– Срочно, одна нога здесь – другая там, дуй в Москву, – не оборачиваясь, отдавал приказание полковник. – Ты должен опровергнуть или подтвердить эту информацию.
Полковник повернулся к Выхухолеву и протянул лист бумаги. Тот взял и погрузился в чтение.
– Что это? – спустя минуту спросил он.
– Ты что, читать разучился?
– Да, но мне как-то не очень верится… – пролепетал парень.
– Для этого я и посылаю тебя в Москву, – строго сказал полковник.
– Разрешите идти?
– Иди.
Выхухолев выбежал из помещения, сел в машину и направился в Москву. Через полчаса он уже сидел в кабинете следователя.
– Я могу добавить к этой информации только одно, – сказал следователь. – Мои люди забыли упомянуть самое главное. У парня, сгоревшего в автомобиле, была прострелена грудь.
– Забыли упомянуть? – привстал со своего места Выхухолев. – Черт бы побрал ваших людей! Да ведь это же нужно было сообщить в первую очередь!
Следователь промолчал, пренебрежительно поглядывая на капитана службы безопасности.
– Я поспешил сообщить вам это только потому, что из вашего ведомства поступало предупреждение о возможном теракте, – заявил следователь.
Нахмурив брови, Выхухолев слушал, что еще скажет следователь.
– К тому же, насколько я знаю, террористом был один из ваших бывших сослуживцев, – хитро улыбнулся следователь.
Выхухолев промолчал, тем самым подтверждая слова следователя.
– Вот почему я и поторопился, – закончил тот. – Вы же должны мне еще «спасибо» сказать, что я снял с вас такое напряжение.
Выхухолев вспомнил, как расправился с ними Тарасенко в офисе «Си-Эн-Эн», и волна черной радости захлестнула его душу.
– Хорошо, – сказал он, соглашаясь со следователем. – Я вам признателен за оказанную нашему ведомству помощь.
– Это другое дело, – удовлетворенно ответил следователь, протягивая руку для пожатия.
– Откуда у вас можно позвонить? – спросил Выхухолев.
– Пожалуйста, – подвинул следователь телефон на своем столе.
Выхухолев снял трубку и набрал номер.
– Алло? – ответил мужской голос.
– Андрей? – спросил Выхухолев.
– Я, – ответил Никицкий.
– Тебе будет приятно узнать, что боль прошла сама собой, – радостно сообщил Выхухолев.
– Ты о чем?
– О Русиче.
– А что случилось? Его взяли?
– Нет, автомобильная катастрофа, – ответил Выхухолев.
– Что? – удивился Никицкий. – Ты не путаешь? Знаешь, каким классным водилой он был?
– Ну, это не совсем автомобильная катастрофа, – замялся Выхухолев, поглядывая на следователя, который ловил каждое слово.
– А что же?
– Хватит отдыхать, приезжай к Витязю, там все объясню, – сказал Выхухолев. – Это не телефонный разговор.
– Хорошо, выезжаю, – ответил Никицкий и положил трубку.
Спустя полчаса капитан Выхухолев вошел в помещение охраны с докладом к полковнику. С ним был Никицкий.
– Ну, что вы мне скажете? – спросил полковник.
– Все подтвердилось, – сообщил радостную весть Выхухолев.
– Что подтвердилось? – сердито переспросил полковник. – Говорите четко и внятно!
– Труп, обнаруженный в сгоревшей машине… Это Русич, – ответил Выхухолев.
– Подтверждения? – спросил полковник.
– Разрешите мне? – вмешался Никицкий. Полковник промолчал, и Никицкий понял, что разрешение получено:
– Я докладывал вам сегодня утром, что вчера поздно вечером Тарасенко встретил Москвина в его подъезде. Между ними состоялся разговор на повышенных тонах. Тарасенко требовал предоставить ему машину, но Москвин отказался. Москвина беспокоило то, что Русич знает, где мы прячем премьер-министра, и он поспешил сюда, предупредить о возможной попытке проникновения Русича на территорию дач.
– Хм, – недоверчиво ухмыльнулся полковник.
– Москвин говорил, что готов был убить Русича прямо в подъезде, но не решился из-за шумихи, которая могла возникнуть, – продолжал Никицкий. – О том, что было дальше, можно только предполагать.
– И что же можно предполагать? – поинтересовался полковник.
– Москвин направился в Видное, совершенно забыв, что Русич способен объегорить его простым ходом, – сказал Никицкий. – Он затаился где-то во дворе, дождался, когда Москвин поедет, угнал машину и последовал за ним в Видное.
– Автомобиль «Жигули» принадлежит человеку, живущему в одном подъезде с Москвиным, – вставил Выхухолев.
