Дом 881 по Пятой авеню в Нью-Йорке оказался шикарной тюдоровской крепостью. Кемперу удалось прошмыгнуть мимо консьержа, и он нажал на кнопку звонка с табличкой «Л. Хьюз».
Из динамика интеркома раздался женский голос.
— Второй лифт налево, пожалуйста. Можете оставить покупки в фойе.
Он поднялся на двенадцатый этаж. Открывшиеся двери впустили его прямиком в вестибюль квартиры.
Вестибюль этот был размером с его собственную гостиную. Женщина с норковой шубкой стояла, прислоняясь к греческой колонне в натуральную величину — на ней был банный халат в шотландскую клетку и комнатные тапочки.
Волосы ее были собраны в хвост. Губы расплывались в медленной улыбке.
— Я помню вас — вы были на званом вечере Кеннеди. Джек сказал, что вы — один из полицейских Бобби.
— Меня зовут Кемпер Бойд, мисс Хьюз.
— Из Лексингтона, штат Кентукки?
— Почти угадали. Из Нэшвилла, штат Теннесси.
Она сложила руки на груди.
— Вы услышали, как я называла адрес таксисту, а потом описали меня швейцару. Тот и сказал вам мою фамилию, и вы позвонили мне в дверь.
— Почти угадали.
— Вы видели, как я отдала ту вульгарную бриллиантовую брошь. Человек, одетый столь элегантно, не мог не оценить подобный жест.
— Подобный жест может себе позволить только очень обеспеченная женщина.
Она покачала головой:
— Не самое проницательное замечание.
Кемпер шагнул к ней.
— Тогда как насчет этого: вы сделали это оттого, что знали: у вас есть зритель. Это было очень в стиле Кеннеди, и я вас вовсе не упрекаю.
Лора вцепилась в полы халата.
— Не стоит быть самонадеянным с Кеннеди. Никогда не следует относиться к Кеннеди самонадеянно — потому, что они способны дать вам подножку именно тогда, когда вы меньше всего ожидаете этого!
— Вы видели такое?
— Да.
— Это было с вами?
— Нет.
— Потому что нельзя исключить себя оттуда, куда вас не приняли?
Лора достала портсигар.
— Я начала курить оттого, что почти все сестры Кеннеди курят. У всех у них такие портсигары, и вот дядя Джо тоже подарил мне такой.
— Мистер Кеннеди?
— Или Джо. Или дядя Джо.
Кемпер улыбнулся:
— Мой отец разорился и покончил с собой. Он завещал мне девяносто один доллар и пистолет, из которого он в себя стрелял.
— Дядя Джо оставит мне гораздо больше.
— И сколько он вам дает сейчас?
— Сто тысяч долларов в год, плюс расходы.
— Вы так отделали эту квартиру для того, чтобы она была похожа на номер Кеннеди в «Карлайле»?
— Да.
— Очень красиво. Иногда мне кажется, что я мог бы прожить в многокомнатных номерах всю жизнь.
Она отстранилась от него. Повернувшись на каблучках домашних туфель, она исчезла в широком, как в музее, коридоре.
Кемпер выждал пять минут. Квартира была огромная и тихая — он не мог воспользоваться известными преимуществами.
Он пошел наудачу и немедленно заблудился. Три коридора привели его в ту же самую буфетную; четыре входа в столовую заставили кружить. Он шел по пересекающимся коридорам, нашел библиотеку, в крыле…
Звуки уличного движения заставили его резко выпрямиться. Он услышал шаги на террасе, позади большого пианино.
Он подошел. На террасе поместились бы как минимум две его кухни. Лора стояла, прислонившись к перилам. Ветерок колыхал полы ее халата.
Она спросила:
— Вам рассказал Джек?
— Нет, я сам догадался.
— Вы лжете. Об этом знают только Кеннеди и еще один мой друг из Чикаго. Вам не мистер Гувер сказал? Бобби утверждает, что он не знает, но я ему так и не верю.
Кемпер покачал головой:
— Мистер Гувер не знает. Ленни Сэндс рассказал об этом одному фэбээровцу из Чикаго, а тот — мне.
Лора зажгла сигарету. Кемпер, сложив ладони «лодочкой», защитил пламя от ветра.
— Не думала, что Ленни кому-нибудь расскажет.
— У него не было особого выбора, если это вас уте…
— Нет. Я не хочу знать. Ленни порой общается с дурными людьми, и эти люди могут заставить тебя рассказывать о том, о чем ты никогда бы не стал рассказывать по своей воле.
Кемпер коснулся ее руки:
— Пожалуйста, не говорите Ленни, что мы встречались.
— Почему?
— Потому что у него на удивление большие связи.
