– Отвези меня, пожалуйста, в отель. Я хочу поговорить с Кларком.
– Ты влюблена в него?
– Я думала, что я влюблена в тебя.
– Это был просто плач в ночи, – сказал я. – Не будем делать из этого сенсацию. Хочешь еще кофе?
– Нет, спасибо, только не натощак. Неужели ты никогда не влюблялся? Не хотел быть с одной женщиной изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год?
– Пошли.
– Как может такой жесткий человек быть таким нежным? – спросила она с удивлением в голосе.
– Если б я не был жестким, меня не было б в живых. Если бы я не мог быть нежным, мне бы не стоило быть в живых.
Я подал ей плащ, и мы вышли к машине. По пути в отель она молчала.
Когда мы приехали, я въехал на знакомую стоянку, вынул пять сложенных чеков из кармана и протянул ей.
– Надеюсь, они в последний раз переходят из рук в руки, – сказал я.Иначе их просто не примут к оплате. Она посмотрела на них, но не взяла.
– Я думала, это твой гонорар, – сказала она довольно резко.
– Не спорь, Бетти... Ты прекрасно понимаешь, что я не могу взять у тебя денег.
– После этой ночи?
– После ничего. Я просто не могу взять. Я ничего для тебя не сделал.
Что ты собираешься делать? Куда ты теперь двинешься? Сейчас? ты в безопасности.
– Не представляю. Что-нибудь придумаю.
– Ты влюблена в Брандона?
– Может быть.
– Он бывший гангстер. Он нанял бандита запугать Гобла. Этот бандит чуть не убил меня. Неужели ты можешь любить такого человека?
– Женщина любит мужчину. А не его работу. И, может, он этого не хотел.
– Прощай, Бетти. Я сделал все, что мог, но этого было мало.
Она медленно протянула руку и взяла чеки.
– По-моему, ты совсем шальной. По-моему, ты самый шальной человек на свете.
Она вышла из машины и удалилась быстрыми, как всегда, шагами.
Я дал ей время пройти сквозь вестибюль и подняться в свой номер. Затем я сам вошел в гостиницу и вызвал мистера Кларка Брандона по внутреннему телефону. Явонен прошел мимо и глянул на меня сурово, но ничего не сказал.
Мне ответил мужской голос. Это был его голос.
– Мистер Брандон, вы меня не знаете, хотя мы вместе поднимались в лифте вчера утром. Меня зовут Филип Марлоу. Я частный детектив из Лос-Анджелеса и друг мисс Мэйфилд. Я бы хотел переговорить с вами, если у вас нашлось время.
– Я слыхал о вас, Марлоу. Но сейчас я на выходе. Как насчет коктейля в шесть вечера?
– Мне нужно возвращаться в Лос-Анджелес, мистер Брандон. Я вас не задержу.
– Хорошо, – сказал он нехотя. – Поднимитесь.
Он открыл дверь, большой, высокий, очень мускулистый мужчина. Он не протянул мне руки. Он отступил в сторону, и я вошел.
– Вы один, мистер Брандон?
– Конечно. Почему?
– Я бы не хотел, чтобы другие услышали то, что я хочу сказать.
– Что ж, скажите, и покончим с этим.
Он сел на стул и положил ноги на оттоманку. Он прикурил сигарету с золотым ободком от золотой зажигалки. Велика невидаль.
– Я приехал сюда по заданию одного адвоката из Лос-Анджелеса, чтобы выследить мисс Мэйфилд и сообщить, где она остановится. Я не знал, в чем дело: адвокат сказал, что и он не знает, но действует по поручению солидной юридической фирмы из Вашингтона.
– Вы следили за ней. Ну и что?
– Она установила контакт с Ларри Митчеллом или он с ней, и он смог поймать ее на крючок.
– И многих других женщин тоже, – сказал Брандо спокойно, – это было его ремеслом.
– Было?
Он глянул на меня пустыми холодными глазами.
– Что вы имеете в виду?
– Больше он этим не занимается. Его нет в живых.
– Я слышал, что он покинул отель и уехал в ее машине. Какое это имеет отношение ко мне?
– Вы не спросили меня, откуда я знаю, что его нет в живых?
– Слышь, Марлоу, – он стряхнул пепел с сигареты презрительным жестом.Может, мне на это наплевать. Перейди к тому, что меня касается, или проваливай.
– Я встретил здесь человека по имени Гобл, который назвался частным детективом из Канзас-Сити. По крайней мере так было написано на его визитных карточках. Гобл меня очень раздражал. Он постоянно следовал за мной. Он продолжал говорить о Митчелле. Я не мог понять, что он хочет. Затем при мне портье вручил вам анонимное письмо. Я видел, как вы читали его и перечитывали. Вы спросили портье, кто оставил его. Портье не знал. Вы даже выудили пустой конверт из урны, затем отправились наверх в явно испорченном настроении.
С Брандона понемножку слетал его гонор. Его голос стал резким.
– Ты слишком любопытен, мистер Частный Детектив. Не думал об этом?
– Дурацкий вопрос. Это мое ремесло.
– Лучше проваливай отсюда, пока ноги целы. Я засмеялся, и это задело его за живое. Он вскочил на ноги и подошел большими шагами ко мне.
