Всех не перетрахаешь, напомнил я себе. Мы отвалили в бар «Луау», находящийся в отеле «Звездный свет» и известный тем, что жутко дорогую выпивку с ромом там подавали вроде как в половинке скорлупы от кокосового ореха. Себе я заказал бурбон со льдом, а Дженни – один из этих жутко дорогих напитков в поддельной половинке скорлупы. Ей это соответствовало.
– Нина Шранкер и есть та подруга, которая доставит сюда Каддлс? – спросил я.
Дженни кивнула:
– Они повсюду путешествуют вместе. Каддлс не любит летать.
– А кто любит? – парировал я.
– Все оборудование, освещение, лазерная установка и прочее прибудет в трех холодильниках.
– Трех холодильниках? – удивился я. – Они что, беби, хотят повсюду напустить холоду?
– Прицепы, – объяснила она. – Сорокачетырехфутовые трейлеры. Не старайтесь казаться глупее, чем вы есть, Бойд. Все это время, черт побери, мне и без того нелегко общаться с вами. Трейлеры прибудут за день до концерта, и монтировщики, которые едут в отдельном автобусе, все наладят. Руководить ими будет Хэнк. А «Лабиринт» прилетит утром в день концерта.
– Сколько, по вашим прикидкам, вы огребете за ночь?
– Максимум полмиллиона долларов, – осторожно ответила Дженни. – Но организаторы слизнут немалую долю. Затем мы, конечно, отстегнем «Лабиринту» его часть. Словом, расходы будут немалые.
– Так сколько же достанется жадным горячим ручкам Каддлс?
– Это последнее выступление тура. В целом за весь тур она должна получить примерно семьдесят пять кусков.
– Вроде не много, – прикинул я.
– Так и есть, – пожала она плечами. – В любом случае такое турне не приносит больших доходов. Но по ходу его всюду продаются записи, кассеты и все такое.
– Ясное дело. А вы, как ее менеджер, получаете свой процент?
– Не ваше собачье дело, – огрызнулась моя собеседница. – Но вы правы. Пятнадцать процентов. Я составляю контракты, вожусь с адвокатами, но это далеко не все – мне приходится возиться еще и с Каддлс. – Внезапно дернувшись, она оцепенела и уставилась на меня.
– Понимаю, – успокоил я ее. – Что касается последнего, вы всего лишь фигурально выразились.
– В таком случае Нина не моргнув глазом перерезала бы мне глотку. – Она неохотно усмехнулась. – У нее это не просто ревность, а настоящая паранойя!
– Как по-вашему, Каддлс догадывается, кто в родном городе может угрожать ей смертью?
– Даже если и догадывается, мне ничего не говорила. – Дженни пожала плечами. – Надеюсь, завтра утром вам она все выложит.
– Хотелось бы. Иначе нас ждут довольно мрачные пять дней.
Дженни щелкнула пальцами, подзывая пробегавшего официанта.
– Мне еще раз того же, – ткнула она пальцем в имитацию половинки кокосового ореха. – Хотя тащите сразу два. Мне понравилось, в них есть что-то странное.
Официант вопросительно посмотрел на меня.
– А мне еще один странный бурбон. Со льдом, – попросил я.
В течение следующего получаса, пока я тянул мой второй бурбон, Дженни Копчек расправилась с пятью ромовыми коктейлями, которые ни в малейшей степени на ней не отразились.
– Сколько времени? – внезапно поинтересовалась она.
– Почти половина седьмого, – сверился я с часами.
Прищурившись, Дженни внимательно осмотрела меня. Я слегка занервничал, прикидывая, не выросли ли рога на моем затылке.
– В общем, ничего, – подвела она итог осмотру. – Знаете, я так расслабилась, а до завтрашнего утра о Каддлс можно не беспокоиться, не так ли?
– Абсолютно, – заверил я ее.
– Счет! – бросила Дженни официанту.
Пока я рылся в карманах в поисках бумажника, она подписала чек и вернула его официанту.
– Вы остановились здесь? – спросил я.
– До завтра. Мы сняли апартаменты «Башня».
– Мы?
– Хэнк и я. Пусть вас это не волнует. Там две спальни, разделенные гостиной, и две ванные. Но только одна кухня. Хэнк ест, когда ему приспичит.
– Кстати, о еде, – заметил я. – Почему бы и нам не…
– Позже, – сказала она. – Поднимемся в номер.
Миновав на лифте тридцать два этажа, мы оказались в «Башне». Как Дженни и говорила, по обеим сторонам обширной гостиной располагалось по спальне. Кроме того, имелся балкон.
– Освежусь, – сообщила хозяйка апартаментов. – Угощайтесь, выпивка имеется. Можете заглянуть в комнату Хэнка. Выйдя из вашей конторы, он был как на крыльях «Конкорда». Но надо бы убедиться, что с ним все в порядке. Общаться с ним и все такое… мне как-то не хочется.
Она исчезла в дальней спальне. Я подошел к дверям другой спальни и постучал. Никто не ответил. Приоткрыв двери, я заглянул в нее. Плотные портьеры были опущены, в комнате царил полумрак. Хэнк распростерся на кровати спиной ко мне, в воздухе стоял густой запах марихуаны. Покинув спальню, я прикрыл за собой дверь и вышел на балкон. У моих ног лежало побережье Санта-Байи, протянувшееся вплоть до Саблайм-Пойнта. Вид отсюда потрясающий, и я не отрывал от него глаз, пока за спиной не раздался голос Дженни:
– Как там Хэнк?
– Вырубился и спит.
– Не хотите ли еще выпить?
– Пока нет.
– Так вы идете? Собираетесь прыгать или что?
Повернувшись, я вернулся в гостиную, прикрыв за собой стеклянную дверь. Дженни за стойкой бара готовила себе очередную выпивку, так что до талии была доступна обозрению. Моему взгляду предстала белокурая головка, шея, плечи, обнаженные груди с крупными вишневыми сосками и часть тела до талии. Все остальное было скрыто стойкой бара.
– Уверены, что не хотите выпить? – небрежно повторила она.
– Похоже, я передумал.
– Водка со льдом. – Дженни протянула мне бокал через стойку. – Хочу избавиться от этого отвратительного сладкого вкуса во рту до того, как…
– До того – чего?
Глянув на меня в упор, она улыбнулась:
– Предполагаю, что есть мы будем потом. После траханья у меня всегда жуткий аппетит.
– Приятного аппетита! – поднял я бокал.
– Тут не холодно, – заметила она. – Я отключила кондиционер.
– Я обратил внимание…
– Так почему же вы до сих пор в одежде? – холодно поинтересовалась она.
– Действительно, с моей стороны просто глупо.
Сделав основательный глоток ледяной водки, я стянул одежду и бросил ее на соседнее кресло. А когда шел обратно к бару, Дженни критически осмотрела меня и заключила:
– Выглядит неплохо.
– В данный момент мой предмет смущен и не поднимает головы, – доверительно признался я ей. – Но стоит вам сделать нечто восхитительное, например выйти из-за стойки, как он тут же проявит к вам неподдельный интерес. Вскинет голову и кивнет вам. Вот так.
– Меня устраивает.
– Как и меня, – не нашелся я ответить ничего иного.
– Какое тело! – Она вздохнула. – Вы сущий болван! С головы до ног. Ну и классный же вы экземпляр, Бойд.
– Как и вы, – заверил я ее. – Хочу сказать, что оба мы прекрасны.
Она снова подняла стакан. Может, таков был предварительный ритуал, так что я повторил ее движение. Мы оба выпили.
– Думаю, дело в том, что Нина и Каддлс все время действуют мне на нервы. Стоит мне расстаться с ними, как я испытываю жуткие гетеросексуальные позывы.
– Весьма здоровые позывы, – заметил я.
– Когда Хэнк не работает, от него все равно, черт бы его побрал, никакого толку.
– Коридорному семьдесят пять лет, – добавил я, – а официант – педик. Так что вам остается рассчитывать лишь на мои скромные достоинства.
– Вот уж верно, что скромные.
– Предупредил же, – возмутился я.
– Значит, мне надо всего лишь выйти из-за стойки – фьюить?!
– Ну, что-то вроде…
– О’кей, – пожала она плечами и вышла из-за стойки.
– Обманула, – пробурчал я.
На ней были узкие белые плавки с короткой аккуратной надписью поперек лобка. «Обращаться с осторожностью», – гласила она.
– Сдается мне, что твое вялое достоинство ведет себя с той же застенчивостью. – Дженни покачала головой. – А ты уверен, Бойд, что тебе не семьдесят пять лет? Или, может, ты педик?
– Ты что, рехнулась?
– Давай-ка прикинем, удастся ли как-то помочь твоему маленькому приятелю, – промурлыкала она.
Дженни повернулась ко мне спиной и, запустив пальцы под эластичный поясок плавок, медленно спустила их, пока они не превратились в узкий шелковый жгут на бедрах. Ягодицы ее были само совершенство: округлые, розовые и упругие. Мой стержень внезапно дернулся и застыл в ожидании. Секунд через десять она снова повернулась ко мне. Под мягкой выпуклостью ее живота кустился густой рыжеватый треугольник, чуть темнее волос на голове. Схватив Дженни за локти, я притянул ее к себе. Она поддалась с такой охотой, что плотно приникла грудями, и мой взлетевший штырь с силой уткнулся ей в живот. Я провел руками по ее спине, и полукружья ягодиц плотно легли в мои ладони. Дженни обхватила меня за шею, наши губы слились, затем она ногтями впилась мне в спину. Я чуть не заорал, но рот мой был занят.
Мы продолжали ласкать языками друг друга, когда я опустил руки ей на бедра и чуть развел их. Мне пришлось с силой пригнуть член вниз, пока он надежно не угнездился во влажной горячей щели. Казалось, мы стояли так вечность, как вдруг она отдернула голову.
