— Конечно, Томми, — предупредительно промолвил Эд. — Мы сейчас пойдем дальше. Те тринадцать присяжных заседателей в любом случае просто группа восковых кукол. — Он вернулся, снова перешагнув через шнур.
Томми пошел было дальше, но вдруг остановился:
— Тринадцать? Тринадцать присяжных заседателей?
— Конечно, — удивленно и простодушно сказал Эд. — Я насчитал именно тринадцать. Разве суд присяжных состоит не из тринадцати членов?
— Он там, Эд! — закричал Томми, вдруг присев и нацелив оружие в сторону Паркера. — Присяжных заседателей должно быть только двенадцать! Прострели им головы, Эд! Он, должно быть, один из них!
Паркер приготовился нырнуть за макет судейского стола, когда Эд вдруг начал хохотать. Томми взглянул на него с запоздалым подозрением, затем сердито уставился на судей и присяжных.
— Двенадцать, — сказал он. — Так там их только двенадцать.
— Живей, приятель, — поддразнивал Эд. — Давай поспешим отсюда, прежде чем парень доберется до нас!
— Ты, мерзкий сукин сын, голову нужно прострелить тебе!
— Ты что, шуток не понимаешь? Живей, приятель, не теряй чувства юмора.
— Ты жуткий нахал, Эд. Всегда им был и будешь.
Теперь сам Эд потерял чувство юмора.
— Думай, что говоришь, приятель, — сказал он. — Держи себя в руках.
— Тогда не шути больше.
— Хорошо, не буду. Но и ты не распускай язык.
— Ладно, — сказал Томми, все еще сердясь и не желая сдаваться. — Пошевеливайся, покончим с этим.
Они пошли дальше и наконец исчезли из виду. После недолгой паузы Эд снова принялся оживленно болтать. Томми отвечал сердито и односложно, но Эд работал языком за обоих.
Паркер подождал, пока не услышал, что они отошли на два-три поворота, затем вылез из-за макета сцены суда и последовал за ними. Застеленная ковром дорожка помогала двигаться бесшумно. Эд все еще болтал без умолку, и Томми начинал не на шутку сердиться. Паркер прибавил шагу, на ходу вынул из карманов два ножа и держал их по бокам кончиком вниз. Он увидел их, когда Эд остановился, тщательно рассматривая средневековую сцену отравления, где было много женщин в коротких платьях. Томми стоял на ковре, робко оглядываясь по сторонам, но больше не торопил приятеля.
Об Эде необходимо было позаботиться в первую очередь. Паркер стоял за ближайшим поворотом, вне поля их зрения, и слушал, пока разговор не подсказал, что Эд насладился изучением женских восковых фигур. Он заглянул за поворот и увидел, что тот снова перелезает через бархатный шнур, повернувшись к нему спиной. Паркер вышел из-за поворота. Оба стояли к нему спинами. Он приготовился, держа правой рукой один из ножей за ухом, а затем бросил его. Эд оказался более близкой целью, чем Томми, к тому же более неподвижной. Сделав бросок, Паркер быстро спрятался, переложив второй нож в правую руку. Он слышал, как нож во что-то ударился, как Эд забормотал и упал. Если он правильно оценил характер Томми, тот сейчас стоит оцепенелый, на несколько секунд лишившийся способности соображать, слишком испуганный, чтобы сделать что-нибудь разумное. Но Паркеру и требовалось всего несколько секунд.
Он вышел снова. Эд лежал на ковре ничком, левая нога откинута назад, левая лодыжка зацепилась за бархатный шнур, через который он перешагивал, когда в него попал нож. А Томми, как и предполагал Паркер, пристально смотрел на него, не веря своим глазам. Но прежде чем Паркер подготовился сделать бросок, Томми побежал, не глядя по сторонам, не стреляя и не крича. Только побежал. Повернулся и помчался как безумный в противоположную сторону. Паркер бросил нож, хотя это и было бесполезно. Нож не попал в цель, а пролетел дальше и попал в грудь палача в маске, державшего топор. Тот пошатнулся и опрокинулся. Тут Томми пронзительно закричал, отшатнулся от макета, где опрокинулся палач, почти налетев на шнур на противоположной стороне дорожки, снова отшатнулся, затем повернул за угол и исчез из вида.
Паркер подбежал к Эду, выдернул из руки автоматический кольт 38-го калибра с обоймой на восемь патронов и вынул ее из кольта. Обойма оказалась неиспользованной. Он задвинул ее на место, положил кольт на пол, перевернул тело и обыскал его. Но дополнительных обойм не оказалось. Выступая против одного человека, Эд, по-видимому, подумал, что больше ему не понадобится. Томми уже выбежал из здания и поднял тревогу. Но теперь это едва ли имело значение. Начинается новая игра.
Паркер вооружен.
