— Улавливаешь смысл? Если эта девица погибнет по одной из указанных здесь причин, мы не платим, но если она умрет по какой-нибудь другой причине, которая здесь отсутствует, то мы платим. Ты понял?
— Да. Список составлял Гудьер?
— Все втроем. Я сейчас тебе его зачитаю. Слушай внимательно, он довольно длинный. — Он начал читать:
— «Гражданин, застрахованный по этому полису, не имеет претензий к компании, если его смерть наступит вследствие выстрела, удара ножом, действия яда, пожара или утопления в воде, любого несчастного случая, связанного с общественным транспортом, воздушным транспортом или автомобилями, велосипедами, мотоциклами или любыми другими средствами передвижения, вследствие самоубийства или болезни, падения с большой высоты или ранения упавшими сверху предметами, вследствие удушения, асфиксии, ожогов или черепно-мозговых травм, в связи с нападением домашних или диких животных, насекомых или рептилий, в связи с неисправностью электропроводки или оборудования любого типа». — Он швырнул полис на стол и обтер платком красное, лоснящееся от пота лицо. — Ну и как это тебе?
— Нормально. Что вас не устраивает?
Он отодвинулся вместе со стулом, чтобы свободнее размахивать руками.
— Перечислив эти риски, она получает страховку на сто тысяч при взносах пятнадцать долларов в год!
— Это просто грабеж, — улыбнулся я. — Гудьер предусмотрел все риски.
— Ты уверен? — Мэддакс подался вперед:
— Ладно, мы к этому еще вернемся. Дай мне закончить. Гудьер обсудил это предложение со стариком. Будь я здесь, я бы разобрался с ним так быстро, что Гудьер и не понял бы, что это его ударило. За пятнадцать долларов в год мы рискуем потерять сто тысяч. Это какой-то бред! Когда я сказал об этом старику, он заявил, что мы здесь для того, чтобы служить клиентам, и не всегда можем рассчитывать на выгоду! — Он яростно фыркнул. — Вот погоди, увидишь, что произойдет, если эта девица умрет и нам предъявят претензию: он будет орать как резаный и во всем обвинять меня. — Он схватил полис и потряс им передо мной. — Здесь черным по белому написано, что мы заплатим сто тысяч долларов, если девица умрет по любой причине, кроме тех, что указаны в полисе! По любой другой причине! Разве не чудная ситуация для какого-нибудь хитрого негодяя, который хочет нас надуть?
— Неужели? — с некоторым раздражением осведомился я. — По-моему, Гудьер предусмотрел все риски, и, кроме того, вы не забыли, что эта девушка сама договаривалась о страховке? Вы можете себе представить, чтобы она планировала умереть неким странным образом, чтобы увеличить свой доход на сто тысяч? Я в это не верю.
Мэддакс откинулся в кресле. Довольно долго он молчал, не сводя с меня глаз, потом, наконец, сказал:
— Понимаю. Вчера я думал точно так же. Но теперь я так не думаю. Я сегодня обедал.
— При чем здесь это?
— Очень даже при чем. Я обедал с Эндрюсом из «Дженерал лайабилити» и упомянул эту девицу Джеллерт. Он мне сказал, что его компания приняла полис на точно таких же условиях и для той же самой девицы!
Я попытался вставить слово, но он поднял руку:
— Минутку, я еще не закончил. Я пошел и поговорил еще кое с кем. — Он принялся рыться в бумагах и наконец нашел какой-то листок. — Мисс Джеллерт заключила такие же договоры на ту же сумму еще с девятью страховыми компаниями, что в итоге дает миллион долларов при ежегодных взносах в сто пятьдесят долларов. Ну и что ты теперь скажешь?
— Миллион! — присвистнул я. — Большая сумма, но это не доказывает, что сделка мошенническая.
— Еще какая мошенническая, — мрачно произнес Мэддакс. — Более того, это план убийства!
— Но постойте…
— Да, именно так! — заявил Мэддакс, треснув кулаком по столу. — За двадцать лет я в таких вещах ни разу еще не ошибся. Я чую убийство!
— Вы имеете в виду Денни?
— Не знаю, может быть. Я только знаю, что здесь воняет убийством. Взять хотя бы Денни: он мелкий театральный агент, возможно, разорен. Он придумывает остроумную идею убийства этой девушки, необычного убийства. Он готовит сцену. Для начала он наводит ее на мысль о миллионной страховке, расписывая, как это будет здорово для рекламы. Потом он втюхивает эту идею нам и девяти другим компаниям, выжидает несколько месяцев, приканчивает девицу и забирает деньги! Как это тебе?
— Звучит неплохо, только вот что: скажите мне, каким образом он собирается ее убить и предъявить нам претензию?
Мэддакс начал было говорить, но умолк, взял полис, перечитал список причин смерти, скорчил гримасу и бросил полис обратно на стол.
