– Я думаю, нам лучше на этом закончить наш разговор.
– Но я же говорю вам...
– Скажите это вашему адвокату. Вам не следовало звонить мне.
– Я уже рассказал все своему адвокату. Я также рассказал все Морли Шайну, и, видите, чем это кончилось.
Я какое-то время молчала.
– Что вы хотите этим сказать?
– Возможно, он слишком приблизился к разгадке.
– Вы хотите сказать, что его убили? – не поверила я себе.
– Не исключено.
– Не исключена также жизнь на Марсе и многое другое. Нет только доказательств. С какой стати кто-то стал бы убивать Морли Шайна?
– Возможно, он обнаружил обстоятельства, которые оправдывают меня.
– Неужели? Какие, например?
– Макинтайр утверждает, что разговаривал со мной в коридоре суда в тот день, когда был вынесен оправдательный приговор, так?
Я промолчала.
– Так? – переспросил он. Ненавижу, когда от меня требуют односложных ответов.
– Изложите вашу точку зрения, – предложила я.
– В тот день этот негодяй в очередной раз сидел в тюрьме. Это было двадцать первое мая. Проверьте, в его деле должны быть эти сведения. Как видите, все очень просто. Вот об этом-то я и сказал Морли Шайну утром в среду. Он пообещал, что проверит мою информацию.
– Мистер Барни, я не считаю, что между нами возможно какое бы то ни было сотрудничество. Я же представляю вашего противника в суде. Я ваш враг, вы понимаете это?
– Я всего лишь хочу изложить вам мое видение вещей.
Я уже подумывала о том, не положить ли мне трубку, но вместо этого спросила:
– Ваш адвокат в курсе ваших действий?
– К черту моего адвоката. Пропади они все пропадом, включая моего. Если бы кто-нибудь из них был в состоянии просто выслушать человека, с этим делом было бы давно покончено.
«Это я слышу от человека, убившего свою жену выстрелом в глаз», – подумала я про себя.
– Кстати, судебная система, к вашему сведению, на то и существует, чтобы выслушивать мнения людей. Вы говорите одно, Кеннет Войт – другое. Судья вместе с присяжными выслушает обе стороны и решение будет принято.
– Но вы-то не хотите меня выслушать.
– Нет, не хочу, так как у меня другие обязанности, – заметила я с раздражением.
– Даже если я говорю вам правду?
– Все решает суд. У меня другие функции. Я собираю информацию. Лонни Кингман излагает перед судом факты. Какой смысл в том, что я буду заниматься чужой работой? Это просто глупо.
– Боже мой! Но кто-то же должен мне помочь! – Он говорил с надрывом. В моем голосе появился металл.
– Поговорите со своим адвокатом. Он опроверг обвинения против вас в убийстве... ведь так? На вашем месте я бы не стала паниковать.
– Вы не могли бы все-таки встретиться со мной... хоть на несколько минут.
– Нет, не могла бы.
– Умоляю вас, пожалуйста. Прошу уделить мне всего пять минут.
– Я вешаю трубку, мистер Барни. Это уже ни в какие ворота не лезет.
– Но мне нужна помощь.
– Наймите кого-нибудь. Я работаю по контракту с другими людьми.
Я положила трубку на рычаг и отдернула руку. Он что, псих? Ни разу в жизни не слышала, чтобы обвиняемый пытался завоевать симпатии обвиняющей стороны. Может, у парня совсем отчаянное положение? Я набрала номер Иды Руфь.
– Слушаю.
– Тот парень, который только сейчас звонил... вы не называли ему мою фамилию?
– Конечно, нет. Я никогда так не делаю.
– О черт! Вспомнила, я же сама ее назвала!
Я снова схватила телефон и позвонила сержанту Кордеро из отдела по расследованиям убийств. Ее не было на месте, трубку поднял лейтенант Бейкер.
– Привет, это Кинси. Мне нужно было кое-что узнать, я надеялась, что Шери мне поможет.
– Ее нет, может быть, я помогу? В чем проблемы?
– Я хотела, чтобы она позвонила в окружную тюрьму. Мне нужно тюремное досье одного типа по фамилии Макинтайр. Надо уточнить даты его пребывания в заключении.
– Подождите минутку. Я возьму ручку. Как его фамилия, Макинтайр?
– Да. Он должен выступать свидетелем по делу, которое ведет Лонни Кингман. Мне нужно узнать, пять лет назад находился ли он в заключении двадцать первого мая? Он утверждает, что в этот день разговаривал с ответчиком. Я могла бы послать официальный запрос, но боюсь, что это затянется, а время не терпит.
– Думаю, проверить это несложно. Я перезвоню, как только получу информацию. Вы же в состоянии подождать?
– Да. Но чем быстрее, тем лучше.
