версии, из неведанной галактики, неизвестного параллельного мира, его появление на Земле не зафиксировал ни один астрономический прибор. Другой мертв: погиб во время осетино-грузинского вооруженного конфликта. Один просто идеальный двойник другого: первый второго — или второй первого. Даже и не двойник вовсе: один и тот же человек, которого зачем-то сняли в двух непохожих образах с разницей в несколько лет.
— Как его имя? — спросил подполковник, листая страницы в надежде найти биографию космического гостя.
— В Новосибирске нашим он так и не сказал ни слова. О его жизни ничего не известно. Лишь результаты обследования из медцентра, которые демонстрируют ошеломляющую картину.
— Просто слов нет, — выдавил Сезонов, когда машина уже двигалась по Ленинградскому мосту над скованными льдами водами Иртыша.
— Поверьте, у всех нас сперва тоже челюсти отвисли, — покивал Калдыш.
— Но он, этот пришелец, появился в Новосибирске. Как оказался тут?
— Сбежал. Так просто, да: взял и сбежал из-под стражи. Какие только планы «перехваты» по городу не объявлялись. Зону поисков расширяли, привлекали добровольцев, поисковые отряды, полицию. Время идет, результатов нет. Не хотел Новосибирск признавать, что упустил пришельца. В Томск, Кемерово кинул запросы о содействии, до Барнаула. В общем ушел космический гость и не вернулся. Весна прошла, лето тоже, осень наступает, зима скоро, а соседи наши так и не разыскали его. Месяц назад Омск звонит Новосибирску и говорит: нашелся у нас ваш сбежавший, но мы его уже к себе в обработку забрали. Оттуда все материалы нам передали.
— И где его нашли? — Сезонов посмотрел на проспект с длинными панельными домами в лучших традициях городской застройки середины прошлого столетия.
— Не поверите. В троллейбусном депо! Была при нем только справка от миграционной службы, что, мол, документов нет, без жительства, возраст трудоспособный. Устроили в депо так. От управления транспорта дали койко-место в общежитии, там и провел много недель. До тех пор, пока на него не вышли и не забрали.
— Что же он делал? Неужели троллейбус водил? — Подполковник проводил глазами ехавший по соседней попутной полосе рогатый общественный транспорт.
— Вы знаете — да! Прошел ускоренный курс, быстро овладел навыками вождения. В ДТП, к слову, замечен не был за всё время работы.
— А долго проработал?
Машина стояла на перекрестке, ожидая разрешающий сигнал для поворота влево.
— Около трех месяцев.
— И где он сейчас?
— У нас, в здании дальше по улице. Это через речку в ту сторону.
Лейтенант кивнул подбородком вперед, ведя автомобиль по новому жилому проспекту.
— А под каким именем он работал? Ему же всё-таки приходилось общаться. И как он обменивался с людьми фразами? На каком языке?
— На русском общался. А имя выбрал Вадим Данилов. К слову так медиков зовут, одного Вадим, у другого фамилия Данилов, оба еще в Новосибирске его обследовали. Видимо, запоминал имена всех тех, кто его окружал, и идентифицировал.
— Как он язык выучил?!
— Я упоминал, что он много недель молчал и не реагировал на наши фразы. Но слышал телевизор, аудио, голоса. Видимо, как-то что-то у себя в голове молча сопоставлял, смысловые значения обрабатывал, перенося на свой родной язык. Но несомненно то, что он действительно понимал и общался на нашем русском.
— А что сейчас? С вами разговаривает? — Сезонов имел в виду омских спецов.
— На контакт идет неохотно, фразы максимально короткие, далеко не на всё отвечает. А про свою истинную жизнь, инопланетную, не говорит.
— Он может представлять особую опасность? В смысле какие-то сверхспособности, которых нет у людей. Он может чем-то навредить?
— У него сила как у олимпийского тяжеловеса. При этом он совершенно не настолько крупный. Да, высокий, крепкий, но ни за что не поверишь, что он может сдвинуть бульдозер.
— Даже так… — покивал Сезонов, посмотрев в лобовое стекло.
По левую сторону тянулся малопривлекательный зимний сквер с православным собором. Деревья быстро сменились театральной площадью. Автомобиль свернул между новыми прогулочными тропами, обогнул площадь с жанровой скульптурой и временно припарковался на бесплатной стоянке напротив гостиницы.
Выйдя из машины, Сезонов оглядел светлую гостиницу, соседствующие с ней невысокие здания времен, кажется, царской России. Проследовав глазами вдоль по пешеходному спуску к набережной Иртыша, его взгляд уперся в закованную льдом, укрытую снежным одеялом широкую речную ленту. Было в этом завораживающее русское, сибирское. Из промышленных и котельных труб валили клубы белого дыма. Городские здания пастельных расцветок, очерченные зимним морозом, проступали на фоне проснувшегося неба. Омск оживал после снегопада и не желал подпускать к себе новую партию туч, подначивая солнце скорее приветствовать горожан.
Подполковник развернулся к лейтенанту. Тот уже стоял у открытого багажника. Калдыш взял дорожную сумку и портфель Сезонова и, закрывая багажник, передал его подошедшему вместе с папкой.
— Папку оставьте себе, может, успеете еще посмотреть, специально для вас экземпляры сняли. Я тогда сейчас в управление, — кивнул лейтенант, — а вы, как устроитесь, наберите меня. Запишите номер.
Сезонов достал из кармана мобильный и записал в журнал контактов продиктованный Калдышем телефон.
— Я подъеду за вами. До управления меньше четверти часа на машине.
— Понял. Договорились, — согласился Сезонов. — Я позвоню.
— До встречи, товарищ подполковник.
Калдыш отдал честь, запрыгнул на водительское кресло и уехал по другой улице. Сезонов прошел к центральному гостиничному входу и толкнул двери.
Одноместный номер, достаточно уютный и удобный, располагался на восьмом этаже в конце коридора. Окна выходили на незаметную узкую речку Омь вдалеке и прогулочный сквер на площади.
В номере имелся небольшой сейф. Сезонов закрыл в нем папку и армейский нож, разместил вещи из сумки в узкий шкаф, оставил китель с галстуком на плечиках и спустился в ресторан. Сервис континентального завтрака уже прошел, он еще успел к «шведскому столу». Посетителей оказалось не так много. Взяв свекольный салат, рыбный стейк с тушеными овощами и свежий сваренный кофе, Сезонов сел за свободный стол у стены ближе к выходу. Он еще раз прокрутил в голове информацию, которую узнал за последние сутки, и удлинил эту цепочку ровно на те данные, которые услышал и прочел во время следования на автомобиле с Калдышем.
Итак.
Вчера во второй половине дня, еще в Москве, к нему в кабинет заходит Фамилин и говорит о безотлагательной командировке в Омск, потому что там под охраной сидит найденный и пойманный пришелец. Нужно встретиться с местными силовиками и на месте разобраться, что представляет собой этот внеземной разум, опасен ли он так, как ярославские существа, изучить образ его жизни и решить, куда направлять далее — собственно, что с ним делать. Из этого всего следует, что Омску откуда-то известно, что он, Сезонов,
