— Да он просто бесится! А вы перегибаете. Это, наверное, шутка?
— Никаких шуток. Вполне серьезно.
— Ладно, малыш, — холодно произнесла Вирджиния. — Ты все сообщил? Значит, свою работу выполнил, а теперь можешь, как сказал Ларсон, проваливать отсюда и отправляться за своим жалким жалованьем!
— Есть еще одно «но», — продолжил я. — Всегда так, правда? — Я глянул на Чоя. — Не подкинете ли подходящую цитатку из Конфуция?
— Извините. — Китаец вежливо улыбнулся. — Ничем не могу помочь, мистер Бойд.
— Какое еще «но»? — нетерпеливо воскликнула Вирджиния.
— Отыскать вас и передать вам слова вашего мужа — это только полдела, объяснил я. — Остается еще удостовериться, что его пожелания выполнены. У вас обоих в распоряжении двадцать четыре часа на то, чтобы убраться с Гавайев.
Она посмотрела на меня, потом на Ларсона и рассмеялась.
— Сразил наповал! Тебе больше удалась бы торговля грязными открыточками, чем попытка запугать нас! — Вирджиния вдруг состроила серьезную мину и произнесла комически-торжественным голосом:
— Говори, что за ужасная кара Уготована нам, если мы никуда отсюда не уедем?
— Этого я еще не знаю, — ответил я. — Может, Ларсон догадывается?
— Ужасно смешно! — рявкнул тот. — Придется тобой заняться всерьез, Бойд!
— Ну конечно, — спокойно проговорил я. — Сделайте пометку в записной книжке, чтобы не забыть. — Я пристально посмотрел на Вирджинию. — Думаю, под вашими прямыми волосами должны быть хоть какие-нибудь извилины, поэтому воспользуйтесь ими. Рид дал мне полную свободу действий, его абсолютно не волнует, каким образом я заставлю вас с Ларсоном убраться отсюда. Почему бы вам не поступить по-умному и не уехать самим?
— Сразил наповал! — опять воскликнула она. — Кто тебе сказал, что Эмерсон такой заправила, кроме него самого?
— Извините, — мягко прервал ее Чой. — Я хотел бы задать мистеру Бойду один вопрос.
— Зовите меня Дэнни, — предложил я. — Мне будет приятно.
— Почему, — начал он, — мистер Рид так озабочен тем, чтобы Вирджиния и Эрик покинули Гонолулу?
— Не знаю, — сознался я. — Он платит мне, и его право не говорить мне о причинах.
— Должно быть, причины достаточно серьезные, Дэнни, — решительно произнес Чой. — Судя по тому, что он нанял человека с такими способностями, как у мистера Бойда, и заставил его проделать длинный путь из Нью-Йорка…
— Лучше спросите у него самого, — посоветовал я. — Можете отправить ему телеграмму.
— Мы знаем, что побудило его к этому, — спокойно доложил он. — Просто хотелось убедиться, знаете ли вы.
— Значит, так, я старался, но вы не собираетесь уезжать. Я правильно понял?
— Да! — прорычал Ларсон. — Поэтому тебя здесь ничто не держит! Все, Бойд?
— Пожалуй, все.
— Минуточку, как же тебе удалось узнать, что мы здесь? — с любопытством поинтересовалась Вирджиния.
— Спросил — мне ответили.
— Эта ведьма Арлингтон? — предположила она.
— Нет, — ответил я. — Вы удивились бы, узнав, как много можно узнать, посмотрев настоящий гавайский танец, на первый взгляд очень примитивный.
Вам стоит разучить его, Вирджиния. У вас подходящая фигура.
Видимо пытаясь найти соответствующее ситуации ругательство, Ларсон выглядел так, словно он только что подавился несвежей устрицей.
— Знаю, вы собираетесь сказать мне, чтобы я убирался отсюда ко всем чертям, — продолжил я. — А ты становишься занудой, Эрик! — Потом повернулся к Вирджинии. — Вы не находите, что он становится занудой?
Ее губы скривились в ехидной улыбочке.
— Посмотри на его мускулы, малыш, — предложила она. — Если Эрика разозлить, он отделает кого хочешь. А ты уже не встанешь!
— Да… — задумчиво произнес я. — Вы, наверное, ночи напролет гоняетесь друг за другом, у вас, должно быть, столько воспоминаний — прямо тысяча и одна гавайская ночь!
Вирджиния не смогла удержаться от смеха.
— Я сразу поняла, что у вас преотличное чувство юмора, Дэнни Бойд, как только вы дали нам ровно двадцать четыре часа на то, чтобы убраться отсюда.
— Вы были в баре «Хауоли», Дэнни? — вежливо поинтересовался Као Чой. Именно там вы и узнали, где нас найти. Наверняка это вам сказал мой старый приятель Эдди Мейз.
— Он, — подтвердил я. — Шепелявый такой. А у него есть приятели? Никогда бы не подумал.
— Мейз знаком со многими, — сообщил Чой. — В том числе и со мной.
