— Джонни! — крикнула ему вдогонку сестра.
Отец стоял на крыльце и молча смотрел на машину, пока она не исчезла, оставив за собой облако пыли, которое тоже вскоре растаяло.
39
ПЕРВИС ТЕРПИТ ПОРАЖЕНИЕ НА БРАЧНОМ ФРОНТЕ.
КОРОЛЕВА КРАСОТЫ НЕ ПОЯВИЛАСЬ В ЦЕРКВИ.
* * *
Друзья и коллеги Первиса по ФБР собрались в церкви, чтобы увидеть, как ас сыска и королева красоты соединятся брачными узами. Церковь была украшена цветами. Шаферы и подружки невесты были в сборе. Священник стоял у алтаря. Все ждали невесту.
Но Дженис Джарвис так и не появилась. Вместо нее у задней двери церкви возник курьер. Он доставил записку.
Мелвин Первис, в новеньком смокинге и с белым цветком в петлице, обратился к собравшимся. Лицо его словно окаменело.
— Дорогие друзья и коллеги… Мисс Джарвис отсутствует и, судя по всему, сегодня мы ее здесь не увидим. Поверьте, что мне очень стыдно и больно поставить вас в столь неловкое положение. Надеюсь, вы примете мои самые искренние извинения за себя и мисс Джарвис. Благодарю вас…
Гости стали тихо расходиться.
* * *
Если верить записке, невеста отвергла своего жениха, потому что оказалась не в состоянии делить мужа с Федеральным бюро расследований. Это особенно задело Мелвина Первиса.
40
21 июня 1934 года.
В кабинет одного из чикагских государственных учреждений вошла миловидная блондинка в красном лет тридцати пяти. За столом сидел Мелвин Первис. Он поздоровался и пригласил женщину садиться, указав на стул.
Блондинка в красном платье села, нервно озираясь. Она то и дело покрывалась испариной, и не только потому, что этот день выдался в Чикаго очень жарким.
— Вам удобно? — спросил Первис.
— Да, все хорошо, — сказала женщина со среднеевропейским акцентом. — Меня зовут Анна Сейдж… Я проститутка. — Первис кивнул. — У меня публичный дом. Но вы, наверное, все и так знаете.
— Продолжайте.
— У меня нет американского гражданства, зато есть криминальное досье, — проговорила она, опустив глаза. — Но у меня неплохое заведение, мистер Первис, и среди моих клиентов есть местные тузы. Если меня попробуют выслать, я могу многим устроить неприятности.
— Никто не собирается вас высылать. Продолжайте.
— Примерно месяц назад ко мне обратился человек. Он хотел поселиться в нашем доме… Порой я сдаю номера… Что делать, жить-то надо.
— Понимаю.
— Он сказал, что его зовут Джон Лоренс, что он работает в Чикагской торговой палате и скрывается от своей бывшей жены, чтобы не платить алиментов… Они все так говорят. А знаете, почему? Чтобы подъехать к моим девочкам…
— Значит, примерно месяц назад он у вас поселился?
— Да… И завел отношения с Полли.
— С Полли?
Анна Сейдж нервничала все сильней. Ее сотрясала дрожь.
— Полли Гамильтон работает у меня недавно, — сказала она. — Полли говорит, что он похож на индейца. Как странно… Но Полли вообще с причудами.
— Похож на индейца, — задумчиво повторил Первис. — Так, так…
— Как-то раз он повел меня и Полли в кино… Там-то я и поняла, что он и есть Диллинджер. Когда показывали кинохронику. Хотя он покрасил волосы и отрастил усы… Я прямо спросила его об этом…
— И этот ваш Лоренс сознался, что на самом деле он Диллинджер?
Женщина в красном молча кивнула.
— Он милый человек, — заговорила она после паузы. — Просто не верится, что он мог кого-то убить. Он на такое не способен… Вы не причините ему… вреда?
— Нет, конечно, — произнес Первис. — За это время я как-то даже полюбил его.
— Прошу вас, не убивайте его… Я ни за что не пришла бы к вам, если бы не мое сложное положение. Вы меня понимаете?
— Вне всякого сомнения.
Первис прищурился. Он погрузился в раздумья. Потом уставился на красное платье Анны Сейдж.
— Я думаю, мы с вами договоримся, — сказал он.
41
Первис оперся о машину. За рулем сидел агент ФБР. Рядом с Первисом стояли другие агенты.
Они находились в квартале от кинотеатра «Байограф».
— Свяжитесь с Гувером в Вашингтоне, — говорил Первис шоферу. — Лично. Скажите, что, по моим данным, Диллинджер сейчас находится в кинотеатре «Байограф». Я намерен действовать без помощи местной полиции. Это наша операция. Мы постараемся взять Диллинджера в кино или на улице — в зависимости от обстоятельств. Так, чтобы не подвергать лишней опасности мирных граждан. Передайте Гуверу: на этот раз Диллинджер от меня не уйдет.