– Слушай, приятель. Я в этом городе влиятельная фигура. Я не боюсь прохвостов вроде тебя. Вон!
– Не хотите услышать продолжение?
– Я сказал: вон! Я встал.
– Извините. Я старался поговорить с вами по-хорошему. И не думайте, что я пытаюсь вас шантажировать, как Гобл. Я этим не занимаюсь. Но, если вы меня выкинете, не выслушав, мне придется пойти к капитану Алессандро. Он выслушает.
Он долго пытался взять себя в руки. Затем любопытная усмешка появилась на его лице.
– Ну, положим, он выслушает. Ну и что? Я могу перевести его в другой округ одним телефонным звонком.
– Нет, не капитана Алессандро, Он не такой слабак. Сегодня утром он круто отшил Генри Кинсолвинга, а Генри Кинсолвинг не привык, чтоб его отшивали. Он просто сказал ему пару слов, и тот сломался. Вы думаете, что вы можете заставить его смириться? Вряд ли.
– Надо же, – сказал он, все еще ухмыляясь, – я когда-то знавал людей вроде тебя. Но я так долго жил здесь, я забыл, что их все еще производят.
Хорошо, я слушаю.
Он сел, вытащил еще одну сигарету с золотым ободком из портсигара и закурил.
– Сигарету?
– Нет, спасибо. Этот тип, Ричард Харвест, – это была ошибка. Ему такая работа не по зубам.
– Совсем не по зубам, Марлоу. Просто дешевый садист. Вот что получается, когда отвыкаешь от дела. Теряешь ясность суждения. Он мог запугать Гобла до полусмерти и не касаясь его пальцем. Зачем-то отвез его в твой номер – какой бред! Какой дилетант! Сейчас посмотри на него – ни на что не годен. Будет продавать карандаши на улице. Выпьем?
– Мы не в таких отношениях, Брандон. Дайте мне окончить. Ночью – той ночью, когда я установил контакт с Бетти Мэйфилд, той ночью, когда вы вытурили Митчелла из «Аквариума» – и очень славно вытурили, надо признать,Бетти пришла ко мне в «Ранчо Дескансадо». Тоже ваша собственность, я полагаю. Она сказала, что труп Митчелла лежит в шезлонге на ее балконе. Она сулила мне золотые горы, лишь бы я от него избавился. Я отправился туда – трупа на балконе не было. Поутру вахтер в гараже сказал мне, что Митчелл уехал на своей машине со всеми девятью чемоданами. Он расплатился по счету и заплатил за неделю вперед, чтобы оставить за собой номер. В тот же день его брошенная машина была найдена в каньоне Лос-Пенаскитос. Ни чемоданов, ни Митчелла.
Брандон сверлил меня глазами, но не говорил ни слова.
– Почему Бетти Мэйфилд боялась рассказать мне, что ее пугало? Потому что присяжные нашли ее виновной в убийстве – в Уэстфилде, Северная Каролина, – а затем вердикт был аннулирован судьей, имевшим такое право по законам Каролины. Но Генри Кинсолвинг, отец ее погибшего мужа, сказал, что он будет следовать за ней повсюду и что она нигде не найдет покоя. И вдруг она находит мертвеца на балконе. Если легавые узнают, вся история выплывет наружу. Она в страхе и смятении. Она думает, что два раза подряд ей не может повезти. Ведь присяжные нашли ее виновной.
Брандон сказал тихо:
– Он сломал себе шею. Он упал с моей террасы. Ей это было не по силам.
Выйдем. Я покажу.
Мы вышли на широкую солнечную террасу. Брандон прошагал к боковой стенке, я посмотрел вниз и увидел шезлонг на балконе Бетти Мэйфилд.
– Стенка не очень высокая, – сказал я, – тут легко упасть.
– Я того же мнения, – сказал Брандон спокойно. – Предположим, что он стоит так, – он стал спиной к стенке. Он свободно мог сесть на нее, Митчелл тоже был высоким. – И зазывает Бетти поближе, чтобы полапать ее, и она толкает его изо всех сил, и он летит вниз. И так выходит – по воле случая,что при падении он ломает шейные позвонки. Именно так умер и ее муж. Трудно ее винить, что она запаниковала.
– Я никого не виню, Брандон, даже вас.
Он отступил от стенки и молча посмотрел на море.
Затем он повернулся ко мне.
– Только в том, – сказал я, – что вы отделались от трупа Митчелла.
– Но как я мог это сделать?
– Вы и рыбак, кроме прочего. Готов биться об заклад, что здесь найдется крепкий длинный шнур. Вы сильный человек. Вы могли опуститься на балкон Бетти. Вы могли пропустить шнур под мышками Митчелла, у вас хватило бы сил опустить его вниз, в кусты. Затем вы могли взять ключ из его кармана, спуститься в его номер, собрать вещи и отнести вниз в гараж – или в лифте, или по лестнице. Пришлось бы сходить раза три – не страшно. Затем вы могли вывести «бьюик» из гаража, вы, наверно, знали, что вахтер – наркоман и что он не проболтается, зная, что вы знаете об этом. Затем вы могли бы подъехать на «бьюике» к трупу, сунуть его внутрь и уехать в каньон Лос-Пенаскитос.
