Вдоль торгового центра шла галерея с металлическим тентом, державшимся на белых металлических стойках. У входа в Номер Четырнадцать подпирали стойки два латиноамериканца лет семнадцати в черных джинсах и кожаных куртках. Из них получились бы отличные защитники для американского футбола, если бы они учились в колледже. Между ними на тротуаре сидел худенький парнишка, который явно покупал одежду вместе со своими крепкими приятелями. Все трое носили слишком свободные вещи, но особенно это было заметно на худеньком парне. Троица напоминала семейку слонов, недавно подвергшихся липосакции.[85]
Ральф и Чико подошли к ним. Я не отставал.
Никто не пошевелился, только худенький парнишка улыбнулся. Я никогда прежде не видел такого острого подбородка, как у него. Юношеская бородка клинышком делала нижнюю часть его лица похожей на серьгу.
— О, босс, — сказал он. — Que pasa?[86]
Ральф улыбнулся в ответ.
— Вега, ты не хочешь забрать своих chiquitos[87] и поиграть в другом месте? Ты мешаешь моему бизнесу.
У меня сложилось впечатление, что Ральф и Вега уже несколько раз вели подобные разговоры. Они смотрели друг на друга и улыбались, дожидаясь, когда что-то произойдет.
И произошло — терпение у Чико кончилось. Он шагнул вперед.
— Да пошли они.
Он подошел к худенькому парню и поднял его за куртку одной рукой. Может быть, это и произвело бы впечатление, если бы тот не весил килограммов сорок или Чико не расставил бы ноги слишком широко, дав Веге отличный шанс двинуть себе коленом по яйцам.
Колено Веги было костлявым, и нехватку массы он компенсировал яростью. При этом лицо его так напряглось, а зубы так сильно сжались, что бородка почти коснулась верхней губы.
Чико крякнул, уронил парнишку, согнулся и начал медленно поворачиваться боком. Один из футболистов лягнул его сзади, и Чико упал боком на асфальт.
— Mierda, mierda.[88]
Я посмотрел на Ральфа.
— Новичок.
— Точно, — проворчал он.
Вега поправил свою мешковатую одежду, сел на прежнее место и снова улыбнулся. Пригладив бородку, он сказал своим приятелям, какой крутой pachuco[89] Чико. Те рассмеялись.
— Послушай, босс, сюда сегодня заходила парочка клиентов, — сказал Вега, — но совсем не те люди, которые тебе нужны, понимаешь? Мы сказали, чтобы они проваливали. Для твоего же блага.
В этот момент из ломбарда вышел тощий седой мужчина, который испуганно посмотрел на Ральфа и принялся извиняться на испанском.
— Мистер Аргуэлло, клянусь, я не знал, что они здесь. Я уже дважды их выгонял.
Старик принялся размахивать сложенной в рулон газетой и не слишком убедительно предложил троице уйти. Никто не обратил на него внимания. Парни смотрели на «магнум 0,357», который держал в руке Ральф.
— Ты знаешь, vato, — небрежно сказал мне Ральф, — раньше к тебе подходили La Familia.[90] Взрослые, так? Теперь же заявляются мальчишки, которые думают, что имеют право получать бабки, если они в состоянии надрать задницу своему учителю математики. Печально, друг. Очень печально.
Вега посмотрел на пистолет в руке Ральфа, словно тот отлично пошутил.
— Ты собираешься меня застрелить, большой босс?
Он нисколько не испугался. Может быть, когда тебе семнадцать, за спиной у тебя надежные друзья, а с пистолетом ты знаком так же хорошо, как другие парни со скейтбордом, ты ничего не боишься?
С другой стороны, мне не понравилось, как улыбался Ральф. Однажды при мне он использовал пистолет калибра 0,22 как строительный степлер, когда какой-то тип прикоснулся к его девушке в баре. Именно с такой улыбкой он прострелил парню ладонь, лежавшую на деревянной стойке.
— У нас есть пистолеты, — продолжал Вега. — Например, можем встретить тебя ночью, возле твоего дома, ты меня понял?
Между тем Чико сумел подняться на четвереньки; он хрипло дышал и обещал их всех прикончить. Вега посмотрел на него и сказал:
— Хорошая собачка.
Футболисты снова рассмеялись.
Ральф застыл в полнейшей неподвижности. Я понял, что у меня есть несколько секунд, прежде чем он решит, в какой части тела Веги следует проделать дырки.
— Ребята, шли бы вы отсюда, — сказал я.
Вега посмотрел на меня в первый раз.
— Кто это, большой босс? Твоя подружка?
Прежде чем Ральф успел выстрелить, я сделал Веге подсечку. Парнишка упал на локти и ударился головой о край бетонной ступеньки. Я отпустил его прежде, чем футболисты сообразили, что пришла пора вмешаться.