Первис отошел от машины, которая тут же уехала. Другие агенты придвинулись ближе.
— Ну, что ж, — сказал Первис. — Приближается развязка. Когда я впервые вышел на его след, многие из вас еще только учились в юридической школе. Ну да ладно. Давайте начинать. Действовать без ошибок! Надо, чтобы кто-то вошел в кинотеатр и опознал его. Потом войду я.
Один из агентов тотчас же вызвался разыскать Диллинджера.
Между тем менеджер и кассир кинотеатра обратили внимание на Первиса и его людей на противоположной стороне улицы.
За ними в помещении кассы висела афиша, рекламировавшая последнюю новинку — «Манхэттенскую мелодраму» с Кларком Гейблом, Мирной Лой и Вильямом Пауэллом.
— Нет, мне это все не нравится, — вздохнул менеджер. — По-моему, это бандиты.
— Но они одеты не так, как обычно одеваются… — начал было кассир.
— Ты уж мне поверь, — перебил его менеджер. — Я работаю тут с двадцать пятого года. Я знаю эту публику как свои пять пальцев. Нет, я звоню в полицию.
— Вон тот здоровяк идет к нам, — сообщил кассир.
И действительно Первис подошел к кассе и протянул монету в двадцать пять центов.
— Но картина уже идет минут двадцать пять, — предупредил его кассир.
— Не беда, я хочу посмотреть финал, — сказал Первис.
Вслед за Первисом появился тот агент, который изъявил желание отыскать Диллинджера. Он тоже купил билет, но вошел в кинотеатр первым.
Менеджер тем временем лихорадочно набирал номер телефона в своей будке. Первис покосился на него, но тот отвернулся. Первис перевел взгляд на своих людей, которые разгуливали на улице, сунув руки в карманы.
Внезапно из кинотеатра вышел молодой агент. Он был пепельно-серого цвета.
— Что за… — начал было Первис.
— Не могу, — произнес тот дрожащим голосом. — Он там, я это чувствую, но я не могу…
— Возьми себя в руки, — прошипел Первис. — Ты что хочешь, чтобы тебя подняли на смех.
— Не могу, — голос агента зазвенел. — Он там… Я это знаю…
Тогда Первис оттолкнул его подальше от рекламного щита, который был ярко освещен. Менеджер и кассир смотрели на них, разинув рты. Первис оглянулся. К нему подошел второй агент, готовый заменить своего запаниковавшего коллегу. Но Первис махнул рукой.
— Я пойду сам, — сказал он.
Остальные агенты, по-прежнему держа руки в карманах, старались не привлекать к себе лишнего внимания.
Вскоре в помещении кассы появился полицейский в штатском. Это был детектив. А с ним еще двое в форме. Они прибыли по вызову.
— Ну, где он, — спрашивал детектив.
— Один вошел внутрь, — дрожащим волосом пояснял менеджер. — Остальные снаружи.
Полицейские окинули взором агентов ФБР.
— Ладно, — сказал детектив. — Побудем здесь. Теперь они не посмеют сунуться.
В этот момент из кинотеатра вышел Первис. К нему направились агенты.
— Порядок, — сказал Первис. — План такой. Стрелять из пистолетов. Там его брать не будем. Слишком много народа. Я встану у выхода. Он появится с женщиной в красном. Когда я удостоверюсь, что это он, то закурю сигару. Я буду прямо за ним. Ясно? Женщина в красном. Зажженная сигара… Маяк: наш клиент.
Агенты закивали.
— Вы меня поняли? — переспросил Первис. — Ждите моего сигнала. Ну, по местам.
Они рассредоточились.
Детектив уставился на Первиса, который вынул из кармана сигару и отрезал кончик.
Из кинотеатра стали выходить зрители.
Агенты напряглись.
Первис, вглядывался в толпу. Он вставил в рот сигару. Показался мужчина с женщиной в красном платье.
Первис двинулся в их сторону. Человек повернул голову. Это был не Диллинджер.
Первис снова занял позицию у выхода. Он увидел человека в соломенной шляпе. С ним были две женщины. Одна в красном.
Диллинджер.
Первис сосредоточился.
Диллинджер подошел к уличному торговцу, чтобы купить сладостей. Он расплатился и, проталкиваясь сквозь толпу, двинулся к своим спутницам. По пути он толкнул детектива и коротко извинился. Анна Сейдж нервно озиралась.
Диллинджер вышел на улицу.
Первис двинулся вперед. Он забыл зажечь сигару.
Диллинджер остановился. Он почуял неладное, хотя и не понимал, что именно происходит. Первис был совсем рядом.
— Джонни! — окликнул он своего старого врага.
