Там оказалось две двери. Последняя, по–видимому, вела на кухню и была заперта. Другая, наполовину застекленная и обрамленная причудливой инкрустацией, очевидно, вела внутрь помещения. Оттуда струился слабый свет.
Было еще не слишком поздно, чтобы представить Хью Педла лежащим в постели. Скорее всего, ни его, ни прислуги дома не было. Но почему же тогда горел свет?
Лезвием ножа я сдвинул внутреннюю защелку, открыл дверь и вошел. Еще на террасе я заметил, а здесь убедился, что Педлу не нравились простота и скромность. На полу здесь лежали толстые ковры, а в полумраке вырисовывались контуры дорогой современной мебели.
Я прошел мимо тускло поблескивавшего черным лаком рояля и остановился у открытой двери справа. На низеньком столике горела лампочка, прикрытая желтым абажуром. Здесь было нечто вроде библиотеки: две стены сплошь закрыты полками с книгами, а напротив, между окнами, стоял буфет красного дерева. Высокие спинки тяжелых кожаных кресел отбрасывали тени. Возле черневшего слева проема двери, на специальном столике, стоял телевизор, рядом висело овальное зеркало. В квартире была полная тишина и в ней мне почудилось что‑то опасное и настораживающее.
Держа револьвер перед собой, я подошел к открытой слева двери и, заглянув внутрь, убедился, что это спальня. На кровати виднелась неподвижная фигура.
Я сделал шаг в комнату и нащупал у двери выключатель. Но как только вспыхнул свет, понял, что попался, как глупый сосунок: на кровати лежал связанный парень с кляпом во рту.
В позвоночник мне уткнулось дуло пистолета.
— Брось его, — прозвучал резкий голос, и я уронил свой револьвер на пол.
Меня ткнули в спину, и я сделал два шага вперед.
— Теперь повернись.
Я повернулся.
— Привет, Тони.
Парень с бледным вялым лицом сдержанно кивнул мне в ответ. Он работал на «Синдикат» и тоже был исполнителем смертных приговоров. В нескольких футах позади него стоял еще один парень с револьвером в руке. Он смотрел на меня удивленно и с некоторым беспокойством. Затем порог переступил Ленни Собел. Улыбаясь, он подобрал с пола мой револьвер и сунул его себе в карман.
— Ты носишь удобную штучку, Дип, — сказал он, бросая на меня злобный взгляд. — Не тот ли это револьвер, что ты отнял у копа…
— Тот самый, — ответил я. — Ты должен это помнить, Ленни. Я дважды бил тебя этой штукой. И оба раза в одно и то же место.
Тони хихикнул, но, заметив взгляд Собела, нахмурился.
— Я помню, — мрачно сказал Собел, — и все время ждал расплаты.
— Вот и дождался.
Прежде, чем Ленни успел что‑либо ответить, Тони сказал:
— Нам лучше бы уйти отсюда.
Собел нахмурился.
— Я сам это решу, когда нужно будет.
Но бледнолицый мерзавец не сдавался. Он передернул плечами и сказал:
— Вы работаете на тех же хозяев, что и я. Они поручили нам прихватить здесь одного паренька и мы это сделали. Педла мы упустили, это верно. Но захватили этого и теперь должны вернуться.
Собел не любил напоминаний о том, что над ним стоят хозяева, поэтому нахмурился и еще более злобно взглянул на меня, сжимая пистолет.
Чтобы разрядить обстановку, я кивнул на скрученного веревками парня:
— Лакей может задохнуться.
— От него мало пользы, — ответил Тони, — завтра его развяжет кухарка и… покормит.
Собел некоторое время молчал, покусывая губы, а затем спросил:
— Вы что‑то искали, Дип?
— Полагаешь, это «что‑то» и есть ты?
Он проигнорировал двусмысленность сказанного.
— Значит, вы знали, что Педла здесь нет, следовательно имеете представление, куда он направился.
— Ошибаешься, Ленни. Я пришел сюда за Педлом и если вы его упустили, значит, и я тоже.
— Но я удачливее вас, Дип, — насупился Собел. — После Педла мы собирались разыскать вас. Но вы сами объявились… Это хорошо. Педл не сможет долго прятаться. Мы быстро до него доберемся… С вами же все обстоит несколько иначе. Но вы могли бы облегчить нам это дело.
— Буду рад.
— Вы ведь можете выбрать лучший вариант?
— А именно?
— Спокойно выйти отсюда, спокойно сесть в машину и ехать туда, куда мы вас доставим?
— Или?
— Не глупите. Вам это не идет. Или мы вынесем вас с парой дырок в голове, чтобы сбросить в первую попавшуюся канаву.
