— Это ваш отец? — уныло спросил я, не надеясь на положительный ответ.
— Не совсем, — улыбнулась она. — Если бы речь шла о моем отце, я, пожалуй, не стала бы так торопиться.
— Так вот, позвольте мне задать вам несколько вопросов, — с сожалением пробормотал я.
— Вот теперь вы говорите как офицер полиции, — снова улыбнулась Эдна. — Простите, но меня подобный тон устраивает больше, лейтенант. — Она на мгновение нахмурилась, прислушиваясь к голосу Алека Уайлдера, и спросила:
— Как называется эта пластинка?
— «Мама никогда не забудет эту минуту». Я тоже.
— Итак, вопросы, лейтенант.
— Вы искали Генри Фарнхема, но вместо этого нашли миссис Фарнхем. Правильно?
— Нет. Не совсем. Я нашла их квартиру, но хозяев не оказалось дома. Швейцар дал мне служебный адрес, и я отправилась к миссис Фарнхем. Между прочим, это оказалось одно из самых легких дел, с которым мне приходилось сталкиваться в последние дни. Почему Джо Уильяме не сумел отыскать Фарнхема, я до сих пор не могу понять.
— Джо Уильяме?
— Это мой коллега. Мы, — серьезно пояснила она, — работаем ногами. Всю беготню мы с Джо делим пополам. Мистер Куль поручил это задание Джо примерно за неделю до меня, но тому почему-то не удалось найти Фарнхема. Мистер Куль разозлился и передал это задание мне.
— Что вам сказала миссис Фарнхем, когда узнала, кто вы такая?
Губы Эдны Брайт скривились в неодобрительной усмешке.
— Она просто-напросто рассмеялась мне в лицо. Миссис Фарнхем объявила, что жена не отвечает за долги мужа. Если нам удастся выжать из ее благоверного хотя бы пятьдесят центов, то она готова поздравить нас с победой, так как ей и этого не удается. По-моему, жена не должна говорить так о муже. Правда?
— Может, у нее были причины? — спросил я. — Что она еще сказала?
— Выслушав ее речь, я спросила, где можно найти мистера Фарнхема. Она ответила: «В ближайшем баре».
Но, собственно, это уже не имело значения, поскольку я знала домашний адрес Фарнхема. Дальнейшее — дело адвокатов.
— Миссис Фарнхем удивилась, когда вы сказали ей, что ее муж задолжал человеку из Сан-Франциско?
— Не думаю. Она сказала, что он, наверное, должен всем от побережья до побережья. И добавила, что у его кредиторов столько же шансов получить деньги, как… — Эдна слегка покраснела. — Она сказала ужасную грубость.
— Какую же? — заинтересовался я.
— Ну… как мне сохранить невинность. Только она выразилась гораздо грубее. По-моему, миссис Фарнхем трудно назвать истинной леди.
Я предложил ей сигарету, но Эдна покачала головой.
Тогда я предложил ей еще выпить, но она снова отрицательно покачала головой.
— Нет, спасибо. Мне действительно пора. — Она встала. — Мне нужно в город.
— Отлично, — с воодушевлением воскликнул я. — Могу вас подвезти.
— Это было бы очень любезно с вашей стороны, лейтенант.
Через пять минут она сидела рядом со мной в машине.
— А знаете, — заговорил я, — вы совсем не похожи на сборщицу долгов.
— В этом и состоит секрет моего успеха. Я думаю, что именно по этой причине мне удается гораздо больше, чем Джо Уильямсу. Он с его шляпой, сдвинутой на затылок, выглядит как заправский вымогатель. Вы понимаете, что я имею в виду, лейтенант? Джо — ужасный циник, он вечно отпускает дурацкие замечания.
Люди стараются обходить его за полмили.
Мы пересекли городскую черту.
— Куда прикажете вас доставить? — спросил я.
— К «Камиллу», если не возражаете. Это ресторан.
Через две минуты я остановил машину у ресторана.
Поблагодарив меня, Эдна поколебалась и добавила:
— Может, зайдете на минуту, лейтенант, я познакомлю вас с моим другом. Мы можем немного выпить.
— Великолепная идея, — сказал я мрачно.
Мы прошли в бар и оседлали на редкость неудобные табуреты.
— Его еще нет, — сказала Эдна, оглядываясь. — Вы слишком быстро мчались, лейтенант.
— Хорошо, я выпишу себе штраф за превышение скорости, — пообещал я. — Что будете пить?
— Кока-колу. Я уже выпила сегодняшнюю порцию алкоголя.
Я глазел на девушку до тех пор, пока не ощутил на собственной персоне не менее пристальный взгляд бармена.
— Виски с содовой, — небрежно бросил я ему, а затем, понизив голос, добавил:
— И кока-колу.
— Хорошо, сэр. — Бармен все еще рассматривал меня. — Виски для леди, сэр?
