— Ты псих, — бросил Ник. — Раньше я так не думал, но теперь не сомневаюсь.
— Хорошо. Вижу, ты начинаешь понимать.
На Коллинз-авеню была пробка, поэтому я поехал на запад. С Меридиан-авеню мы повернули на север, и я вдруг задумался, что мне делать теперь, когда два из трех членов семейки Партридж собраны вместе.
Вивиан распрямила плечи и оглянулась на брата, который сидел, сгорбившись, на заднем сиденье.
— Ник, надо рассказать Джеку правду.
— Неплохая мысль, — заметил я. — Начните с малого, я не хочу, чтобы вы переутомились.
— Это просто кошмар, — вздохнул Ник. — Моя жизнь разрушена.
— Не будь таким эгоистом, — сказала Вивиан.
— Ладно, ребята, — заявил я, начиная злиться. — Давайте так. Никто не выйдет из машины, пока я не выясню, что происходит. Понятно? Бензина я залил полный бак, деваться мне некуда, так что пусть кто-нибудь начнет, пока мы не уехали в Орландо.
— Ты что, правда везешь нас в Диснейленд? — спросил Ник.
— Заткнись! — рявкнул я. — Вивиан, что, черт возьми, происходит?
— Давай расскажи ему, — сказал Ник. — Он наш единственный шанс справиться с Уильямсом.
Вивиан молча смотрела вперед. Мы ехали на север по Индиан-Крик вдоль бесконечной череды домов, прозванной «Каньон многоэтажек». Мимо проплывали тысячи ярко освещенных окон, глядевших на нас сверху, и каждое обещало покой, безопасность, стаканчик перед сном, а главное, кровать с чистыми простынями и тонкой прохладной подушкой. Я так вымотался, что перестал обращать внимание на усталость. Я прикрыл глаза, чтобы немного прийти в себя, но встрепенулся, как только Вивиан заговорила.
— Что тебе известно о фирме моего отца? — спросила она.
— Она занимается изготовлением лекарств. Полковник получил начальный капитал от твоей мачехи, ныне покойной. Ты ее не любила. Компания всегда была частной и никогда не выпускала акций. Почему ты спрашиваешь?
Ник высунулся вперед.
— Тебе известно, что год назад «Чистые лаборатории» почти обанкротились?
— Нет. Но, возможно, ты запамятовал, что как раз тогда я исчез с горизонта. Очевидно, фирма все-таки уцелела.
Тут я вспомнил статью, прочитанную в «Майами геральд».
— Ты не знаешь, какой ценой. Ему пришлось привлечь внешний капитал. И немалый, — сказала Вивиан.
— Ты не так рассказываешь, — перебил ее Ник. — На самом деле все началось много лет назад, когда все крупные лекарственные компании бросились производить антидепрессанты. Папа разрабатывал одно из таких лекарств лет десять. Оно называлось «Морфитрекс». Слышал о нем?
— Никогда.
Вивиан прикурила сигарету. Помахала спичкой в воздухе и выбросила ее в открытое окно. Мы ехали по Серфсайду между рядами убогих мотелей, где раньше останавливались канадцы, пока не поумнели и не перевели свои дела на Голливуд-Бич. Но я так устал, что для меня каждая дешевая неоновая вывеска казалась воротами во дворец спокойствия.
— В этом вся проблема, — сказала Вивиан. — Никто не слышал. Агентство по контролю за лекарствами запретило препарат, когда его вот-вот должны были одобрить. Выяснилось, что отец подделал результаты каких-то исследований. Оказалось, у лекарства слишком много побочных эффектов.
— Вот тогда и начались проблемы с деньгами, — добавил Ник. — Такие воротилы, как «Мерк» или «Файзер», могут позволить себе потерю крупных проектов, но папа нет. Знаешь, почему он никогда не выпускал акций?
— Потому что хочет управлять всеми делами лично, — ответил я.
— Верно, — согласилась Вивиан. — Он сам старался руководить бизнесом. Но когда он увидел, что фирма, которую он создал с нуля, погибает, ему пришлось привлечь внешний капитал. Но богатенькие парни не просто дали денежек и отправились домой вздремнуть. Нельзя занять сто миллионов долларов и не поделиться управлением. Папа был на грани сердечного приступа, но только так можно было спасти «Лаборатории».
— Обычное дело, — заметил я. — А в чем проблема?
— Угадай, кто дал деньги? — спросила Вивиан.
— Семь гномов? — предположил я.
— Мэтсон, — сказал Ник.
— Невозможно, — отмахнулся я. — У Мэтсона водились деньги, но не такие. Он же просто порнуху снимал.
Но тут в памяти всплыл образ «Карусели» и то, что рассказывал о наших покойных приятелях Хакбарт.
— У Мэтсона были друзья, — ответила Вивиан.
