Дрожащей рукой мальчик вытащил деньги. Он разжал кулак перед ее глазами и показал несколько смятых банкнотов.
– Не жди его… возьми меня.
Женщина поглядела на банкноты. Она тут же забыла о матросе. Застывшая улыбка вернулась на ее губы, и она встала.
– Разумеется, – кивнула она, – ты пойдешь со мной. За такое количество грошей я предоставлю тебе возможность хорошо провести время. Меня зовут Тереза. Красивое имя – не правда ли?
Мальчику так хотелось поскорей выбраться из бара, что он не прислушивался к ее словам. Он просил настойчиво:
– Это далеко? Давай уберемся отсюда.
Она вышла с ним в темноту душной ночи.
– Это за сараем таможни, – сказала она. – Эй, не так быстро! Где пожар?
Мальчик шел впереди нее по узким задворкам. Он не оглядывался, хотя ему этого очень хотелось, он боялся, что Тереза заподозрит что-нибудь неладное и не пустит его к себе.
Ей пришлось почти бежать, чтобы поравняться с ним.
– Ну ты и горяч, – хихикнула она, запыхавшись. – Я никуда не убегу… мы скоро будем на месте.
Мальчика всего передернуло, но он продолжал идти быстрым шагом.
– Взгляни-ка, – окликнула его Тереза, когда они вступили на темную площадь. – Вон мое жилище – где лестница поднимается по стене дома.
Мальчик нетерпеливо сказал:
– Показывай дорогу. – Он напряженно вслушивался в ночь, но не слышал ничего тревожного.
Они поднялись по лестнице. Тереза открыла дверь в свою комнату и нашарила спички.
– Секундочку, милок, – сказала она, – я зажгу лампу. Не то ты споткнешься обо что-нибудь и поранишься.
Мальчик почувствовал, как к его горлу подступает тошнота. Он стоял в темноте спиной к Терезе, вглядываясь в темную площадь под окном.
Лампа зажглась, и Тереза поправила фитиль. Она подошла к окну и задернула потрепанную ситцевую занавеску.
– Давай-ка, красавчик, – распорядилась она, – только закрой дверь.
При свете лампы мальчик больше не чувствовал себя в безопасности. Он прошелся по комнате и затворил дверь. Он с тревогой оглядывался по сторонам. Шершавые деревянные стены были украшены дешевыми картинками, а над кроватью красовалась фотография голой женщины, вырванная из какого-то журнала. Потрепанная и довольно уродливая китайская ширма частично загораживала неряшливую кровать, а у стены стояла неизбежная швейная машинка «Зингер».
Мальчик попросил:
– Погаси лампу.
Тереза откинула голову и разразилась смехом.
– Ты что, не хочешь увидеть то, что покупаешь, – спросила она, – или ты такой робкий?
Мальчик ненавидел ее от всей души, от всей своей порочной маленькой души. Он стиснул зубы:
– Погаси эту лампу.
Тереза подхватила подол юбки и задрала ее выше бедер. Под платьем на ней ничего не было. Мальчик почувствовал, как кровь бросилась ему в лицо. Он отвел глаза, чувствуя отвращение и испуг. У Терезы было полное красивое маленькое тело, но мысль о близости с женщиной вызывала у него тошноту.
Тереза внимательно посмотрела на него.
– Что с тобой? – резко спросила она, уронив юбку. – Я тебе не нравлюсь?
Мальчику хотелось крикнуть, что она отвратительнейшее существо, какое он когда-либо видел, но он вовремя удержался. Снаружи его искали солдаты. У Терезы он находился в безопасности. Ему нельзя рисковать.
Он сказал:
– Со мной все в порядке. Меня раздражает лампа – вот и все.
Тереза протянула руку.
– Деньги вперед, милок. Такого правила я всегда придерживаюсь в своем бизнесе.
Мальчику ужасно не хотелось расставаться с деньгами. Ему не хотелось расставаться с деньгами почти так же сильно, как не хотелось находиться взаперти с этой шлюхой. Но за эти деньги он покупал безопасность, и рука со смятыми банкнотами скользнула по столу. Тереза сгребла банкноты и сунула за чулок.
– Ну вот, – промолвила она. – Теперь можно погасить лампу.
Она наклонилась и сильно дунула в ламповое стекло. Когда она наклонилась, ее груди натянули тонкий ситец платья. Мальчик отступил. Он подумал: «Через минуту она подойдет ко мне». Он на ощупь перебрался через комнату к окну и отодвинул занавеску.
Тереза хихикнула:
– Что с тобой, милок? Ты себя плохо чувствуешь?
Мальчик ее не услышал. Он смотрел на темную площадь. В тени стояли три солдата. То и дело кто-нибудь из них шевелился, и лунный свет сверкал на обнаженном штыке. Он поспешно опустил занавеску и отступил. Его горячие руки коснулись голых рук Терезы, и он отпрянул.
– Давай, милок, – сказала Тереза, – покончим с этим. Мне надо еще разок выйти сегодня вечером.