— Да ты шутник, приятель, — буркнул я.
Он поставил стаканы перед нами, я поднял свой.
— За ваши чудесные голубые глаза, Эдна. Искренне надеюсь, что ваш дружок сломает ногу по дороге сюда.
Но девушка меня не слушала. Ее взгляд был устремлен поверх моего плеча.
— Вот и Вине! — Она соскочила с табурета и порхнула навстречу какому-то типу.
Я терпеливо ждал, пока она объяснит своему приятелю, кто я такой. Потом парочка приблизилась ко мне.
— Лейтенант, — сказала Эдна гордо. — Позвольте вам представить Винса Мэлоуна. Вине, это лейтенант Уилер.
Я перевел взгляд на Винса. Это был высокий, хорошо сложенный парень с блестящими черными волосами. Чересчур смазливый, но, вероятно, именно этот недостаток Эдна ценила больше всего.
— Давно не виделись, Вине, — протянул я.
— Действительно давно, лейтенант, — ответил он бесстрастной Эдна недоуменно перевела взгляд с меня на своего приятеля.
— Вы знакомы?
— Когда-то встречались, — ответил я.
— Да, — согласился Мэлоун. — Мы действительно когда-то встречались.
Я допил виски.
— Прошу извинить, мне пора.
— Разумеется, лейтенант, — сказал Мэлоун. — Увидимся.
— Надеюсь, нет, Вине, — ответил я.
— До свидания, лейтенант.
Эдна, похоже, начала беспокоиться.
— Спасибо за то, что подбросили меня.
— Я получил большое удовольствие от поездки, — ответил я и вышел из ресторана.
Мне не терпелось добраться до дому и поставить пластинку Уайлдера «Давай вместе поплачем». Это как раз то, что мне сейчас требовалось.
На следующее утро я заявился в управление если и не в отличном настроении, то, во всяком случае, рано.
Секретарша шерифа была уже на месте.
— Доброе утро, — поздоровалась она, продолжая аккуратно покрывать ногти лаком.
— Доброе утро, — рассеянно отозвался я и закурил.
Мой взгляд после блуждания по комнате снова наткнулся на девушку.
В последнее время я не уделял Аннабел Джексон достаточного внимания. Это большая ошибка. Аннабел была пепельной блондинкой, говорила она с протяжным южным акцентом и обладала такой фигурой, которая вполне могла сломать все языковые барьеры. Лакомый кусочек!
— Кажется, мы давно не назначали свидания, — подал я голос.
— Правда? — равнодушно отозвалась она.
— Да, очень давно, — предпринял я новую попытку.
— Все зависит от точки зрения, лейтенант, — улыбнулась Аннабел, взглянув на меня. — И кроме того, я ненавижу толпу.
— Кого вы называете толпой? Меня? — возмутился я.
— Вы всегда начинаете в единственном числе, но в конце концов я каждый раз остаюсь наедине с толпой незнакомых людей. Или происходит еще одно убийство, или же вы вдруг замечаете одну из подозреваемых. Но я обратила внимание, что ваши подозреваемые — дамочки, испытывающие слабость к одежде на три номера меньше их истинного размера.
— Ну-ну, дорогая, зачем же сочинять, — с упреком сказал я.
— Мне все это не по душе, — как ни в чем не бывало продолжала Аннабел. — Порядочная девушка должна постоять за свою честь, но с вами до этого никогда не доходит.
— Назовите час, и я приготовлю все для решительной схватки за вашу честь, дорогая, за исключением, разумеется, рефери, — предложил я.
— Я подумаю об этом, — пообещала Аннабел. — Если вы жаждете увидеть шерифа, то он у себя.
— А почему это вы с ним заявились сегодня так рано?
— Это вы пришли ни свет ни заря, все остальные прибыли в обычное время.
Я прошел в кабинет, шериф старательно раскуривал сигару.
— Ну, Уилер, что вы выяснили по поводу дела «сбил и удрал»? — наконец спросил он, выпуская гигантский клуб дыма.
— Я повстречал умнейшую девушку.
Лейверс взглянул на меня и покачал головой.
— Уилер, — вздохнул он, — этого я ожидал от вас меньше всего.
— Эта девушка занимается взысканием долгов с клиентов, — быстро добавил я.
— Какое отношение она имеет к Фарнхему?
— Я тоже не прочь выяснить это.
Я пересказал шерифу события вчерашнего дня, начиная с конфиденциального сообщения, сделанного секретаршей в рекламном агентстве, и заканчивая встречей с Винсом Мэлоуном.
— Мэлоуном? — Лейверс определенно заинтересовался. — Я думал, что он еще в Сан-Квентине, отбывает не то три, не то пять лет…
— Надеюсь, он не сбежал, ибо в противном случае выходит, что я пренебрег своим долгом. Вы ведь не станете наказывать меня за эту оплошность?