— Мне здесь нравится, — хриплым голосом заметил Ларсон. — И мне не хотелось бы устраивать скандал, но если ты не уйдешь отсюда в течение двух минут, Бойд, тебя вынесут!
— Не волнуйся, — успокоил я его. — Ухожу. Ненавижу драки. Имей ты такой же прекрасный профиль, как у меня, драки тебя просто нервировали бы.
— Где вы остановились? — полюбопытствовал Чой.
— В «Гавайян-Виллидж».
— Могу я задать вам вопрос личного характера, Дэнни? — серьезно спросил он.
— Только не про мою интимную жизнь, — огрызнулся я. — Всем остальным готов с вами поделиться.
За определенную плату, разумеется.
— Сколько вам заплатит Рид за эту… миссию?
— Все расходы, тысяча вперед, еще четыре тысячи после того, как я выполню работу и Вирджиния со своим любовником отправятся в голубую даль.
— Спасибо, — улыбнулся китаец. — Вы честны, Дэнни. Уважаю таких мужчин. Полагаю, мы могли бы назначить цену повыше, чем Рид. Как вы на это смотрите?
— Ты в своем уме, Чой?! — заорал Ларсон.
Као задумчиво посмотрел на него.
— Будь так добр, Эрик, — вежливо произнес он. — Оставь это мне. Думать — не ходить под парусом!
— Все будет зависеть от того, насколько повыше, — заметил я. — Женщины для меня — так, хобби, но деньги — моя слабость.
— Тогда, уверен, мы поладим, — кивнул Чой. — Вы уже разговаривали с Бланш Арлингтон?
— Нет, — соврал я. — А не помешало бы?
— Она одна из подружек Рида, — пояснил он лениво. — Бывшая любовница, если точнее, но все же подружка. Она, наверное, и сказала ему, что Эрик с Вирджинией здесь.
— Так, может, поехать поболтать с ней завтра утром? — задумчиво произнес я. — Спасибо за совет.
— В твоем распоряжении осталось ровно десять секунд! — рыкнул Ларсон.
— Не беспокойся, — отмахнулся я. — Интуиция меня никогда не подводит. Я знаю, трое — это компания, а четверо — нечто другое. Где вас можно найти в случае чего?
— Не беспокойся, — отозвалась Вирджиния. — Позвоним сами.
— У меня контора на Форт-стрит, — сообщил Чой. — Возникнут какие-нибудь проблемы, Дэнни, звоните или заходите.
— Хорошо, — весело сказал я и встал.
— Давай, Бойд, — процедил сквозь зубы Ларсон. — Осталась одна секунда!
— Если не прекратишь угрожать мне, Ларсон, — холодно процедил я, размозжу тебе башку. Будешь всю оставшуюся жизнь наклеивать этикетки на банки с сардинами, может, тогда поймешь, что к чему!
Выходя из бара, я опять глянул в окно. Дайамонд Хед был на месте.
В отель я вернулся около двенадцати. С предусмотрительностью бывалого путешественника я прихватил с собой бутылку виски. Теперь достал ее, распечатал и налил себе стакан.
Виски спасло меня от чувства одиночества. В голову пришла оригинальная мысль: как далеко Гонолулу от Нью-Йорка! Окружающие просторы начинали действовать мне на нервы. Взять хотя бы такую глыбину, как Дайамонд-Хед! А при одном воспоминании о скале Пали-Пасс, где вокруг тебя только небо, ветер и больше ничего, я до сих пор покрываюсь гусиной кожей. У себя дома на западе Центрального парка я чувствую себя в безопасности: десять этажей бетона над твоей головой и пятнадцать — под ногами. Один знакомый психиатр как-то сказал, что у меня агорафобия, на что я поспешил ответить, что моя интимная жизнь его не касается. Но он объяснил мне, что агорафобия — это боязнь открытого пространства. Я посоветовал ему заниматься своим делом и не лезть ко мне со своими дурацкими выводами. Но похоже, он был прав.
Я налил себе еще стакан виски и подумал о Бланш Арлингтон: кто же все-таки убил ее и почему? И откуда звонил Эмерсон Рид? Ну, если это вообще был Рид, а если не он, то кто тогда? Когда начинаешь думать, проблема заключается в том, что постепенно совсем сбиваешься с толку, поэтому я решил прекратить это занятие и прикончил второй стакан.
Пока я раздумывал, наливать ли третий, в дверь тихо постучали — может, пришли за бесценок распродавать гавайских танцовщиц или решили убедиться, хорошо ли я устроился здесь? А может быть, это тот, кто перерезал горло Бланш Арлингтон?.. Единственно верным способом прояснить ситуацию было открыть дверь, что я и сделал.
Темноволосая красавица улыбалась мне, сверкая белоснежными зубами.
— Алоха нуи лоа, — произнесла она нежнейшим голоском.
Скажите на милость, кому придет в голову прихватить с собой иноязычный словарь, собираясь в один из штатов? Что бы ни означали ее слова, похоже, ничего обидного в них не было. Я улыбнулся в ответ и продолжал пялиться на нее, как будто боялся, что моргни я разок, и она растворится в ночи.
