– Джонни! Приехали. С тобой хочет поговорить Гарднер. Дом и прислуга Гарднера нисколько не нарушали общего впечатления, производимого президентом банка. Он спустился к нам, элегантный и стройный, величественным жестом указал на удобный диванчик и придвинул коробку с гаванскими сигарами.
– Вы хотели поговорить со мной? – спросил я. Гарднер взглянул на Логана.
– Будет лучше, если все расскажет он. Логан согласно кивнул и закурил сигару.
– Вот что, Макбрайд, сейчас нам необходимо выяснить две вещи: кто убил Роберта Минноу и куда делись двести тысяч долларов. До вашего возвращения в город никто не сомневался, что именно вы совершили оба преступления. Теперь мы смотрим на это иначе. Роберт Минноу все свое время посвятил сбору материалов против преступной шайки, обосновавшейся у нас в городе. И как раз в этот период его внимание было отвлечено злоупотреблением самого обычного порядка: подлогом, в котором подозревались вы. И тут же его убивают. Ваше разоблачение укрепило подозрение полиции. Потом оно сменилось уверенностью. Однако в этом мошенничестве вполне могла быть замешана и Вера Уэнст. Похищенная сумма достаточно велика, чтобы отвести подозрение от истинной виновницы. Нам известно, что Вера Уэнст и Ленки Сорво, которого мы смело можем считать преступным элементом, оказались в самых дружеских отношениях. А затем Вера исчезла. Ее исчезновение молено объяснить двумя причинами. Возможно, она посвятила в эту историю Ленки и поделилась с ним деньгами, а он обещал ей защиту. С другой стороны, двести тысяч долларов – огромная сила. Если этой суммой ни с кем не делиться, ее вполне хватит на долгую роскошную жизнь. Весьма вероятно, что Вера забрала все до цента и исчезла из города, оставив Ленки с носом.
– Возможно еще, что Сорво прикончил Веру и прикарманил ее деньги, – добавил Гарднер.
– Меня больше устраивает первый вариант, – заметил я. – Сорво был в нее влюблен, а она неожиданно его бросила.
Гарднер пристально уставился на меня.
– Агенты моей страховой компании кое-что установили. Одно время Вера жила в главном городе штата, затем в Нью-Йорке. Последний ее адрес – маленький отель на Таймс-сквер, потом следы исчезают. По сведениям полиции, в это время произошло два самоубийства – утопились две девушки. Трупы не опознали, так что одна из этих несчастных вполне могла быть мисс Уэнст. Обе похоронены в общих могилах кладбища нищих, так что эксгумация ничего бы не дала. Но тогда непонятно, куда делись деньги, поскольку очевидно, что мисс Уэнст жила далеко не роскошно.
Я нахмурился.
– Таким образом, – продолжал Гарднер, – это дело вышло за пределы местного события. Страховая компания банка обратилась за помощью к ФБР. И поэтому я бы просил пока что прекратить ваши действия и не мешать расследованию, за которое сейчас взялись специалисты своего дела. Я покачал головой.
– Насколько я понял, специалисты будут искать убийцу украденные вещи. Но для меня это не самое важное. Мне надо доказать всему городу, что Джонни Макбрайд – честный человек. Так что все остается по-прежнему.
– Я понимаю ваши чувства, Джонни, – вздохнул Гарднер, – но поймите и вы меня. Я не желаю, чтобы с вами что-нибудь случилось, пока не выяснится правда.
Я взглянул на Логана:
– А что вы думаете по этому поводу?
– Присоединяюсь к Гарднеру.
– И если Вера виновата, пусть она ответит за это? Глаза его сверкнули.
– Да, если она виновна.
– Чушь! – заявил я и собрался добавить несколько крепких слов, но вдруг воочию представил себе ясную картину убийства… Поднявшись с кушетки, я спросил:
– Нельзя ли мне взглянуть на официальные отчеты поэтому делу?
Гарднер протянул конверт, в котором лежали официальные бланки. В них черным по белому было изложено все то, что я сейчас выслушал.
– О'кей, – буркнул я, возвращая конверт, – буду держаться в стороне.
Гарднер лично проводил нас до дверей. Усевшись за руль, Логан поинтересовался:
– Куда вас отвезти?
– В гараж, где стоит моя машина. Дальше справлюсь сам. Он привез меня в гараж и, прощаясь, сказал:
– Если я понадоблюсь, ищите меня в «Сиркус Баре». Но будет лучше, если, вы оставите меня в покое, потому что я собираюсь упиться в доску и предпочитаю это сделать в одиночку, понятно?
– Чего тут не понять, – кивнул я, – желаю удачи, – и направился к своему «форду», но сразу же вернулся. – Совсем забыл. Вы когда-нибудь слышали имя Харлан?
– Нет. А что, это важно?
– Может быть, не знаю.
– Ладно, проверим.