Я еще раз взвесил шансы. Оба негодяя были достаточно опытными и держали пальцы на спусковых крючках. С любым из них я вполне мог бы справиться. Но с двумя…
— Я пойду, — сказал я спокойно.
Мы прошли через главную дверь, спустились по лестнице и, никого не встретив, вышли на улицу. Полуосвещенная улица была малолюдна. Мы прошли футов тридцать и приблизились к стоявшему у тротуара «понтиаку» нового образца. Со стороны могло показаться, что к машине подошла группа старых друзей. Все движения моих сопровождавших были отработаны до совершенства и никто не смог бы ничего заподозрить. С другой стороны, любой попытавшийся поднять тревогу, был бы убит на месте.
Я сидел, сложив руки на груди и ощущая дула револьверов, упершихся мне в бока. Ленни уселся рядом с водителем. Полу обернувшись, он поглядывал на меня, явно наслаждаясь своим успехом.
Шофер уверенно вывел машину на Вестсайдскую автостраду и увеличил скорость. Гангстеры не делали никаких попыток скрыть от меня свой путь. А это могло означать только одно: я не должен был вернуться. Конечно, я мог приблизить неизбежный конец, но это их совершенно не беспокоило.
Оставалось только выжидать.
Ситуация складывалась неблагоприятная. Оджи уже не было. Не было и Кэта. И никто не знал, где я нахожусь. На этот раз моя ошибка могла оказаться последней.
Парней, сидящих по бокам от меня, я отлично знал. При малейшем неосторожном движении они будут стрелять. А потом с аппетитом поужинают: для них это обычная работа и лишние доллары.
Собел обернулся. На его лице играла самодовольная ухмылка.
— Зудит, Ленни? — спросил я.
Он удивленно приподнял брови.
— Ты так вертишься, и я подумал, что, может быть, у тебя зад чешется.
Тони снова хихикнул.
— Вы становитесь забавным, Дип, — сказал Собел.
— Подумай об этом еще немножко.
Он не уловил моего намека, но улыбка сползла с его лица.
— Ты слишком стар, Ленни, чтобы справиться с большим делом.
— Я уже давно думал о таком повороте событий.
— Тогда тебе следовало бы думать лучше.
— Не беспокойся, все предусмотрено. Никто и ничто тебе уже не поможет.
— Думаете, он был один? — встрял Тони. — Такие, как он, обычно имеют прикрытие.
— Просто наш парень забыл про себя, — проговорил Собел, злорадно поглядывая на меня.
— Я думаю иначе, — возразил Тони.
— А я не думаю, а знаю. Я знаю его больше двадцати лет.
— Но его здесь долго не было.
— Такие парни не меняются, Тони. Ты должен это понимать. Не правда ли, Дип?
Я пожал плечами. Некоторое время Тони изучал меня, а затем обратился к Собелу:
— Я бы на вашем месте немедленно его пристрелил.
— Ты не на моем месте, Тони.
— Скоро вы пожалеете об этом… — Он замолчал, а потом добавил: Что‑то мне подсказывает…
— А я тебе говорю, заткнись.
Тони что‑то буркнул себе под нос и замолчал. Его напарник по–прежнему прижимал дуло пистолета к моей спине.
Мы свернули с Вестсайдской автострады, переехали мост и минут через пять остановились перед закрытым рестораном.
Тони подтолкнул меня пистолетом.
— Выходи.
Он шел позади меня, подталкивая револьвером к двери, расположенной рядом с входом в ресторан.
Ленни открыл дверь и сказал:
— Я за вами.
У меня мелькнула мысль, что вряд ли может представиться более удобный случай вырваться из рук убийц, но Тони инстинктивно предвосхитил эти намерения и обрушил мне на голову рукоятку револьвера.
Я провалился в темноту.
…Мои ноги были плотно сдвинуты, а носки ботинок тесно соприкасались друг с другом. Меня не покидало ощущение, что я вот–вот упаду лицом на пол. Потом я понял, что мои руки связаны за спинкой стула, на котором я сижу в наклонном положении.
— Он приходит в себя, — послышался голос Ленни.
— Хорошо, — сказал кто‑то, — суньте ему еще нашатырного спирта под нос.
Почувствовав едкую вонь, я закашлялся, отвернулся от флакона и покачал головой. Напротив меня сидел человек небольшого роста, с седыми висками.
— Приветствую, — сказал он.
Я узнал его. Они называли его мистером Колиди и разговаривали при нем тихо и почтительно. Колиди представлял в Нью–Йорке интересы «Синдиката».
