О'Нил швырнул охапку одежды на кровать, где, сжавшись в комочек, сидела Фламини. Он улыбался.
— Одевайся, — скомандовал он. — Ты идешь в гости.
Подхватив одежду, девушка стремглав бросилась в ванную и захлопнула за собой дверь.
— Ты, я вижу, джентльмен, Холман. — О'Нил подмигнул мне. — Отдал дамочке свой плащ, и все такое.
А вот мне она как-то больше нравилась голенькой. Это немного даже сближало нас, если хочешь знать.
— Думаю, Дафна Вудроу не увидит и ломаного гроша из этих денег? — предположил я.
— О чем это ты? — О'Нил сделал вид, что не понимает.
— Ей было нужно избавиться от Анны Фламини. А инсценировка похищения с целью выкупа была придумана, чтобы заручиться помощью Харриса и, разумеется, привлечь тебя.
— Может быть, — ухмыльнулся он. — Мне кажется, она просто ревнует Винса. Своего рода сумасшествие.
— А вот в тебе я разочаровался, — сказал я. — Не думал, что, кроме денег, тебя ничего не интересует.
— Курт Манхейм подбросит еще пятьдесят тысяч, — довольно заявил он. — Прибавь это к сотне, полученной от Манатти, и получится кругленькая сумма.
— А кому достанется актриса? — поинтересовался я.
— По замыслу Дафны — никому. Она должна умереть, — хмыкнул он. — И ты тоже, Холман.
Открылась дверь ванной, и Анна, войдя в комнату, протянула мне мой плащ. В серебристо-сером блестящем платье она снова стала ослепительной кинозвездой, которой была всегда.
— Ты редкая женщина, — повернулся к ней О'Нил;. — Обнаженная выглядишь лучше, чем в одежде.
В ответ она буркнула что-то на итальянском языке.
Ее холодный, резкий тон не оставлял сомнений в смысле сказанного. Физиономия О'Нила побагровела, как от пощечины, он шагнул вперед и поднял кулак.
— Так, — быстро вмешался я, — и что же дальше?
— Мы поедем в моей машине, — злобно процедил О'Нил. — Может быть, холодный ветер немного остудит ее дьявольский темперамент.
— Куда, в коттедж? — поинтересовался я, — Туда, где ждет Дафна с полученными от Манхейма деньгами.
— И не страшно ей там? — игриво спросил я. — Тем более в компании с трупом Харриса?
— Без него, — буркнул он, — еще страшнее. Это означало бы, что вся операция идет не так.
И вдруг где-то за моей спиной раздался негромкий хлопок. Резко повернувшись, я увидел, как наш охранник рухнул на колени, а затем во весь рост растянулся на полу. Отпихнув в сторону бездыханное тело, вошли еще двое с пистолетами. Мне очень хотелось поверить, что это было наше спасение. Но что-то я сомневался.
О'Нил уставился на них, словно увидел выходцев с того света.
— Проклятье! — завопил он. — Что происходит?!
— Мистер Барнаби просит оказать ему честь своим присутствием, — лаконично произнес один из парней. — Он приглашает всех троих пройти к нему.
С позеленевшим лицом О'Нил двинулся вперед.
Охранник быстро обыскал его и извлек из кармана мой пистолет. Мы все трое двинулись к лифту. Охранник, стоявший возле него, был мне незнаком. О'Нил раздраженно поинтересовался, куда, к дьяволу, запропастился Чарли.
— Он освободил это место, — ответил наш спутник. — В последнее время мистер Барнаби произвел достаточно много перестановок.
В полном молчании мы прошли через огромный холл к личным апартаментам хозяина. Хмурый охранник, возглавлявший нашу процессию, постучал в дверь. Как обычно, Аксель Барнаби пристально разглядывал что-то в окно. В одном из кресел с высокой спинкой, стиснув на коленях руки, застыла Дафна Вудроу, Ее лицо было серым, как старый пергамент.
— Они здесь, сэр, — негромко доложил охранник. Вся его фигура выражала неподдельное уважение к хозяину.
Барнаби поблагодарил его, не оборачиваясь.
— Теперь можете уйти, — приказал он охранникам своим высоким, птичьим голосом, — но прошу вас обоих подождать за дверью.
Парни бесшумно исчезли, словно растворились. Но атмосфера в комнате от этого теплее не стала. Наконец Барнаби обернулся и внимательно оглядел нашу троицу.
В его глубоко посаженных глазах я прочел лишь спокойное любопытство.
— Добро пожаловать в мой дом, мисс Фламини, — произнес он. — Искренне надеюсь, что пребывание под этой крышей не доставило вам особых неприятностей.
Поверьте, если бы О'Нил хоть раз осмелился поднять на вас руку, я немедленно пришел бы вам на помощь.
