— Шелл, — мягко проговорила Лин, — я не понимаю, что ты имеешь в виду. Это, конечно, неосуществимо. Ты ведь знаешь, как выглядел Траммел. Он был уродом!
— Что ж, может, они отыщут какого-нибудь тощего типа, стиснут его голову тисками и... Короче, сделают так, что он будет достаточно похож на их лидера. А воскрешение, скорее всего, будет происходить темной ночью, и тощий тип с клювом, как у Траммела, выползет, восклицая: «Аллилуйя!» Кучка присутствующих прихожан не сможет как следует рассмотреть мошенника, а спустя несколько секунд его уберут. Но из уст в уста очень быстро будет передаваться: «Мастер воскрес!» Ну, как вам это, доктор Николс?
— Давай я лучше посчитаю твой пульс, мистер Скотт. Но может быть, ты и прав.
Мы пообсуждали это еще некоторое время, затем переменили тему. Последнее, что я об этом сказал, было:
— Что ж, поживем — увидим.
Долго нам ждать не пришлось.
* * *
Лос-Анджелес известен своей любовью к сплетням. Однако последующие три дня — пятница, суббота и воскресенье — были самыми сумасшедшими, фантастическими и ненормальными днями, которые даже в этом городе, как мне кажется, наблюдались впервые. Это был взрыв, бомба замедленного действия.
В пятницу, на другой день после того, как я сказал: «Поживем — увидим», к нашему удивлению, слух о предстоящем воскрешении, который накануне передавался шепотом, превратился чуть ли не в громкий крик. При этом никого не смущало, что объявленный «третий день» отсчитывался, как ни странно, не с момента смерти Траммела, а с четверга, когда поползли слухи. Но это было просто несущественной мелочью по сравнению с фантазиями о том, каким грандиозным будет предстоящее событие.
Зародыш безумия и фанатизма разрастался буквально на глазах, охватывая все больше и больше людей, достигая даже самых отдаленных мест. Естественно, новость не обошла и газеты, которые не преминули посвятить небольшие заметки еще одной забавной истории.
Однако на второй день из разряда заурядных местных происшествий она стала превращаться в настоящую сенсацию, что в принципе еще как-то можно было понять. Почему бы не поговорить о чем-нибудь необычном! Естественно, не многие из миллионов читателей воспримут это всерьез.
Между тем возбуждение среди траммелитов и членов других сект и даже обычных жителей Лос-Анджелеса росло не на шутку. Вера и неистовая надежда вскоре сменили слух на исторгаемый верующими лозунг: «Траммел воскреснет!»
И хотя лихорадка охватила главным образом дураков, неуравновешенных и просто тронутых, пугало, что таких оказалось немало. Люди с невероятной легкостью поверили в патентованную ложь.
В субботу утром предстоящее событие стало в некотором роде официальным, поскольку «наставники» на полном серьезе сообщили некоторым траммелитам, что Артур Траммел возродится в воскресенье, в три часа пополудни, и даже назвали место, где это произойдет. Приблизительно я его знал — не раз тренировался там в стрельбе по мишени или по консервным банкам, поставив их у подножия скалы. Оно находилось в нескольких милях от Лос-Анджелеса, возле небольшого городка Холлис.
Трудно поверить, но газеты подхватили и эту галиматью. Не отстало от них и радио. И хотя преподносилась эта информация с юмором, тем не менее граждане были оповещены.
Мы с Лин обсуждали это.
— Для «наставников» главное, чтобы им поверили, — высказался я. — Если траммелиты уверуют, что их «пастор» воскреснет, они поверят во что угодно. Деньги потекут рекой. «Наставники» станут миллионерами.
Лин хмурилась.
— Шелл, в четверг вечером я с тобой согласилась. Твое предположение было вполне реальным и таким остается. Но не похоже, что это будет небольшое представление лишь для горстки траммелитов. И к тому же будет происходить не при свете луны.
Что-то тут не так. «Наставники» должны быть достаточно уверены в себе.
— Да, это смущает и меня. Кажется, я могу себе представить всю затею, за исключением одного — как они найдут парня, достаточно похожего на Траммела. Это невозможно, если только задуманная игра не планировалась заранее. Но если завтра им все-таки удастся выкинуть этот номер, потом уже не будет особых сложностей. «Всемогущий» сможет еще долго не появляться среди своих прихожан, и это будет легко объяснить. Можно, например, говорить, что он еще слаб. Ведь быть три дня мертвым — не пустяк, что-то да значит для человека. Тут сотни зацепок, которые они смогут использовать. Ведь у них магнитофонные записи с подлинным голосом Траммела, его речи и проповеди...
— Да, действительно похоже, что они собираются сделать попытку, — согласилась Лин.
— Должны ее сделать, иначе придется свернуть весь бизнес! Некоторое время никто не будет приближаться к поддельному Траммелу, а спустя какое-то время толпы людей воспримут его как настоящего, который всегда был с ними, даже если у него вырастет другая голова. И вот еще одна мысль: он может отрастить себе бороду. Не важно, как этот Джо Смит выглядит на самом деле, — он все равно будет Артуром Траммелом с бородой. Черт, существует масса трюков, которые можно применить. Но одно необходимо — завтра его никто не должен хорошо рассмотреть...
— Вероятно, и не допустят этого.
— Конечно. Представляю, как будут орать: «Траммел воскрес!», падать в обмороки и биться в припадках, а из гроба вдруг возьмет да и вылезет Джон Л. Льюис![4] И все же абсолютно не могу понять, каким образом «наставники» найдут кого-нибудь, достаточно похожего на Траммела. Ведь в их распоряжении для поисков всего три дня, ну, может, четыре... Всего за... Нет, черт меня побери! — Внезапно я нашел ответ на беспокоивший, ставивший меня в тупик вопрос и заорал: — О чем мы говорим? У этих типов было вовсе не три дня, чтобы отыскать нового Траммела! У них были месяцы, годы! Столько времени, сколько хотели! Черт возьми, это же они убили его!
— Что? — воскликнула Лин.
— Ты не ослышалась. Не знаю почему. Может, «наставники» хотели какой-то остроты, может, большей славы, может, Траммел стал дурно пахнуть, но факт тот, что это они его уничтожили. Хорошенько подготовились и провернули задуманное мероприятие. Вот почему и дальше действуют так уверенно!
Все встало на свои места. Теперь многое можно было объяснить.
Траммел отнюдь не по случайному совпадению погиб именно в тот момент, когда глаза всех присутствующих были обращены на него. Убийцы хотели, чтобы запланированный ими «несчастный случай» — этот ужасный взрыв — увидели тысячи людей, чем больше, тем лучше, чтобы они стали свидетелем того, как Артура Траммела разорвало и растерзало, и чтобы знали без всяких оговорок и сомнений, что он безвозвратно, бесспорно мертв. А вот настоящее чудо произойдет, когда восстанет из гроба их новый, избранный ими «лидер», которого они, возможно, долго искали, и траммелиты его примут.
«Наставники» были чертовски близки к тому, чтобы совершить задуманное. Практически одним сомнительным моментом оставалось само воскрешение. Это было их самое слабое место, и тут как раз нужен я, чтобы им помешать.
— Вот еще что, — объяснил я Лин. — Поскольку «наставники» так быстро включились в дело, это означает, что они были к нему давно готовы, лишь ждали подходящего случая. А разве могло быть что-либо лучшее, чем вечер среды?
В воскресенье я угрожал Траммелу, затем сошел с ума. Ночью в воскресенье и в понедельник я убивал людей направо и налево, как мух, а в понедельник вечером напал на самого «Всемогущего». В это, во всяком случае, все поверили, а «наставники» хотели, чтобы люди в это поверили. Если будет доказано, что Траммел был убит, в головах множества людей это немедленно ассоциируется с именем человека, который однажды уже пытался его прикончить, то есть с моим. Во вторник вечером в шатре собрания не было. «Несчастный случай», разумеется, мог бы произойти, но тогда бы его не видели траммелиты. Вот «наставники» и воспользовались первым же шансом в среду.
С минуту я размышлял — и кого же они обвинят? Ну конечно, меня, парня, подготовленного как на заказ!
Мы уже получили газету, но у нас еще не было времени ее просмотреть. Газета лежала раскрытой на коленях Лин. Она опустила глаза, что-то прочла в ней и неожиданно сказала:
— То, что ты говоришь, пожалуй, может меня убедить, что сегодня вечером взлетит пророк.
Я рассмеялся:
— Кто?
— Какой-то сектант. Вот тут написано, что сегодня в три часа дня он поднимется в небо...
Лин указала на заметку и склонилась к моему плечу. Мы прочли ее вместе.
Какой-то «Возлюбленный пророк», главный вершитель судеб любимых чад «Царства солнца», или как там еще, объявил о своем грядущем отбытии с земли. «Возлюбленный пророк» собрался вновь улететь на солнце. «Я вернусь на солнце, откуда прибыл», — цитировала его газета.
Для меня самым интересным было то, что «Возлюбленный» уличал Артура Траммела в обмане, утверждая, что только он, единственный, умеет воскресать. Между прочим, сообщил, что сейчас пребывает в своем семнадцатом перевоплощении. А главное, в заметке говорилось, что «Возлюбленный» взлетит с того самого места, где обманщик Траммел не сумеет воскреснуть.
