Этот смертельный цикл начался казалось с пустяка и ничего не могло его остановить, пока он полностью не исчерпал себя.
Огромный куш! Этого хотел Декер. Он получил его, но не смог удержать.
Дождь мягко стучал по стеклам, как будто в них царапался котенок. В семь минут одиннадцатого позвонил Коки Харкин.
— Майк, это Коки, — вероятно, он говорил прямо в сифон трубки, чтобы никто ничего не слышал. Голос его немного дрожал.
— Ну, что там?
— Я нашел ее. Ее звали Джорджия Дюкас и сейчас она выступает под именем Лолли Смит.
— Так... что еще?
— Майк... кто-то ищет ее. Весь день, пока я ее искал, я узнавал, что о ней уже расспрашивали. Мне это не нравится, Майк. Девушка в опасности.
Возбуждение немного утихло, удовольствие от участия в погоне тоже, но бег продолжался.
— Кто она, Коки?
— Не знаю, по-моему, кто-то из местных. Если она вам нужна, советую приехать побыстрей, а то можете не успеть.
— Где она сейчас?
— В 25-ти футах от меня. Сейчас она одевается, чтобы выйти на сцену.
— Где ты находишься, черт побери?
— Это в пригороде. Маленький ночной клуб Харвей.
— Я знаю, где это.
— О'кей. Представление кончится через десять минут, а следующее начнется через час. В перерыве она торгует сигаретами. Некоторые типы здесь мне не нравятся, Майк. Если я смогу уговорить ее остаться в своей костюмерной, то вам лучше поговорить с ней там. И знаете, для вас предоставит опасность проходить к ней в заднюю комнату. Может мне позвонить Толли и она вас там встретит?
— К черту Толли, я приду со своей девушкой. Вы обалдеете от нее, это я вам обещаю, — и я швырнул трубку на рычаг.
Интересно, какое лицо у этой женщины из сна? Ленивое и красивое? Она была вместе с Фаллоном, Гриндлом и ее наверняка все знали. Вполне возможно, что она знает ответы на все вопросы.
Из темноты послышался голос Маты:
— Майк...
Нетерпение уже овладело мной и я ощутил азарт погони.
— Одевайтесь, Мата, мы сейчас едем.
Она даже не стала задавать ненужных вопросов, а просто включила свет и взяла платье. Я помог ей одеться, не задумываясь над формами ее тела, затем открыл дверь и направился к машине. Мы проехали весь Бродвей и устремились на юг. Транспорт двигался очень медленно. Дождь усилился.
— О чем задумались, Майк?
— Я вспомнил другую ночь, похожую на эту.
— Куда мы едем?
Но я не слышал ее вопроса.
— Все время в этом деле проскакивает имя Фаллона. Если где-нибудь что-то происходит, сразу же выплывает это имя. Его бывшие подручные убили Декера. Он упоминается и в связи со смертью Тоди Линка, а потом Гриндла.
При всем этом он незримо присутствует, несмотря на то, что давно умер. С ним была связана женщина, но она исчезла после его смерти и именно ее нам надо увидеть. Пусть она скажет, почему ушла в тень и почему Тенну что-то понадобилось от Тодди Линка, и если она скажет это, тогда я пойму, почему решил умереть Декер, навсегда расставаясь с ребенком. Мне необходимо выяснить, чего хотел от меня Тенн и что он так тщательно искал в квартире Линка. Если я узнаю это, то есть смысл бороться дальше, а то я чуть опоздал, хотя раньше никогда не опаздывал. Мне надо понять, где же я допустил ошибку. Я все думал и думал... и всякий раз у меня закрадывались сомнения, действительно ли убийцей был Тоди.
Мата положила свою руку на мою.
— Скоро вы все узнаете...
Залитое потоками дождя здание упрямо сопротивлялось ливню. На боковой стене были яркие буквы: ...рвей. Ветер уже опрокинул пару букв на вывеске и швейцар, спасаясь от ветра и воды, стоял в подъезде. Я остановился за углом и он, выскочив из подъезда, хотел было подбежать к нам, но дождь заставил его отступить. Выйдя из машины, мы опрометью побежали ко входу.
Коки я увидел за угловым столиком вместе с очередной блондинкой.
Протолкавшись сквозь толпу людей, мы наконец подошли к нему. В этот раз Коки почему-то не улыбался. Мы обменялись приветствиями и заказали выпивку. Я перехватил его взгляд, который он бросил на Мату.
— При ней можно говорить, она в курсе всего.
Тут заговорила сильно накрашенная блондинка в короткой юбке.
— Не удивляйтесь моему виду. Мне так все легче узнавать, когда я наряжаюсь шлюхой. Я тоже все знаю.
— Это Арлена, одна из стенографисток Гарри и мы иногда пользуемся ее услугами. Это она все узнала.
— Где она сейчас, Коки?
