Когда Линдсей повернул на пустынную дорогу, ведущую к пещере, он из предосторожности выключил фары, оставив только подфарники.
Линдсей прибыл к пещере примерно в 10.30. Силк встретил его у входа. В тени виднелись еще силуэты двух мужчин, вооруженных автоматами.
Едва Линдсей вышел из «кадиллака», как сразу же спросил Силка:
— Неприятностей нет?
— Нет… У Кунтца немного разболелся живот…
— Девушка?
— С ней все в порядке. Я позволил Чету поговорить с ней. Он припугнул ее тем, что пообещал более тесное общение. Так что сейчас она будет делать все, что ей велят.
— Форрестер?
Силк потрогал шрам на щеке, затем пожал плечами.
— Понятия не имею… зомби, он и есть зомби. Сами увидите.
Пройдя туннелем, двое мужчин вошли в первую пещеру.
— Я переговорю с Кунтцем.
Линдсей осмотрел пещеру. Она имела вполне жилой вид и освещалась тремя мощными лампами, работающими от аккумуляторов. Посередине стоял длинный стол с креслами, на нем — радиоприемник, у противоположной стены — газовая плита для приготовления пищи.
— Я смотрю, вы обжились здесь.
— Это так. Как долго еще мы будем здесь оставаться? — Силку смертельно надоело жить под землей.
Линдсей проигнорировал вопрос.
— Где Кунтц? Мне надо поговорить с ним.
— Я проведу вас.
Они прошли в другую пещеру, где трое мужчин, поставив автоматы в пирамиду, играли в карты. Глянув на вошедших, они продолжили игру.
В третьей пещере, куда вел короткий туннель, в кресле сидел доктор Кунтц и читал медицинский журнал. При виде Линдсея он отбросил журнал и вскочил на ноги.
— Как долго вы будете держать меня здесь? — требовательно спросил он. Маленькие черные глазки злобно сверкнули. — Это невозможно! Жить в пещере! Я устал жаловаться! Этот человек груб!
— Все в порядке, доктор. — Линдсей улыбнулся своей обаятельной улыбкой. — Успокойтесь. — Жестом руки он отослал Силка и, усевшись в кресло, с любопытством осмотрел пещеру. — А здесь не так уж и плохо. — Взяв леденец из коробочки, Линдсей отправил его в рот. — Эта пещера намного уютнее, чем камера в немецкой тюрьме. Еще раз подчеркну это. Насколько я понимаю, там вы бы себя чувствовали менее комфортно. — Линдсей покатал леденец во рту. — А теперь, доктор, расскажите о пациенте. Чего вам удалось добиться?
Кунтц молчал еще несколько секунд, с трудом сдерживая гнев. Заметив легкую презрительную усмешку на губах Линдсея, он заговорил, как человек, знающий себе цену.
— Если честно, то практически ничего, — сказал он. — Я изучил его историю болезни. Доктор Хертц — один из ведущих специалистов в области психиатрии в нашей стране. Он считает…
— Мне не интересно, что по этому поводу считает доктор Хертц, — прервал его Линдсей. — Меня интересует ваше мнение. Я тоже читал историю болезни, так что мнение доктора Хертца мне известно.
Кунтц недовольно поморщился.
— Ничего нового к его выводам я добавить не могу. Больной не поддается лечению, хотя прошло уже два года. Странно, но факт остается фактом.
— А если проделать вашу чудодейственную операцию, доктор?
Кунтц покачал головой.
— Боюсь, нет. Операция не принесет успеха. Наоборот, только вред.
Улыбка исчезла с лица Линдсея. Это было то, чего он никак не мог предусмотреть. Он подумал о Раднице. «Я возвращаюсь 15 ноября. Надеюсь, вы достигли положительных результатов». О провале операции вопрос даже не ставился. Линдсей знал Радница. Если он потерпит поражение и не получит от Советского правительства обещанные четыре миллиона долларов, дальнейшее предугадать не так сложно. Радниц поднимет трубку телефона и отдаст соответствующий приказ. Через некоторое время появится Силк, вооруженный пистолетом с глушителем… Линдсей ощутил, как предательский холодок пробежал по его спине.
— Вам придется превзойти самого себя, доктор, — скрипучим голосом сказал он. — Зачем же вы погубили столько евреев, если не сможете сделать вашу блестящую операцию на Форрестере?
Кунтца передернуло.
— Стоп! Я сильно сомневаюсь, что у Форрестера маниакальная депрессия. Я два дня проводил с ним разнообразные тесты. Все они дали негативные результаты. Операция может закончиться успешно, если я получаю положительную реакцию… Но этого не произошло. Кроме того, подобные операции невозможно проводить в пещерных условиях.
Линдсей почувствовал, как у него пересохло во рту.
— А он не симулирует?