Я нечасто использую «Езду на тигре». Обычно противники редко атакуют как тигр — сверху. Когда первый парень бросился ко мне, я принял наклонную стойку, мои руки описали дугу, правая ладонь коснулась его груди, а левая зацепила ногу. Он перелетел через меня, словно через руль велосипеда, врезавшегося в камень. Я не стал оборачиваться, чтобы выяснить, как тот приземлился на асфальт парковки.
Второй футболист атаковал меня сбоку. Я схватил его за мешковатую куртку, резко развернул кисть и бросил через колено. Тот с глухим стуком упал на задницу.
К тому моменту, когда я краем глаза заметил движение Веги и увидел блеск металла, было уже слишком поздно.
Послышался щелчок.
Мальчишка приподнялся на одном локте, сжимая в руке длинный нож, острие которого застыло в шести дюймах от моего бедра. Ральф стоял рядом с ним на колене и спокойно улыбался, дуло его 0,357-го было прижато к глазу Веги. Голова парня задралась вверх, словно он смотрел в телескоп. Его другой глаз отчаянно дергался.
— Тебя бросили на землю, — дружелюбно сообщил ему Ральф. — Если в твоей голове хоть что-то осталось, то вставать не стоит.
Пару столетий мы трое не шевелились. Затем нож Веги упал на асфальт.
— Ты труп, большой босс. Тебе это известно?
Ральф улыбнулся.
— Двадцать или тридцать раз, мальчик.
Ральф взял нож Веги, встал и убрал «Мистера Незаметного». Я огляделся. Тот тип, которого я швырнул на задницу, так и остался на ней сидеть. Он смотрел на меня, на глазах у него появились слезы, и он наклонился набок, чтобы облегчить боль. Парень, приземлившийся на парковку, пытался подняться, но у меня создалось впечатление, что его левое плечо приклеилось к асфальту. Возможно, у него была сломана ключица.
Я поставил всех троих на ноги и подтолкнул в противоположную от парковки сторону. Те заковыляли по Бандера, причем Вега вопил, что они знают, где я живу, и моей семье конец. Я сообщил Веге, что у его приятеля сломана ключица и ему требуется врач. Вега выстрелил в меня пальцем. Его глаз все еще дергался после холодного прикосновения дула пистолета.
Когда я вернулся к входной двери Номера Четырнадцать, Чико все еще сидел на тротуаре и изо всех сил сдерживал рвоту. Он бросил на меня обиженный взгляд.
— Удачный выстрел, — сказал я. — Я думал, что ты его поимел.
Старик с газетой, явно нервничая, пытался объяснить Ральфу, что все в порядке и теперь тот будет держать ситуацию под контролем.
Ральф улыбнулся, достал пачку денег, вытащил несколько банкнот и протянул мне.
— Это меньшее, что я могу сделать, друг.
Действующая цена за избиение подростков составила две сотни долларов. Гораздо дороже, чем несколько патронов для 0,357. Я вернул деньги Ральфу.
— Нет, спасибо.
Ральф удивленно покачал головой.
— Значит, ты не станешь этим заниматься, vato?
Он рассмеялся, повернулся и зашел в Номер Четырнадцать, чтобы проверить, как идут дела.
Когда учишь четырехлетнего ребенка распознавать время, возникают определенные проблемы. Как только я вошел в квартиру Эрейни в шесть часов вечера того же дня, Джем оторвал взгляд от обеденного стола, показал на свои мелки «Крэйола» и сообщил, что я опоздал. У нас осталось всего тридцать минут до начала фильма в «Гэлакси». Он не хотел пропустить рекламу.
Джем выскочил из-за стола, бросился ко мне и вместо обычных крепких объятий закричал: «Смотри!» И на бегу продемонстрировал, как он хорошо освоил удары ногой, сделав выпад в сторону моего паха.
Когда учишь четырехлетнего ребенка древним боевым искусствам, тоже возникают определенные проблемы.
Я утер слезы и заковылял вместе с ним на кухню, заверив Джема, что основные моменты он усвоил хорошо.
На кухне пахло горелым тестом фило и чесноком. Здесь всегда пахло так, словно Эрейни только что готовила еду, но мне ни разу не удалось застать ее за этим занятием. Я подозревал, что она привезла с собой целую команду греческих поваров и держит их взаперти в подвале, когда в дом кто-нибудь приходит. Конечно, не следовало забывать, что она застрелила своего мужа, поэтому я так и не набрался мужества, чтобы проверить подвал. Кто знает, кого или что я мог бы там найти.
Эрейни протянула мне бумажную тарелку, разделенную на три части, полную средиземноморской еды. Сверху та была так плотно прикрыта пленкой для пищевых продуктов, что я не смог определить, что там находится. Я догадался, что там еда, только потому, что Эрейни всегда вручала мне такую тарелку, когда я приходил посидеть с Джемом. Похоже, неясность с моей дальнейшей работой не изменила ритуала.