Мальчик сделал шаг прочь от ее голоса, столкнулся с ширмой и упал на кровать. Прежде чем он успел подняться, Тереза обхватила его руками и повалила. Его рука коснулась мягкой внутренней поверхности ее бедра, и он замер от этого ужасного прикосновения.
Она сказала:
– Держу пари, у тебя еще не было женщины. – Она проговорила это очень добродушно.
– Не трогай меня, – прошипел мальчик. – Отойди от меня.
Тереза погладила его рукой:
– Не вертись. Тебе нечего бояться.
От ее прикосновения в нем проснулась давно забытая похоть. Убыстрение тока крови ужаснуло его, и он оттолкнул ее с такой силой, что она свалилась на пол. В темноте он сел, его рубашка прилипла к груди, а глаза уставились в удушливую тьму.
На мгновение в комнате воцарилась тишина. Потом она сказала:
– Ладно, Джон, если ты так хочешь.
Он спустил ноги с кровати.
– Это не мое имя, – произнес он, запинаясь.
Он слышал, как она встает на ноги и нащупывает стол.
– Мне плевать… как тебя зовут, Джон. Убирайся отсюда, и побыстрей.
Она чиркнула спичкой и вновь зажгла лампу. Она была совсем голая, если не считать туфель и чулок. Смятые банкноты, которые он ей отдал, топорщились на ее бедре. Она осторожно поправила фитиль и обернулась. Мальчик увидел, что она страшно разгневана. Он испугался. Нельзя, чтобы она выгнала его сейчас. Он нарвется на солдат, которые стоят там, снаружи.
Он произнес торопливо:
– Не сердись. Видишь ли, мне не хотелось делать это таким способом.
Она подошла и положила руки на спинку кровати. Ее тяжелые груди откачнулись от оливкового тела.
– Каким же способом тебе хочется, Джон? – спросила она. Она выглядела прапрабабушкой всех шлюх на Кубе.
– Разве не может парень почувствовать себя одиноким и захотеть побеседовать с дамой? – сказал он, не глядя на нее. Если она поймет, что он боится, она обойдется с ним чертовски скверно.
Тереза буркнула:
– Ты пришел сюда беседовать?
– Разумеется, разве не может парень уплатить тебе за то, чтобы ты с ним поговорила?
Это достало Терезу. Она провела пальцами по своим густым черным волосам.
– Ну ты, милок, спятил, – сказала она наконец. – Нам с тобой не о чем разговаривать. Валяй-ка отсюда.
Мальчик слез с кровати и снова подошел к окну. Может быть, солдаты ушли. Он чуть-чуть приподнял занавеску и выглянул на улицу. Темные фигуры все еще маячили там. Он выпрямился и отступил от окна. Тереза наблюдала за ним с любопытством.
– Что случилось? – сказала она. – Почему ты все время выглядываешь из окна?
Мальчик подошел к столу. Свет лампы озарил его бледное, измученное лицо. Тереза заметила легкое подергивание щеки.
– О, не бойся, – сказала она. – Ты просто ребенок. Тебе будет со мной приятно.
Мальчик покачал головой.
Ее терпение лопнуло.
– Послушай, Джон, – возмутилась она. – Если не хочешь – уходи. Мне надо зарабатывать на жизнь. Нельзя отнимать у меня время попусту.
– Мои гроши в порядке, разве нет? – сказал мальчик, гася искру вспыхнувшего гнева. – Я тебе уплатил за то, чтобы оставаться здесь, не так ли?
Тереза надела платье и разгладила его на своих пышных мягких бедрах.
– Эти гроши уже израсходованы. Ты думаешь, что купил целую ночь?
Раздался стук в дверь. Мальчик подошел к Терезе. Он положил тонкую ладонь ей на плечо и сжал его так, что она чуть не закричала. Ее испугали его мертвые черные глаза.
– Нельзя, чтобы меня здесь нашли, – шепнул он ей на ухо. – Видишь, у меня оружие. – Он показал ей тяжелый «люгер». – Тебя потащат со мной.
Тереза испугалась. Она поняла, что замешалась в политику, и у нее пересохло во рту. Она сказала:
– Лезь под кровать.
Мальчик опустился на четвереньки и пополз под кровать. Снова раздался стук. Она подошла и распахнула дверь.
На женщину с интересом смотрел солдат.
Она одарила его улыбкой:
– Ну, милок, ты как раз вовремя. Я собралась уходить.
Солдат неловко переступил с ноги на ногу. Он был человеком семейным, и шлюхи его пугали.
– У тебя здесь мужчина?
Тереза покачала головой:
– Давай заходи. У тебя найдется для меня маленький подарок?
Солдат сплюнул на пол.
– Я не трачу деньги на таких шлюх, как ты, – окрысился он. – Зачем ты валяла дурака с занавеской?
Она рассмеялась:
– Не сердись, милок. Я же видела вас на площади и подумала, может, вы захотите немного позабавиться. Давай заходи.