– Как обычно, – отозвался лейтенант Бейкер.
Положив трубку, я лихорадочно прикидывала, нет ли более простых и быстрых способов проверки. Конечно, я подожду, но я не успокоюсь, пока не узнаю ответ. Звонок Дэвида Барни явно вывел меня из равновесия. С одной стороны, глупо тратить время на проверку того, что могло оказаться заурядной ложью. С другой стороны, Лонни больше всего рассчитывал на свидетельство Кэртиса Макинтайра. Если он лжет, то мы пропали. Да еще это злосчастное расследование Морли Шайна, не доведенное даже до середины. Это было мое первое дело, связанное с Лонни. Если мне еще раз покажут на дверь...
Я мысленно прокрутила разговор с Макинтайром в тюрьме. По его словам, он разговаривал с Дэвидом Барни в коридоре суда в тот день, когда Барни услышал оправдательный приговор. Я сомневалась, что адвокат Барни, Херб Фосс, поможет мне оспаривать свидетельство Макинтайра. Кто же тогда? Кто мог быть свидетелем этого разговора? Ну конечно же, журналисты, их было пруд пруди вокруг Барни. Кэртис, кажется, сказал, что они не давали прохода со своими микрофонами и телекамерами.
Я схватила жакет и сумку, выбралась на улицу и еле разыскала свою машину, заставленную другими. По бульвару Капилла я проехала через весь город, мимо коммерческого центра, и устремилась к холму на окраине.
Телекомпания КЕСТ-ТВ располагалась на склоне холма, обращенном к дороге, между горами и тихоокеанским побережьем. На стоянке, рассчитанной на пятьдесят машин, я заняла место, предназначенное для посетителей. Вышла из машины и огляделась. Ветер трепал сухую траву на склоне холма, издалека виднелся океан – он казался плоским и мелководным.
Я припомнила одну историю, слышанную от знакомого археолога. Он рассказывал мне о древних поселениях, давным-давно скрывшихся под водой. Морское дно у побережья хранит потонувшие корабли, пушки с них, множество других предметов. Так вот, согласно легенде, индейцы племени шума высчитывали время, когда отлив обнажает морское дно на несколько часов, и к этому моменту собирались на берегу. Они видят, как из воды показывается один дом... еще один... вот уже целая миля загадочного морского дна предстает перед их восхищенным взором. Индейцы стоят на берегу, их губы шепчут заклинания. Океан отступил далеко, однако люди не смеют приблизиться к загадочным строениям. Постепенно прилив вновь укрывает все слоем морской воды.
В этой легенде чувствовалось какое-то щемящее, странное очарование. Древние тайны на короткое время являлись людям и снова исчезали. Иногда я размышляла: осмелилась бы спуститься на дно отхлынувшего океана? Вероятно, в полумиле от берега оно уходит вниз, обнажая подножия гор, подводные долины. Я представляла себе мерцающее ложе океана, серое, угрюмое, оживляемое редкими пятнами камней и причудливых водорослей. Так и время – оно скрывает в своей глубине истину, оставляя на поверхности лишь слабый ее след. Даже теперь, через шесть лет после этого убийства, как много всего уже скрыто, кануло на дно. Мне остается подбирать обломки прошлого, выброшенные приливами событий поближе к берегу, и строить предположения о том, что же было на самом деле.
Я повернулась спиной к океану и пошла к зданию телекомпании. Одноэтажный, выкрашенный в песочный цвет дом, крыша которого ощетинилась разнокалиберными антеннами. Пол в вестибюле покрывал бледно-голубой ковер, мебель была сделана "под современный детский стиль" – такую ставят в общежитиях для студентов среднего достатка. Здесь уже готовились к Рождеству, в углу стояла елка, рядом с ней – коробки с украшениями. Справа от меня на стене висело множество объявлений по эфиру. Включенный телевизор транслировал очередное шоу, требовалось узнать людей с именем Энди.
За стойкой сидела милая девушка с длинными темными волосами и яркой косметикой. Табличка извещала, что зовут ее Таня Альварес. "Ру-у-н-и-и!" – вдруг завопила она, не отрываясь от экрана. Я тоже взглянула туда. Правильный ответ в викторине был "Энди Руни". Аудитория зааплодировала. Показали следующую фотографию и девушка впилась в нее глазами.
– О Боже, кто же это? Очень знакомое лицо. Энди Уорхол!
Она снова оказалась права и даже раскраснелась от удовольствия.
– Я бы могла заработать целое состояние на этих шоу, но, как только я туда попадаю, они выдумывают что-то немыслимое, какие-нибудь экзотические растения или тропические рыбы. Чем я могу вам помочь?
– Даже не знаю, как объяснить. Мне бы хотелось взглянуть на записи программ новостей пятилетней давности. Они у вас сохраняются?