— Конечно же, нет. Об этом не может быть и речи, — сказал Кунтц. — Позвольте вам кое-что объяснить. Разум подобен исключительно точному часовому механизму. Малейший дисбаланс — и часы либо отстают, либо спешат. У Форрестера не только разладился общий баланс мозга, но и пошли вразнос все внутренние связи. Этому способствовали две причины: крайнее переутомление на работе и измена жены. Если часы слегка встряхнуть, они могут вновь пойти правильно. Разум Форрестера тоже можно как-то подтолкнуть. Но лучше всего, если этот толчок сделаю не я, и вообще не хирург. Возможно, эти случится через неделю… месяц… год или вообще через несколько лет: что-либо встряхнет его разум, и человек вновь сделается нормальным. Но наука этого не может. Это слишком деликатная операция… слишком опасная. Мозг человека сложен, поэтому любое вмешательство извне в его работу крайне опасно. Вдруг толчок окажется слишком мощным? Если это произойдет, любые надежды на излечение больного будут потеряны.
Линдсей глубоко вздохнул.
— Неделя… месяц… годы? — переспросил он.
— Да, но это может случиться и завтра. Прогнозировать подобное очень трудно. Форрестер находится в заторможенном состоянии уже двадцать шесть месяцев. Пока что на него ничто не подействовало.
— Почему, как вы думаете?
Кунтц пожал своими толстыми плечами.
— Вероятно, потому, что он был изолирован от людей. Его лишили привычного образа жизни, оборвали контакты с близкими, то есть лишили шансов получить тот толчок извне, о котором я говорил.
Линдсей вдруг понял, насколько прозорлив Радниц. Было унизительно чувствовать, что Радниц гораздо умнее блестящего нейрохирурга и, что самое неприятное, умнее его, Линдсея. Он вспомнил слова Радница: «В институте есть молодая женщина, Нона Джакси. Это очень важный для нас человек».
Теперь Линдсей понял, почему Радниц настаивал на ее похищении и почему Нона Джакси так важна для реализации их плана. Как сказал только что Кунтц? Форрестера лишили привычного окружения, изолировав от всех. Он не имел контактов со знакомыми людьми.
Оказывается, Радниц знал это.
С минуту Линдсей раздумывал, потом спросил:
— Здесь находится ассистентка доктора Форрестера, которая работала с ним до его болезни. Не могла бы она быть тем толчком, который вернет его в нормальное состояние?
Кунтц сощурил маленькие глазки и, почесав крючковатый нос, вновь пожал плечами.
— Не знаю. Вполне возможно.
Линдсей решил, что Кунтц до конца так и не понял всю серьезность своего положения. Пришло время его припугнуть.
— Если мы потерпим неудачу, доктор, — сказал он, — я не смогу гарантировать вашу безопасность. Я хочу, чтобы вы осознали этот факт. Мой долг сказать вам, что, скорее всего, вы никогда не сможете покинуть эту пещеру. — Линдсей натянуто улыбнулся. — В таком важном деле неудачи быть не должно. Приложите максимум усилий. — Линдсей замолчал на время, затем добавил: — Эта девушка находится здесь. Вы должны продумать все детали, чтобы использовать ее с максимальным эффектом. Не хотелось бы вам угрожать, но в случае неудачи вы… Короче, поражение исключается.
— Не понимаю, — Кунтц побледнел. — Как это я не смогу покинуть пещеру? Вы…
— Послушайте, доктор, я же подчеркнул, что не хочу угрожать вам. Это просто констатация факта. Либо вы приводите доктора Форрестера в нормальное состояние, либо наш друг со стеклянным глазом придушит вас, — Линдсей поднялся. — Вы привыкли иметь дело с людьми, стоящими на пороге смерти и во всем зависящими от вас. Почти ничего не изменилось, но теперь смерть угрожает вам. Так вот, постарайтесь, чтобы смерть прошла мимо.
Ошеломленный Кунтц затравленно уставился на Линдсея.
— Я… я сделаю все самым наилучшим образом, — сказал он дрожащим голосом.
— Конечно, — Линдсей извлек из коробочки очередной леденец. — Вам лучше увидеться с девушкой и поговорить с ней. Как я понял, она готова нам помочь.
Он смотрел, как Кунтц тяжело поднялся с кресла и нетвердой походкой вышел из пещеры.
***
Нона Джакси была в ужасе.
Вчера днем блондин с кукольным личиком тихо вошел в ее маленькую пещеру и уселся на раскладушку. Увидев его, Нона испугалась до коликов в желудке. Спокойно, подчеркивая каждое слово, он объяснил ей, что произойдет, если она не согласится им помочь. От страха и отвращения Нона закрыла уши. Это была ошибка. Схватив за запястья, он швырнул ее на кровать лицом вниз, а сам, низко склонившись, продолжал говорить. Запах его немытого тела и ругательства окончательно доконали Нону. Оставив девушку в истерике, блондин ушел.