— Нет, вы меня не поняли. Я вас спрашиваю — что вы здесь делаете?
— Я видел вас на приеме у Джо Кеннеди. Полагаю, остальное вы додумаете сами.
— Это не ответ.
— Не мог же я запросто попросить ваш адрес у Джека или Бобби?
— Почему?
— Дяде Джо вряд ли бы это понравилось, к тому же Бобби мне не до конца доверяет.
— Отчего?
— Оттого, что у меня на удивление большие связи.
Лора вздрогнула. Кемпер накинул ей на плечи свое пальто.
Она показала пальцем на его кобуру:
— Бобби говорил, что люди из Маклеллановского комитета не носят оружия.
— Я не при исполнении.
— И вы подумали, что мне настолько скучно и я веду настолько праздный образ жизни, что вы можете вот так запросто приехать ко мне домой и соблазнить?
— Нет, я подумал, что сперва приглашу вас на ужин.
Лора рассмеялась и закашлялась от сигаретного дыма.
— Кемпер — девичья фамилия вашей матери?
— Да.
— Она еще жива?
— Она умерла в сорок девятом, в лечебнице.
— И что вы сделали с пистолетом, который завещал вам отец?
— Я продал его однокурснику с юрфака.
— Он все еще у него?
— Его убили. В японскую войну.
Лора уронила сигарету в кофейную чашечку.
— Я знаю стольких сирот…
— И я. Ведь и вы в своем роде…
— Нет. Это неправда. Вы говорите так, чтобы привлечь мое внимание.
— Не думаю, что для этого мне понадобилось бы столько усилий.
Она нырнула в его пальто. Рукава захлопали на ветру.
— Одно дело — остроумный ответ, мистер Бойд, а совсем другое — правда. А правда заключается в том, что мой отец, барон-разбойник, трахнул мою мать-кинозвезду, и она от него забеременела. У моей матери уже было три аборта, и она не захотела идти на риск и делать четвертый. Моя мать-кинозвезда отказалась от меня, но отец любит раз в месяц напомнить своему законному семейству о моем существовании. Мальчишкам я нравлюсь — я соблазнительная, и к тому же они считают меня хитрюгой — они ведь не могут со мной спать, потому что я — их единокровная сестра. Девчонки же терпеть меня не могут — ибо я есть не что иное, как закодированное послание от их отца, которое гласит: мужикам можно трахаться на стороне, а бабам — нет. Вы понимаете, мистер Бойд? У меня есть семья! Отец заплатил за мою учебу в частной школе и нескольких колледжах. Отец содержит меня. Отец сообщил семье о моем существовании, когда как-то раз Джек привел меня домой после вечеринки выпускников Гарварда — в результате довольно хитроумного плана, разработанного мной для того, чтобы заявить о себе. Представьте себе его удивление, когда его отец сообщил ему: «Джек, ты не можешь ее трахать — она твоя сестра!» Маленький Бобби, двадцатилетний католик кальвинистского толка, подслушал разговор и сообщил о нем всем остальным. Отец решил: черт с ним, все равно остальные знают — и пригласил меня остаться на ужин. Миссис Кеннеди отреагировала на все это очень болезненно. Наш общий друг «с на удивление большими связями», Ленни Сэндс, тоже был приглашен на ужин — он как раз тогда давал Джеку уроки ораторского мастерства для его первой избирательной кампании в Конгресс. Он-то и остановил Роуз, и она не стала устраивать сцен, — с тех пор мы с ним делились своими секретами. У меня есть семья, мистер Бойд. Мой отец — злой человек, алчный и беспринципный, и он готов уничтожить каждого, кто косо посмотрит в сторону детей, публично им признанных. Я же ненавижу его — мне нужны только его деньги, и потом, он наверняка уничтожит и того, кто вздумает обидеть меня.
Загудели клаксоны автомобилей — громко и пронзительно. Лора указала вниз, на выстроившиеся на улице такси.
— Гнездятся тут, как грифы какие. Больше всего они почему-то шумят тогда, когда я играю Рахманинова.
Кемпер достал револьвер из кобуры. И прицелился в знак «Только для а/м службы «Желтое такси»».
Опершись рукой на решетку, он выстрелил. Две пули снесли знак со столбика. Глушитель издал глухой звук — Пит оказался отличным поставщиком оружия.
Лора восторженно завопила. Таксисты мигом испуганно и ошарашенно засуетились, то и дело указывая друг другу наверх.
Кемпер сказал:
— Мне нравятся твои волосы.
Лора распустила их. Они заплясали на ветру.
Они разговаривали.
Он рассказал ей, как обанкротилось семейство Бойд. Она рассказала ему, как ее отчислили из академии Джуллиард за неуспеваемость и как не задалась ее карьера светской львицы.
