал Лепски. – Скажи Лоусону, чтобы охранял катер. Что-то здесь не так.
– Спасибо за выпивку. И не беспокойся, я прослежу за всем.
О'Шайн вышел из машины и, тяжело ступая, направился к машине "скорой помощи".
Лепски вновь поднял трубку радиотелефона.
– Мне нужен фотограф. Макс, – сказал он, когда ему ответил Якоби. – И пришли кого-нибудь из отдела по расследованию убийств.
– Здесь только Маклин… остальные все заняты в клинике. Что случилось, Том?