И он нажал на стартер.
Доехав до ближайшей закусочной, я немного перекусил, нашел телефонную будку и набрал номер Венеры.
– Это Джонни. Как тебе удалось сбежать вчера вечером? Голос ее звучал ровно и спокойно:
– Очень жаль, но боюсь, нам придется встретиться в другой раз.
– Неужели ты меня не узнала? Это я, Джонни.
– Если хотите, встретимся на следующей неделе. До меня, наконец, стало доходить.
– У тебя неприятности?
– Да, – в ее голосе не было и тени волнения.
– Большие?
Но и на этот раз она ухитрилась ничем не выдать себя.
– Даже очень.
– Копы?
– Нет… конечно, нет.
– Я осе понял. Вешай трубку. Буду у тебя через пять минут.
Я опрометью выскочил из будки и вскочил в машину. В доме Венеры было темно. Я взбежал по ступенькам и толкнул дверь. Она не поддавалась. Тогда я попытался открыть окно, но это удалось не сразу. В первые секунды я ничего не видел в темноте. Потом предметы стали обретать смутные очертания. Я постоял с минуту и, наконец, услышал доносившиеся сверху приглушенные рыдания женщины и злобные мужские голоса. Взлетев одним махом по лестнице, я пинком отворил дверь и сразу же увидел их – Сорво, Пакмана и Венеру.
Она лежала навзничь на кушетке, охватив голову руками, а Эдди пытался повернуть ее лицо к себе, чтобы снова ударить. Сорво наблюдал за этой сценой с гаденькой улыбкой.
Он увидел меня первым и, если бы не замешкался, извлекая что-то из кармана, то, может быть, успел бы отразить мой удар… Он отлетел в угол и растянулся на полу с глухим стоном. Эдди уставился на стекавшую по моим пальцам кровь. Затем, ощерив желтые зубы, бросился на меня. И тут я понял, что он как раз подходит ростом для тех аккуратных отпечатков на крыше здания у библиотеки. В его руке был зажат нож.
Я поступил так, как единственно было возможным поступить в данной ситуации: схватил с кушетки подушку. Лезвие ножа погрузилось в пух. Остальное было парой пустяков. Пакман попытался отскочить, но я выставил ногу, и он растянулся на полу. Я прыгнул ему на спину, завернул руку назад и одним движением сломал ее. Однако в следующее мгновение я услышал хриплый вскрик Венеры, и мой череп в третий раз за последнее время раскололся надвое.
…На этот раз все было намного приятнее, чем в прошлые разы. В воздухе носился аромат цветов, а моя бедная голова покоилась на лучшей в мире подушке – на бедре прекрасной женщины, лицо которой хоть и покраснело от тяжелой мужской руки, но все равно оставалось прекрасным.
Заметив, что я пришел в себя, Венера наклонилась и поцеловала меня.
– Я хотела предупредить тебя, когда увидела, что он схватил пепельницу, но опоздала.
– Ну, и как он выглядит?
– Ты вышиб ему все зубы.
– А Эдди?
– У него сломана рука, и Сорво еле уволок этого гада отсюда. Эдди хотел прикончить тебя сам и проклинал Ленки, думая, что тот сделал это без его помощи.
– А почему же они не тронули тебя?
– А для чего это им? Гораздо удобнее сохранить свидетеля, который мог бы подтвердить суду, что они всего лишь защищались.
– Неужели ты так бы и сказала на суде?
– У меня не было бы выбора.
– Чего же они от тебя хотели?
– Узнать, зачем я связалась с тобой и что рассказала про них.
– А разве тебе есть что рассказать? Она ничего не ответила. Ее пальцы нежно гладили меня.
– Как ты себя чувствуешь?
– Не хуже, чем обычно.
– Не врешь?
– Кто знает…
Венера осторожно приподняла мою голову, подсунула под нее подушку и встала. Она набросила на лампу легкую косынку, так что комната погрузилась в полумрак, и включила проигрыватель.
– Я знаю много такого, чего тебе хотелось бы узнать, – промолвила она.
– А именно?
Закрыв глаза, она покачивалась в такт музыке.
– О Ленки Сорво и его Деловой Группе. Тебе известно, как могущественна эта организация?
– Он финансирует многие предприятия.
– И не только это, – теперь она возилась с молнией платья. – Сорво – хозяин и в нашем квартале. Это он завел в каждом кабаке комнаты, где мужчина может позабавиться с девушкой или принять наркотики. Ему также принадлежат укромные местечки, где делают весьма откровенные фотографии, которые потом предъявляют объектам съемки, чтобы они понимали, что клуб не обязательно строится лишь из дерева и стали.
Теперь платье уже висело у нее на руке, а сама она стояла передо мной в крохотном черном бюстгальтере и трусиках. У меня мгновенно пересохло в глотке, но я все-таки ухитрился спросить:
