— Виктор просто большой кусок дерьма, — спокойно ответил я.
— Я не говорю, что он храбрец, но у него обширные связи в преступном мире, и какой-нибудь профессионал с удовольствием окажет ему небольшую услугу.
— Откуда у него такие связи?
— Спросите у него лично, Бойд, пока вы еще живы.
— Мишель Стрэнд сорвала с вас приличный куш, но вы с удовольствием вспоминаете о времени, проведенном с ней в постели. Я пришел к правильному выводу? — спросил я.
— Я не уверен, что мои деньги пропали. Она исчезла, но это не означает, что она не вернется.
— Что за сделку вы с ней заключили?
— Сколько раз мне повторять, что это не ваше собачье дело, Бойд!
— Кажется, вы правы, — согласился я. — Если я найду Мишель Стрэнд, то узнаю, что стряслось с вашими деньгами, Стюарт. И с огромным удовольствием ничего вам не скажу.
Я вышел из дома и сел в машину. Если так будет продолжаться, то у меня отрастет длинная белая борода, прежде чем я найду Мишель. Следующий по списку адресат жил где-то на холмах. Судя по карте, предстояла долгая поездка. Последние двое обитали в Санта-Байе, так что их можно было оставить на завтра.
К тому времени, когда я добрался до места, вид монтерейских сосен больше не вдохновлял меня. Кажется, мне повстречалось не менее трех миллионов таких сосен. Я проехал по грунтовой извилистой дороге еще четверть мили, прежде чем увидел двухэтажный бревенчатый дом слева от дороги. Остановив машину, я поднялся на крыльцо. Входная дверь была широко открыта, поэтому я вошел в дом и окликнул:
— Есть тут кто-нибудь?
— Проходите сюда, — послышался женский голос из глубины дома.
Дверь в конце прихожей вела в студию, дальняя стена которой целиком состояла из стекла. Отсюда открывался фантастический вид на лесистые холмы и долины, за ними виднелся уменьшенный расстоянием до лилипутских размеров центр Санта-Байи, а дальше голубые океанские просторы. Остальные три стены были увешаны картинами. Чувственные обнаженные женщины, героические голые мужские фигуры, персонажи мифов и легенд. Единственная живая обитательница студии отличалась высоким ростом, длинными черными волосами, спадавшими по обе стороны лица, которое было почти прекрасным, и огромными темными глазами. На ней была белая шелковая блузка, расстегнутая настолько, что едва прикрывала пышную грудь, и сверхкороткие джинсовые шорты, так тесно облегавшие Венерин холм, как будто это был рай, с которым они не хотели расставаться.
— Привет, я Дэнни Бойд, — весело представился я.
— А мне наплевать, кто ты такой, — ответила она с каменным выражением лица. — Ты заявился на два часа раньше.
— Разве?
— Я же сказала Кейт Мелик, что сеанс начнется в шесть тридцать, а сейчас всего лишь четыре тридцать. Ты что, сюда летел на крыльях?
— Вы Никола Холл?
— Ну и дурак же ты, Бойд! На полмили нет другого дома, кроме моего.
Кейт Мелик была одной из оставшихся в моем списке. Весь фокус заключался в том, чтобы догадаться, за кого меня принимают. Никола Холл сделала пару шагов в мою сторону. Ее грудь слегка колыхалась, и соски проступали сквозь тонкий шелк.
— Повернись в профиль. Я послушно повернулся.
— А теперь в другую сторону. — Она удовлетворенно кивнула. — Левый профиль у тебя лучше, чем правый. Скорее всего, ты знаешь об этом, но я должна изучить твою фактуру.
— Разумеется, — согласился я. Она сморщила носик:
— Терпеть не могу дряблых. Меня тошнит от одного взгляда на дряблое тело.
— Вполне вас понимаю, — посочувствовал я.
— Ну, чего стоишь? Раздевайся! — нетерпеливо приказала она.
— Раздеваться? — удивился я.
— Ты находишься на вакханалии в окружении девушек. Часть из них уже изнасилована, одну как раз насилуют, остальные дожидаются своей очереди. И ты думаешь, что я буду рисовать тебя в спортивном пиджаке?
— Ах вот в чем дело! — наконец-то сообразил я. Если я признаюсь, что произошла ошибка, что я не натурщик, которого она ожидает, а частный детектив, разыскивающий Мишель Стрэнд, она наверняка выгонит меня вон, поэтому придется пожертвовать скромностью во имя профессионального долга. Я разделся и стоял совершенно голый, чувствуя себя полным идиотом, пока она разглядывала меня, как покупательница в мясной лавке.
— Неплохо, — заключила она. — А ты можешь вызвать эрекцию усилием воли?
— В данных обстоятельствах — нет, — честно признался я.
— Я не могу рисовать по памяти, — объяснила она. — Но если у тебя хорошая реакция, все будет нормально.
— Хорошо, — согласился я.
— У тебя хорошая реакция, Бойд?
— Хорошая реакция на что?
— Вот на что.
Она небрежно протянула руку, зажав в кулак мой вялый член. Ее пальцы творили чудеса, и член тут же поднялся, показав мою реакцию.
— Отлично, — одобрила она, отпуская меня. — Значит, у нас не будет проблем. Через десять минут мы начнем сеанс. Хочешь кофе или чего-нибудь выпить?
— Лучше бы выпить, — ответил я.
— На кухне есть виски и джин. Налей себе сам.
— А вам что-нибудь принести?
— Я не пью за работой.
Я пошел на кухню, приготовил себе виски со льдом — порцию королевского размера — и вернулся со стаканом в студию. Никола Холл приготовила мольберт и установила на нем огромное полотно в подрамнике. Я прошел к стеклянной стене и остановился там, прихлебывая виски и разглядывая ландшафт.
— Кейт назвала тебе расценки? — спросила Никола. — Два часа по двадцать пять долларов в час. Устраивает.
— Вполне, — ответил я.
— У Кейт проблемы с поиском моделей для меня, но на этот раз она справилась. Для вакханалии мне нужно еще пять девушек. Ну по крайней мере четыре, одну модель я заменю сама. У тебя нет знакомых девиц с хорошими фигурами, которые хотели бы подработать в качестве натурщиц?
— Я подумаю, — пообещал я.
— Вот и хорошо, — сказала она безразличным тоном. Через пять минут все было готово. Она поставила меня в позу с широко расставленными ногами и заставила слегка наклониться вперед, протягивая руки, как бы готовясь схватить очередную жертву насилия. Через двадцать минут мои руки сковала дикая боль, и Никола щедро предоставила мне двухминутный отдых. Первый час тянулся целую вечность, а потом после очередного перерыва она подошла ко мне со слабым блеском в глазах.
— Пора продемонстрировать реакцию, Бойд. Она снова схватила меня за член и профессиональной игрой пальцев вызвала кошмарную эрекцию. Член продержался целую минуту, а потом скис от недостатка внимания. Ей пришлось повторить игру, чтобы снова поднять его в полный рост.
— У меня не останется времени для рисования, если все время придется возиться с ним, — пожаловалась она.
— Ему нужен объект, на котором он мог бы сосредоточиться, — сказал я.
— Какой объект?
— Объект внимания, — раздраженно пояснил я. — Ты рисуешь меня голым, почему бы тебе самой не раздеться?
Она ненадолго задумалась.
— Ты думаешь, этого ему будет достаточно?
— Конечно.
Она расстегнула шелковую рубашку и сняла ее. Полные груди нисколько не обвисли, а маленькие розовые соски начали твердеть от соприкосновения с воздухом. Расстегнув “молнию” на джинсовых шортах, она спустила их до щиколоток и отбросила в сторону движением ноги. Перед моим взором предстал треугольник курчавых черных волос у нее между ног. Отвернувшись, она направилась к мольберту, а я, не отрывая глаз от ее округлой попки, понял, что вопрос с моей эрекцией решился положительно. Даже боль в руках исчезла. Какое-то время спустя — кто станет считать минуты в таком состоянии? — она отложила кисти и с облегчением вздохнула:
— Ну вот и конец! — Она взглянула на меня. — А ты знаешь, что ты все еще торчишь?
— А ты знаешь, что ты все еще голая?
— Так, значит, все дело в этом? Кажется, это комплимент!
— Всегда к вашим услугам, — подтвердил я. Ее темные глаза стали еще более темными.
— Тебя зовут Дэнни?
— Да.
— А меня друзья называют Ники. — Она медленно провела языком по нижней, чуть припухшей губке. — Такую эрекцию жалко тратить впустую, Дэнни.
— Ты права, Ники.
Она подошла ко мне, зажала в кулак мой стоячий член и потянула меня за собой. Я подчинился, и мы скоро оказались рядом с диваном в другом конце комнаты. Отпустив мой член, она обвила мою шею руками и плотно прижалась ко мне. Я ощутил прикосновение ее пышной груди, слегка выпуклого живота, а мой член усердно вспахивал треугольник курчавых черных волос на ее лобке. Наши губы сомкнулись, а языки сплелись. Скользнув руками по ее бедрам, я страстно стиснул ее округлые ягодицы. Именно в этот момент послышался шум мотора подъезжающего автомобиля. Ники откинула голову, испуганно взглянув на меня.
— Кого это несет, черт возьми?
— Наверное, кто-то просто проезжает мимо, — предположил я.
— Мимо моего дома никуда не проедешь, если только не хочешь нырнуть в каньон глубиной в две сотни ярдов!