Хитроумный план состоял в том, чтобы направить их на одну дорогу, а самому уйти по другой. Паркер придумал, как покончить с этим делом, выбраться из парка и ускользнуть от преследователей. Теперь, когда у него появилось оружие, осуществление плана стало возможным. Но прежде придется приблизительно на полчаса спрятаться. Сначала должно произойти нечто, чего он ждал, а затем можно будет идти.
Он не погнался за Томми, а вернулся другим путем: перелез через бархатный шнур и прошел мимо муляжей, затем миновал черный занавес между ними и добрался к переднему входу, как раз когда Томми внезапно появился с другой стороны здания. Паркер слышал, как он там кричал, и через полуоткрытую дверь увидел двух парней, бежавших со всех ног к задней части Музея восковых фигур. Он собирался войти, когда из гавайского ресторана, расположенного через дорогу, появились еще двое. Звучал мегафон, и они замахали руками, давая знать, что мегафон привлек их внимание, они слышали и все поняли, а затем побежали ко входу, за которым прятался Паркер.
Теперь у него было оружие. Может быть, перестрелять их на улице? Нет, замысел состоял в том, чтобы не оставлять четких следов. Паркер ждал, спрятавшись за черным занавесом, в стороне от входа. Он позволил первому вбежать в здание, а когда через дверь промчался второй, быстро вышел, глубоко втиснул ствол револьвера ему в живот и спустил курок. Негромкий звук выстрела услышали только трое: один из них упал, другим был Паркер, а третий повернулся и приготовился защищаться прежде, чем Паркер смог добраться до него и сделать с ним то же, что и с первым. Главное, не возникло никакого шума. Паркер сделал выпад кольтом вперед, как дуэлянт шпагой, пытаясь проделать тот же самый маневр, но парень в панике, схватив руку Паркера, сумел отвести револьвер, и Паркеру пришлось продолжить выпад, оттолкнувшись носками ног от пола и ударив противника плечом в грудь, они оба упали. Парень — тяжело и навзничь, а Паркер — на него.
По росту и весу они были почти одинаковыми. От неожиданного падения на спину с Паркером сверху парень выронил оружие, но тотчас схватил Паркера за кисть руки и удерживал ее в стороне, пытаясь собраться с духом и закричать. Но кричать он не мог. Паркер пытался получить преимущество, чтобы сделать что-то другой рукой, но не мог предпринять ничего, кроме как головой бить парня по губам. Старался еще как-нибудь “успокоить” парня, но единственное, что был в состоянии делать, — это бить левым кулаком по почкам. Парень крутил головой, пытаясь уклониться от ударов головы Паркера, а затем совершил ошибку: отпустил его руку, потому что, испытывая сильную боль от ударов, попытался отпихнуть бьющую голову, но Паркер быстро приставил кольт к его боку и выстрелил. Парень забился, как рыба на палубе, и затих. Паркер скатился с него, поднялся и снова выглянул через приоткрытую дверь. Теперь площадка перед театром была пуста.
Он вышел, держась ближе к зданию. Перед ним лежала прямая, заснеженная, вся испещренная следами асфальтированная дорожка, проходящая между участками парка. Он знал, что дорога справа была открытой и свободной на всем протяжении до центрального фонтана и что один из головорезов Лозини там, у фонтана, наблюдает, ожидая, что Паркер попытается пересечь ее, направляясь от “Острова Алькатрас” к “Гавайскому острову”. С другой стороны “Острова Алькатрас” проходит прямая свободная дорога, отделяющая его от “Острова сокровищ”, и за ней также наблюдают.
Чтобы подойти к воротам, откуда можно будет их увидеть, пришлось бы пересечь по крайней мере три открытые дороги, расходящиеся лучами от “Острова Алькатрас” до “Гавайского острова”, “Острова желаний” и “Острова Земля”. Они знают, что он на “Острове Алькатрас”, или очень скоро узнают об этом, поскольку Томми там, с другой стороны здания, перестал кричать, а значит, начал что-то понимать. К тому же Паркер находился в пределах одной восьмой части парка, и им не потребуется много времени, чтобы найти его.
Оставалось возможным одно: повернуть направо, ближе к фонтану. Паркер быстро пошел в ту сторону, пригнувшись и придерживаясь края дороги. Впереди находился уличный водный аттракцион для катания, подобный искусственным зарослям на “Заколдованном острове”. Он изображал залив у Сан-Франциско в миниатюре, над которым возвышался больший по масштабу “Остров Алькатрас”. Это был аттракцион катания на канонерской лодке, из которой летом посетители могли наблюдать за убегающими куклами-узниками, плывущими к свободе, видеть контрабандистов и могли “почти разбиться” об обваливающийся мост Золотых Ворот, находясь на плоскодонках, нисколько не походящих ни на одну канонерку в мире. Касса и вход располагались с этой стороны причем основная часть алькатрасского макета находилась между Паркером и фонтаном. Он вышел на деревянную пристань и слева, на площадке обслуживания, увидел привязанные лодки. Одну из них отвязал.