— Да, кстати… Ты забыла упомянуть, что на яхте был еще один мертвец. Я понимаю, это второстепенная деталь, но что-то не припомню, чтобы я подписывался на распродажу «Избавьтесь от двух трупов по цене одного». Тем более что парень выступал в роли второго счастливчика на домашнем видео, которое полковник дал мне посмотреть.
— Его звали Гарри Дункан. Друг Мэтсона. Ну и что, какая разница-то?
Вивиан пожала плечами.
— Все равно оба мертвы. Ты просто избавился от них.
— После просмотра фильма я решил, что ты была знакома с ним довольно тесно, — заметил я.
— Не так тесно, как ты думаешь. Они подсыпали мне «Морфитрекс». Эта штука любого сделает другом.
— Ты принимала его сейчас? — спросил я.
— Немного.
— Ты поэтому целовала ту девушку в «Угольках»?
— Да, но я все равно бы ее поцеловала.
Я покосился на нее и подумал: «Кто она такая?»
Посмотрел на ее брата и впервые заметил, что у них одинаковые глаза. Разного цвета — у него серо-голубые, у нее темно-карие, почти черные. Но у обоих в глазах мне мерещился странный колючий блеск, как у пойманных с поличным великовозрастных шалунов. Меня посетила мысль, что я слишком долго прожил в чужой стране, а она вдруг оказалась моей родиной. Разъезжая в машине с этой парочкой, я порадовался, что у меня есть пистолет, но пожалел, что не припас серебряные пули.
— Если Агентство по контролю за лекарствами не одобрило препарат, то откуда он у тебя? — спросил я.
— О, это самое интересное, — сказал Ник.
— Какое-то количество таблеток было выпущено в качестве испытательных образцов. Однажды вечером я слонялась по кабинету отца просто так, не искала ничего конкретного и вдруг увидела коробочку с маленькими синими пилюлями. Ну, ты меня знаешь. Я проглотила одну — господи, это оказалось что-то невероятное, гораздо лучше, чем экстази. Ну, в общем, я дала еще одну Мэтсону. Вот тогда-то он и привел Гарри Дункана в качестве своего партнера. И они сделали папе предложение.
— Какое предложение? — спросил я.
— Они хотели получить доступ к папиным исследованиям, — ответила Вивиан. — По идее, «Морфитрекс» должен был стать только началом. Они планировали за границей производить за бесценок целую серию наркотиков, а потом привозить сюда и продавать по клубам. Мэтсон рассчитывал заработать сто миллионов только за первый год.
— И полковник согласился?
— Да, но сделка касалась только «Морфитрекса», — сказала Вивиан. — Больше ничего отец продавать не собирался. Он считал, что другие лекарства, над которыми он работал, все-таки можно легально производить в Штатах. Он не хотел, чтобы они достались Мэтсону.
— Так что случилось-то? — не выдержал я. — Как Мэтсон и его дружок оказались покойниками?
— Это она виновата, — вклинился Ник. — Она собиралась обмануть отца.
— Ты тоже в этом участвовал, — возразила Вивиан. — Не надо изображать, что я одна все устроила.
— Полковник сказал, что Мэтсона застрелила ты, — сказал я.
— Нет, — ответила Вивиан. — Не я. Уильямс. Он и Дункана убил. Отцу нужно было тебя уговорить, вот он и сказал, что это я. Он понимал, что иначе ты не согласишься.
Она отвернулась.
— Я не подозревала, что он собирается тебя использовать.
В уголках ее глаз появились слезы, но меня это совершенно не растрогало.
— Но ты ему подыграла. Скажи лучше: почему Уильямс решил меня убить?
— Я ничего не знала, — ответила Вивиан. — Иначе я предупредила бы тебя. Возможно, он решил, что ты слишком много знаешь. Я даже не уверена, что отец был в курсе его планов.
— Вы сказали, что собирались обмануть отца. Каким образом?
— Уильямс поставил жучок в ее квартире, — ответил Ник. — Он слышал наш разговор.
— Что за разговор?
— Мы с Вивиан хотели разжиться деньжатами. Дело было верное, и мы заключили с Мэтсоном отдельную сделку. Мы собирались передать ему все бумаги отца, не только те, что касались производства «Морфитрекса». Запросили конкретную сумму: три миллиона. Ребята согласились. Они положили деньги на депонированный счет на Каймановых островах. Нам оставалось только передать бумаги. Когда ты отправился топить яхту, Вивиан позвонила мне. Тогда Уильямс узнал, как мы все провернули. Он пригрозил прикончить нас и чуть не поймал в ресторане. Пришлось сматываться через кухню.
— Я мобильник потеряла, — добавила Вивиан. — Ну и горазд же он бегать!
— Впервые в жизни я солидарен с Уильямсом, — сказал я. — Я сам считаю, что надо пристрелить вас обоих. Могу добавить, мир понесет небольшую утрату.
