Ознакомительная версия.
– А если я получу «двойку»?
– Будем заниматься… Найму пару кавказцев, они научат тебя любви.
– Кавказцев?! Для меня?! – Казалось, Люба, вот-вот зашипит.
– Да, кавказцев! А если хочешь, негров?
– И Ян согласится на негров!
– Согласится!..
– Меня?! Под негров?! – возмущенно закричала Люба.
– Да, тебя!.. Так что давай, не выстебывайся здесь! Раздевайся! Я тебе сейчас мыть и расчесывать буду! Мои девочки должны быть чистыми и опрятными!
– Твои девочки?! – Голос у Любы угрожающе зазвенел.
– Да, мои девочки! – но и Леся вошла в раж.
– Проститутки?!
– Да, проститутки!
Люба повела рукой, как будто собралась поправить челку, но кулак вдруг полетел вперед и с оглушительной силой врезался в подбородок. Леся и понять ничего не успела, как оказалась на пятой точке опоры.
Она попыталась подняться, но голова сильно закружилась, и ее резко повело в сторону. Леся попыталась зацепиться за поручень лестницы, которая вела в глубь бассейна, но промазала. Если бы не высокий бортик, она бы рухнула в воду.
– Ну, ты и тварь!
Леся кое-как поднялась на ноги, сжала кулаки, с беспомощной злостью глядя на Любу. Она боялась ударить в ответ, но все равно, пусть эта гадина трепещет перед ней.
Люба усмехнулась и снова повела рукой, делая шаг вперед. Леся закрыла лицо, но кулак въехал в живот. И когда она согнулась, в нос врезалась коленка. На этот раз она все-таки свалилась в бассейн.
– Это тебе за тварь!
Люба и не думала спасать ее. Впрочем, Леся и не собиралась тонуть.
– Браво! – захлопал в ладоши Ян.
Он входил в сауну с восхищенной улыбкой, обращенной к Любе. Леся закусила губу. Ей он так никогда не улыбался – даже после самого жаркого сеанса, на который она только была способна. Он ее использовал как смертную, а на Любу смотрел как на богиню. Как бы «мамкой» ее не сделал…
– Что за цирк ты здесь устроил? – зло, с вызовом спросила Люба.
– А ты не хочешь в нем участвовать? – усмехнулся он.
– Я никогда не была проституткой!
– А как Батыга! Как же остальные? – язвительно спросил Ян.
– Это не проституция, это жизнь.
– Ты не жила, ты существовала… Я смотрю, ты оживать стала? На людей бросаешься, да?
– Где ты людей видишь? – оттопырив нижнюю губу, презрительно спросила Люба.
Леся показала ей «фак», но этого никто не увидел. Испугалась она высунуть указательный палец из воды. И Яна она боялась, и эту сучку, которой он так восхищался. И которой так был рад.
– Ну вот, узнаю свою Любу! – Ян весело засмеялся и перевел взгляд на Лесю.
Он смотрел на нее как на какую-то жалкую дворняжку, которой не грех дать пинка. Ею он точно не восхищался.
– А то не хочу, не буду…
– Зачем ты меня сюда привез? – резко спросила Люба.
– Ну вот, с тобой уже можно говорить.
Ян подошел к ней, обнял за плечи и шагнул к выходу. Люба дернула плечом, освобождаясь, но за ним последовала – неохотно, но и без особого понуждения.
Они ушли, закрыв за собой дверь, а Леся осталась в подвале. Из бассейна она выбиралась, чувствуя себя мокрой курицей. Сначала по морде получила, а потом в душу плюнули… Никому она здесь не нужна – ни Яну, ни тем более Любе. Вдруг о ней забудут и она умрет здесь от голода…
А если Ян захочет попариться в сауне со своей Любой? Если он не захочет, чтобы Леся прислуживала им? Что, если он захочет очистить подвал от ее присутствия? Хорошо, если он ее отпустит на волю, а если убьет? А он мог это сделать… Если так, то нужно делать отсюда ноги…
Валера появился внезапно, как будто из-под земли вырос. Хотя и не как будто… Он же и был покойником, а они только из земли появляются… От страха у Любы чуть не отнялись ноги. Дыхание сперло, воздух вдруг перестал поступать в легкие…
Это был самый настоящий шок, чем Валера и воспользовался. В себя она начала приходить в машине, но из транса так и не вышла.
Валера привез ее к себе домой, сказал, что теперь они будут жить вместе. Люба и не могла понять, как это можно жить с покойником. Уж лучше с Максом жить, которого она любила… Кажется, она об этом вчера и говорила… Валера пытался объяснить, что не мертвый он, а она не могла этого понять. Шок не отпускал ее.
Зато Валера отпустил. Вернее, загнал в подвал к какой-то проститутке. Там Люба и пришла в себя. А теперь хотела знать, зачем он это сделал.
В принципе, умом она понимала, что Валера мог выжить в тюрьме. Выжить и вернуться…
Может, Валера снова занялся криминальным бизнесом?..