– Хорошо, – согласился полковник. – Что дальше?
– Москвин направлялся обратно в Москву, – продолжал свою версию Никицкий. – За пять километров от Видного его встретил Русич. Догадавшись, кто находится в преследовавшей его машине, Москвин выстрелил.
– Когда он должен возвратиться? – спросил полковник.
– Обещал после обеда, – ответил Никицкий. – В крайнем случае, к вечеру.
– Вы сами видели труп? – спросил полковник. Выхухолев и Никицкий переглянулись.
– Слышали, о чем я спросил? – повторил вопрос полковник.
– Я думал, что этой информации достаточно, чтобы удостовериться в правдивости сообщения, – сказал Выхухолев.
Полковник посмотрел на своих подчиненных уничтожающим взглядом. Но тут в помещение вошел связист и протянул листок с новой информацией. Полковник пробежал глазами записку. Пока он читал, Никицкий и Выхухолев стояли и молча ждали, что он скажет.
– Наши эксперты сделали свое заключение, – подавленным голосом произнес полковник. – Во-первых, пломбы на зубах сделаны стоматологами поликлиники нашего управления, а во-вторых, пуля, убившая Русича, выпущена из табельного пистолета Москвина.
Никицкий и Выхухолев облегченно вздохнули.
– Этим должно было закончиться, – сказал Никицкий. – Он вел себя, как безумец.
– Это был мой лучший воспитанник, – обмякшим голосом произнес полковник. – И мне просто не верится, что его больше нет и не будет. А я хотел бы видеть его рядом.
Подчиненные молчали.
– Ладно, – вздохнул полковник. – Вы, Никицкий, отправляйтесь к командиру группы захвата и передайте, что в их помощи мы больше не нуждаемся. Их руководство надоело запросами, когда они освободятся. Порадуйте ребят в черных масках этим сообщением.
– Хорошо, – ответил Никицкий и вышел.
– А вы отправляйтесь обратно в Москву и удостоверьтесь, что это труп Русича! – сказал полковник Выхухолеву.
Тот продолжал стоять, будто не понимал слов шефа.
– В последнее время вы стали часто тормозить, капитан, – сказал полковник. – Вы очень устали или разучились понимать приказы?
Выхухолев молча вышел, а через сорок минут он уже подъезжал к моргу, в котором находилось тело Русича. Закрыв машину, он вошел в здание, показал свое служебное удостоверение милиционеру в приемной, который не преминул оглядеть офицера службы безопасности подозрительным взором, наслаждаясь своим привилегированным положением в эту минуту.
– Пройдите, – сказал он, указывая на металлическую дверь рядом. – За дверью по коридору до конца, а затем направо. Там спросите у санитара, он вам все покажет.
Выхухолев шел и чувствовал нарастающее отвращение к этому помещению. У него кружилась голова и еле несли ноги.
– Что вам угодно? – неожиданно спросил его санитар, вынырнувший откуда-то сбоку.
Выхухолев вздрогнул. Он ощутил, как съежилось все его тело.
– Я хотел бы видеть тело обгоревшего человека, доставленное сюда утром из-под Видного, – ответил наконец он и показал удостоверение.
Санитар бросил взгляд на документ и сказал:
– Сегодня все словно с ума сошли. То милиция, то ваши. И никто не может опознать. Шишка какая-то, что ли?
– Да, да, – ответил Выхухолев, желая поскорее покончить пустые разговоры.
Санитар провел его в холодильную камеру, где стояло более десятка тележек с телами, поступившими только за половину дня. Санитар шел и просматривал бирки на ногах покойников.
– Вот, – сказал он, остановившись и стягивая белое покрывало с трупа.
Выхухолев увидел обуглившееся тело человека, но не настолько, чтобы его нельзя было узнать. Он сделал шаг, но в следующий момент его словно тяжелым молотом огрели по голове.
– О, Господи! – отшатнулся он.
Сомнений быть не могло. Перед ним был труп Москвина. Да, да! Труп самого Москвина, а значит, Русич был на свободе и теперь уже, возможно, подбирался к премьер-министру таджикской оппозиции.
Придя в себя, Выхухолев бросился бежать, чтобы вызвать по рации полковника и предупредить, чтобы не снимали охрану с правительственной дачи.
Милиционер, пропускавший Выхухолева в здание, привстал со своего места и проводил мчавшегося во всю прыть офицера службы безопасности удивленным взглядом.
– Надо же, – резюмировал он, – на такой службе состоит, а покойников боится.
Выхухолев упал на сиденье и схватил переговорное устройство, даже не заметив, что в салоне он находится не один.