— Да, понимаю. Все это кажется вполне надежным, не так ли? Но я поставлю свой последний доллар на то, что этот парень знает, как обойти список.
— Хорошо, допустим, но это ничего не говорит о том, каким образом он мог бы ее убить. Если бы вы придумали хотя бы один способ, я бы больше поверил в то, что это мошенничество.
Немного поразмыслив, Мэддакс неуверенно предположил:
— Ну, она может умереть от страха. В полисе этого нет.
— Вы шутите? Да, люди умирают от страха, но судебный следователь называет это инфарктом, а инфаркт — это болезнь, и в полисе она предусмотрена. Нет, нужно что-нибудь более оригинальное.
Мэддакс пожал плечами:
— Кто бы ни стоял за всем этим, он придумал заковыристую идею, которую мы за пять минут не разгадаем. Меня это не волнует. Я хочу аннулировать этот полис, пока на нас не свалился какой-нибудь сюрприз. Здесь и начинается твоя работа. Я хочу знать все о Сьюзен Джеллерт и об этом парне, Денни. Я хочу знать, что ими руководит.
— Может, лучше поговорить с другими компаниями? — предложил я. — Если бы что-нибудь в самом деле с ней случилось и одна-две компании удовлетворили бы иск, то в суде нам не удалось бы выиграть дело.
— Этим я и занимаюсь, — сказал Мэддакс. — Я созвал совещание на завтрашнее утро и попытаюсь всех убедить доверить нам расследование. Нам ни к чему, чтобы в этом деле копались десять следователей.
— Я не вполне уверен, что сделка мошенническая, — сказал я. — Если бы та девчонка попросила у нас миллионную страховку от несчастного случая, чтобы создать себе рекламу, то даже старик бы ей отказал. Может быть, реклама для нее — это именно миллионная страховка, и у нее хватило сообразительности обойти десять компаний и получить то, что ей нужно.
Мэддакс оскалился в усмешке и стал похож на волка.
— Вот потому-то я и сижу в этом кабинете, а ты на меня работаешь, — заявил он. — У меня за спиной долгие годы опыта. Я за целую милю чую неприятности. — Он подтолкнул ко мне полис. — Говорю тебе, Хармас: эта проклятая бумажка — план убийства!
— Ну ладно, и что мы будем делать?
— Кроме перечисленных причин смерти, — продолжал Мэддакс, игнорируя мой вопрос, — которые вызвали бы подозрения у любого мало-мальски опытного человека, есть еще вот эта штучка внизу страницы. Взгляни-ка.
Он бросил мне полис. Под незамысловатой, словно нацарапанной детской рукой подписью Сьюзен Джеллерт я увидел чернильное пятно и четкий отпечаток большого пальца.
— Узнай у Гудьера, — сказал Мэддакс, — ее ли это отпечаток. Выясни, как он оказался на полисе. Мне кажется, его оставили намеренно, и причина может быть в их желании гарантировать, что мы не попытаемся увильнуть от оплаты, усомнившись в подлинности документа. Хармас, чем больше я гляжу на этот полис, тем умнее и отшлифованное мне кажется это дело, да еще отпечаток пальца! Иди и посмотри на эту девицу. Поройся там, порасспрашивай. Помни, это может быть очень хорошо продуманный обман, и разоблачить ты его не сможешь, если как следует во всем не разберешься. И вот еще что: постарайся выяснить, кому достанутся деньги, если девушка умрет. Узнай, не составила ли она завещание. Можно поспорить, что все это организовал тот, кто получит деньги. Выясни, кто это, и мы будем на полпути к успеху.
— Где мне ее искать?
— Она оставила адрес в Лос-Анджелесе, — он сверился с полисом, — Четвертая улица, дом 2567.
— Гудьер в городе?
Мэддакс кивнул:
— Он перешел в голливудский филиал, но приехал сюда закончить какое-то дело.
— Вы знаете, где он?
— Откуда мне знать? Наверняка в каком-нибудь баре! А теперь ступай отсюда и дай мне заняться делом, да держи рот на замке. Я не хочу, чтобы старик узнал о том, что я расследую это дело. Если удастся доказать факт мошенничества, я хочу сам пойти и обрушить все это ему на голову!
Я пошел было к двери, но он меня остановил:
— Почему бы тебе не взять с собой жену? Она совсем не глупа, и я всегда предпочту мнение Элен твоему. Возьми ее, пусть развлечется.
— Осмелюсь полагать, что развлечется, — сказал я, берясь за ручку двери, — но мне это не по карману. Вы что, думаете, я из золота сделан?
Мэддакс подергал себя за нос.
— Ну ладно, можешь рассчитывать баксов на тридцать в неделю для нее, — щедро предложил он. — Внеси это в статью расходов на развлечения.