– Ты хочешь, чтобы я стала твоей проституткой?
– Я хочу, чтобы ты вышла из ступора, – сказал он, пристально глядя ей в глаза.
– Я вышла.
– Вышла. И вернулась. В наш дом, – обвел он рукой комнату, в которую привел девушку.
Дом был большой, красивый… Примерно такой дом должен был построить для нее Глеб.
С Валерой у них никогда не было своего дома. Однажды он привел ее в роскошную квартиру чуть ли не в самом центре Москвы, сказал, что забрал ее у одного банкира за долги. Люба тогда так обрадовалась. Своя большая богатая квартира – предел мечтаний для юной девушки… Но вскоре выяснилось, что квартиру он эту всего лишь снимал…
И дальше у них были только съемные апартаменты, и они постоянно переезжали с места на место. А ведь у него были дома и квартиры, которые он отбивал у людей, но все они уходили на продажу… В принципе, так было нужно. И Люба знала, почему, поскольку одно время сама помогала бандитам прокручивать их аферы…
– Почему я не знала, что ты живой? – спросила она.
– Теперь знаешь.
– Ты живой. И ты живешь. Дом построил, проститутку завел…
– Это не мой дом, я его снял… А то, что проститутку завел, так я имею на это право… – Валера скривил губы в осуждающей ухмылке. – Ты же имеешь право мне изменять!
– Я тебе не изменяла.
– А Батыгин?
– Я тебе с ним не изменяла… Я верно тебя ждала… И после того, как ты погиб, ждала… Батыгин совсем недавно появился.
– Но появился! – Валера с трудом сдерживал злость.
– Я же не знала, что ты жив. Мог бы весточку подать…
– Не мог!
– Почему?
– Потому!.. Батыга меня сдал! А ты с ним! А может, ты меня сдала?
– Я?! – шарахнулась от него Люба.
– Ты знала про Кафтана!
В конце девяностых Валера нарвался на серьезные неприятности. Долгая война с конкурентами обескровила его бригаду, а внутренние разборки развалили ее окончательно. С Валерой остался только верный ему Кафтан. Для больших дел этого было мало, но хватило, чтобы насесть на Батыгина, который строил тогда большой завод. Валера собирался держать под своей крышей только его одного, и Глеб, в принципе, не отказывался от такого сотрудничества. А потом Валера узнал, что Кафтан сам захотел занять это тепленькое место. Узнал и порешил его собственными руками. Батыгин тогда в квартире был, и Люба…
– И Батыгин знал, – отозвалась она.
Какое-то время Валера пристально смотрел на девушку.
– А с Батыгой я уже разобрался… – сказал он, доставая из пачки сигарету.
– Я это уже поняла.
– И тебя надо наказать… Почему ты меня не дождалась? – с обидой, но уже не зло спросил он.
– Откуда я знала, что ты жив?
– А я был жив?.. Меня всего выпотрошили! – Валера задрал рубашку, обнажив уродливые шрамы на животе. – Я два года по больничкам таскался, не знал, выживу или нет…
– Бедный! – Люба с жалостью и без всякой брезгливости провела рукой по испаханному животу.
– Четыре дырки одной заточкой.
– А пальцы не отрезали?
– При чем здесь пальцы? – не понял он.
– А при том, что письма пальцами пишут!
– Не мог я тебе написать, нельзя мне было вскрываться. Батыга должен был думать, что меня больше нет…
– Это все понятно… Но все равно, мог бы как-то сообщить.
– А тебе оно нужно было? Ты и так неплохо жила, – снова начал злиться Валера. – Сколько мужиков у тебя было?
– Если бы я знала, что ты жив, не было бы никого.
– Были бы!.. Не успел Батыга слечь, как ты с ментом закрутила.
– Не закрутила… Это любовь…
– Ты любишь этого козла? – взъярился он.
Люба кивнула. Да, она полюбила Макса и не хотела этого скрывать… Но ведь и Валеру она любила. Больше всех любила. И она бы не изменила ему, если бы знала, что он жив. И с Максом у нее бы ничего не было.
Валера сам во всем виноват, и он должен это понимать.
– Ты не должна его любить! – психанул он.
– Я знаю… – легко согласилась она. – Но я его люблю…
– А меня?
– Тебя еще больше.
– Врешь!
– Да пошел ты! – усмехнулась Люба.
Она не собиралась больше объясняться с ним, что-то доказывать. Она просто хотела вернуться прошлое, где они запросто могли наорать друг на друга, а потом так же бурно помириться – через постель.
– Я хочу все забыть… Я хочу забыть эти десять гребаных лет!..
Он вдруг сгреб ее в охапку и усадил на стол. И Люба вцепилась руками в его волосы, крепко прижав голову к своей груди. А вскоре кулаки разжались, пальцы скользнули вниз по шее… Но вот пальцы напряглись, ногти впились в кожу спины. Это лишь сильней завело Валеру. Хотя сильней, казалось, уже и быть не могло…
Ознакомительная версия.