Он повернулся лицом к эстраде.
— Наверное переодевается. Представление начнется через пять минут, Коки нахмурился. Блондинка извлекла лист бумаги, развернула его и принялась читать, подчеркивая ногтем строчки.
— Джорджия... или Долли... ей 48 лет. Она была знакомой Фаллона, а потом стала его любовницей. Когда-то у нее был шикарный голос, но с годами все прошло. После смерти Фаллона она сменила несколько мест работы и даже занималась проституцией. Мы проследили за ней по данным полиции. Ее даже как-то забирали за проституцию. Сразу же после войны она попалась на мелкой краже и получила шесть месяцев. Через две недели после освобождения она снова попалась в чужой квартире, и на этот раз получила два года.
Сейчас она вынуждена работать ради куска хлеба, и работает тут уже месяц — Вы узнали все это даже не видя ее?
Блондинка кивнула.
— Я полагал, что вы хотели поговорить с ней, Коки?
— Думал, но времени не было и я переменил намерение.
Я повернул голову в другую сторону. Там сидел Эд Тенн с четырьмя молодчиками. Двое из них походили на адвокатов, а двое других годились в роли палачей. Один из них жевал сигарету и окидывал девушек сальным взглядом. Рука моя дрогнула и я опрокинул рюмку.
— Вы ведь сказали, что все обойдется спокойно? — поинтересовался Коки. — Вы не будете лезть на рожон?
— Я тоже переменил намерение, — мне пришлось поставить рюмку на стол.
— Они видели, как я вошел?
— Нет.
— Они знают вас или зачем вы тут находитесь?
Коки забавно пошевелил ушами.
— Разве я похож на полицейского? — он нервно облизал губами указательный палец. — Вы думаете, что они охотились за ней?
— Черт возьми, запахло жареным, — улыбнулся я, — и это мне нравится, Коки.
В это время свет почти погас и прожектор осветил парня в белом костюме, который объявил начало представления.
Сразу же заиграл оркестр. Из-за занавеса появилась девушка с черными волосами и остановилась у микрофона, ожидая, пока утихнут аплодисменты.
Я не мог больше ждать, пора было действовать.
— Я пойду за кулисы, Коки, а вы идите и звоните в полицию. Спросите капитана Чамберса и передадите ему, чтобы он молнией мчался сюда.
Объясните ему всю обстановку. Я не знаю, что может случиться, но вы не сматывайтесь сразу, тогда вам будет что написать в газету.
Даже в темноте можно было заметить, как мгновенно побледнела его ряшка.
— Знаете, Майк, я не желаю участвовать в этом. Я...
— Вы и не будете, если поступите, как я сказал. Шевелитесь, Коки... я приподнялся и встал.
— Я иду вместе с вами, — неожиданно заявила Мата.
Я посмотрел на нее и качнул головой.
— Вы не должны этого делать, малышка. Это мое личное дело и вам нечего в нем делать.
Нагнувшись, я нежно поцеловал ее. У нее на глазах почему-то появились слезы.
— Пожалуйста, Майк... дождитесь полиции. Я бы не хотела, чтобы вас опять покалечили.
— Сейчас все будет хорошо. Идите домой и ждите меня там.
— Вы вернетесь ко мне, Майк? — в ее нежном голоске слышались сдерживаемые рыдания.
— Обещаю вам, что обязательно вернусь.
Мата подавила рыдания и откинулась в кресле, прижав руки к губам. На нее было больно смотреть.
Я проверил легко ли вынимается пистолет из обшарпанной кобуры и посмотрел в зал. Было слишком темно, чтобы различить что-нибудь. Я двинулся к эстраде, слыша за собой подавленные всхлипывания Маты, уходящей вместе с Харкиным. Блондинка тоже куда-то испарилась.
Проход был закрыт занавесом. За ним находился длинный коридор с еще одним занавесом в конце. Парень, сидевший тут с газетой в руке, недовольно уставился на меня.
— Посторонним сюда не положено, браток.
Я вытащил из кармана уголок пятерки.
— Неужели нельзя?
— Можно, — он мастерски извлек пятерку и она исчезла где-то в его одеянии. — Вы, наверное, пожарный инспектор, да?
— Так и говорите, если кто спросит. Где комната Долли?
— Долли? Этой развалины? Что вам от нее надо? — он поднял с пола жестянку с пивом. — У нее нет комнаты, а переодевается она в чулане под лестницей. — Он поднес жестянку ко рту. — Но от нее мало толку, одна пустота.
— Об этом можете не беспокоиться.
— Мне-то что, — он откинулся к спинке стула и вновь уткнулся в газету.
Посреди коридора висела единственная лампочка, еще дальше в конце над дверью горела красная лампочка запасного выхода. Чулан я обнаружил внизу.
У него была металлическая дверь, украшенная красной надписью: «ЗАПАСНИК».