— Так вы знали, что меня держат в подвале? — Анна, похоже, не верила своим ушам.
— Конечно, — без всяких эмоций произнес он.
— Но что это? — прохрипел О'Нил. — Кто-то предал меня! Но кто?! Этот ублюдок Чарли!
— Ошибаетесь, Чарли был предан вам до последней минуты, потому мне и пришлось его убрать, — так же без эмоций возразил Барнаби. — Вы недооценивали меня, Грегори. Когда этот дом еще только строился, я позаботился, чтобы в каждой комнате были камеры скрытого наблюдения. Помните ту великолепную стереосистему вместе с телевизором, которой вы так часто восхищались в моей комнате? Она играла в моей жизни особую роль.
С той самой минуты, когда мисс Вудроу оказала нам честь погостить у нас, я часто был свидетелем ваших любопытных бесед.
— Но если вам были известны все наши планы, — прорычал О'Нил, — почему же вы нас не остановили, дьявол вас забери?!
— Всему свое время и место, — с усмешкой произнес Барнаби. — Неужели вы забыли?
— Хорошо! — О'Нил провел ладонью по вспотевшему лицу. — Так что же теперь?
— Многое зависит от вас и мисс Вудроу, — сказал Барнаби. — Кое-какие ваши идеи мне пришлись по душе. Правда, я внесу небольшие изменения в ваши планы.
— Слушай внимательно, Грег! — свистящим шепотом Произнесла Дафна. — Это наш шанс.
Не веря своим ушам, О'Нил с изумлением уставился на Барнаби.
— Ты, тупоголовый болван, — с невыразимым презрением в голосе процедил Барнаби. — Неужели ты поверил, что все это затеяно для того, чтобы затащить в постель Анну?
Для Акселя Барнаби это был миг торжества. Он ликовал и откровенно наслаждался, глядя на наши ошеломленные лица. Убедившись, что О'Нил поражен до глубины души, Барнаби перешел к делу.
— Как старый сентиментальный дурак, я питаю слабость к прежнему Голливуду, — признался он. — А «Стелдар» — единственная киностудия, где все пока остается как в те добрые времена. Признаюсь, проявив недальновидность, я не обратил должного внимания на стремление Манатти втайне скупить акции киностудии. Когда же обнаружил, что в его руках уже почти треть акций «Стеллар», было уже слишком поздно. Хорошая мысль о том, что, объединив мои и его акции, можно заполучить контрольный пакет, пришла мне и ему в голову практически одновременно. Теперь мне необходимо было связаться с ним и навязать ему мои правила игры. — На лице Акселя появилась саркастическая улыбка. — Но какое же предложение, исходящее от Акселя Барнаби, не вызвало бы у него ни малейшего подозрения?
— Значит, вы обратились к Манатти и предложили ему свою часть акций «Стеллар» в обмен на актрису Фламини?
— Мне было нужно, чтобы они оба вернулись в Калифорнию, — сказал Барнаби. — Здесь, на моей территории, было бы легче манипулировать Винсом. Игра шла бы по моему сценарию. Толстяк Манатти подумал, что я просто проявил слабость, когда решил расстаться со своей долей акций ради компании прелестной кинозвездочки. Но он не подозревал, что не так давно по моему приказу группа итальянских экспертов составила на него подробное досье. В нем учтены все его слабости и пороки. Я был убежден, что если даже у него самого нет уязвимых мест, их следует искать у людей из его ближайшего окружения.
— Вы имеете в виду Анну Фламини? — растерянно пробормотал О'Нил.
— Нет, — покачал головой Барнаби.
— Прошу вас! — с отчаянием в голосе взмолилась Дафна Вудроу. — Пожалуйста, не надо!
— Дорогая, это необходимо, чтобы Грегори мог полностью оценить ситуацию, — живо отозвался Барнаби. — У Манатти была любовница. Эта девушка была его слабостью. Когда-то ее подобрала Анна. Вместо благодарности, та люто ненавидела актрису. Ненавидела за головокружительную карьеру, за то, что Анна не имела возможности порвать с Манатти. Эта девушка была готова на все, лишь бы избавиться от актрисы-соперницы.
Она также не была заинтересована в росте могущества Манатти, особенно если в сферу интересов патрона будет и дальше входить Голливуд, этот заповедник красивых дебютанток.
— Дафна. — О'Нил конвульсивно сглотнул. — Вы хотите сказать, что все это время она работала на вас?
— А вы сами подумайте, — добродушно отозвался Барнаби. Хорошее настроение снова вернулось к нему. — Вспомните, кому первому пришла в голову мысль похитить мисс Фламини и удерживать ее, пока не будет внесен выкуп.
О'Нил изумленно вытаращил глаза на подругу актрисы, замершую в кресле с высокой спинкой. Словно почувствовав на себе его взгляд, Дафна нервно обернулась.
