Мне показалось, что сейчас самое время прекратить эксперимент, навязанный мне Алиной, поднять руки и сдаться охранникам.
Мы уже подошли к воротам. И тут Альберт заговорил. После его слов я решил повременить отдаваться на милость охранникам.
3
— Служба охраны районного отделения МВД столицы, — представился Альберт так уверенно, словно заучивал эту фразу дни напролет. Вполне возможно, так оно и было. Во всяком случае, такой уверенности я от него не ожидал. И если бы не знал, кто рядом со мной, наверняка бы поверил ему.
Два охранника расслабленно опустили ружья. Они поверили.
— Ваш объект находится у нас на пульте охраны, — продолжал Альберт. — В настоящее время мы проводим профилактический осмотр охранной системы. Вот разрешение на осмотр, а вот допуск к системе.
Альберт, как фокусник, достал из кармана пиджака две бумаги и протянул их охранникам. Значит, не все он положил в пакет, когда покидал тот домик. Кое-что сразу сунул в карман. Деятель, блин.
Окошечко в будке неожиданно открылось, и оттуда высунулась бритая голова, а следом протянулась рука. Один из охранников подхватил бумаги.
Голова просмотрела бумаги, затем потребовала удостоверения; ознакомившись с документами, вернула все назад.
— Это надолго? — забеспокоилась голова. — У нас тут вроде все в порядке.
— Если бы было не в порядке, — веско заявил Альберт, — нас бы тут было не двое… А времени это много не займет. Думаю, в полчаса уложимся.
— Ну, тогда валяйте, — согласилась голова.
— Начнем с административного корпуса, — непререкаемо заявил Альберт. — А завершим у вас. Чтобы по лишнему кругу не бегать.
Я не видел, какой тут лишний круг. Не знаю, что видели охранники, но спорить они не стали.
Значит, бумаги на осмотр и допуск были в самом деле сварганены — на высшем уровне. И это понятно: Альберт был когда-то замом, притом спецом по охранным системам, значит, он, конечно, знал формы необходимых бумаг. И умельцам из частного сектора точно указал, что требуется, — это уж как пить дать!.. Когда все завершится, надо будет с этими умельцами из частного сектора познакомиться поближе.
— Можете начинать, — разрешила голова. — Только мы вас осмотрим, вы уж не обессудьте. У нас тут что-то вроде военного положения. С оружием мы не пускаем.
Нас прощупали сначала металлоискателем, затем пропустили через узкий проход, и я заметил, что бритоголовый за окошком глядит в монитор; по всей видимости, нас еще просветили, как рентгеном.
После этого мы оказались за воротами. С нами двинулся один из охранников. Даже после осмотра оставлять нас одних никто не собирался. Место этого охранника у ворот занял другой паренек. У него в руках тоже было помповое ружье.
На территории фирмы людей не было видно. По всей видимости, рабочий день начинался позже.
Оказавшись у дверей административного здания, я понял всю нелепость положения, в которое попал.
4
Мы шли вдвоем. Мы были не на машине. Нас хорошенько обшмонали. И… Если Алина хотела с нашей помощью узнать, как можно протащить на охраняемую территорию тротил, то она ничего не добилась. Единственное, что она могла узнать, — это как пройти на территорию фирмы, воспользовавшись поддельными документами. Пронести хоть что-то, не говоря уже о килограммах тротила, даже при этих документах, не имелось никакой возможности. Хотя… Может, я спешу с выводами? Может, есть слабое звено в охране? Алина хотела выяснить все — и я пойду до конца.
Из дверей здания выглянул еще один охранник в камуфляже и, получив сообщение от своего коллеги, кто мы, принял нас, как эстафетную палочку, и повел дальше сам. А вернее, сопровождал, пока мы поднимались на второй этаж.
На втором этаже в коридоре, за широченным длинным столом, заставленным аппаратурой, сидел очередной охранник.
— К тебе, — кивнул на нас провожатый. — Из полиции. Профилактический осмотр.
После этих слов парень оставил нас с тем, кто сидел за столом.
— Ну и? — охранник вопросительно уставился на нас.
— Вот разрешение. И схема, — Альберт протянул листок; затем вытащил из нагрудного кармана пиджака шариковую ручку и ткнул ею в этот листок. — Вот тут… мы хотим посмотреть схему. Есть одно уязвимое место…
Мне показалось, охранник кивнул, словно соглашаясь: есть это уязвимое место, но затем я понял, что мне это именно показалось. Охранник не кивал.
— Ко мне! — прошипел Альберт, низко склонившись над столом. — Стань рядом и так же наклонись…
Говорил Альберт тихо. И я в первое мгновение не понял, что он от меня хочет и почему говорит так тихо.
Но когда я наклонился над столом, мне все стало ясно. Охранник сидел, склонив голову набок; из шеи у него торчала прозрачная стрелка, по всей видимости, сделанная из пластмассы, и в следующий момент я понял, что эта маленькая пластмассовая стрелка напоминает стержень шариковой ручки, а ручка… А вот и шариковая ручка. Альберт уже успел положить ее на стол. Как он послал в охранника стрелку — я не видел. Но охранник отключился. Вопрос — навеки или только на время?
— Это снотворное, — успокоил меня Альберт, что-то вытворяя на одном из пультов.
Послышалось жужжание, и Альберт убрал руку от пульта.
— Фух…
Он вытер пот со лба:
— Теперь камера направлена не на нас. Так что мы можем спокойно двигаться к кабинету управляющего.
Я вспомнил чертеж, который мне показывал Альберт, и не стал спорить. Кроме охранника, людей здесь больше не было видно. Охранник не создавал помех. Камера наблюдения «смотрела» в другую сторону. И теперь не могла «засечь» ни спящего охранника, ни стоящих возле него Альберта и меня. Оставалось… пройти участок, который был пронизан инфракрасными лучами.
— Сейчас я замкну один элемент в системе, и ты первым пройдешь к кабинету. — Альберт кивнул вперед: — Кабинет там. Откроешь дверь…
Он склонился над столом, протянул руку к тумбе и, словно хозяин, знающий, где что, вытащил оттуда ключ.
— Здесь висят все запасные ключи. Держи, — он подал ключ мне. — Как только я скажу — двигай. Я перемкну систему… Дверь самая последняя. Откроешь ее. Справа находится переключатель — перемести его вверх. После этого я подойду к тебе…
— А вместе мы не сможем двигаться? — мне не очень хотелось одному бежать к кабинету управляющего.
— Один должен держать кнопку здесь, на пульте, — со знанием дела довел до моего сведения Альберт. — Пока второй не продублирует отключение из кабинета управляющего. Вот ты и продублируешь.
Я не стал вникать в тонкости и подвергать сомнению слова Альберта. Он здесь когда-то работал. И он был спецом по охранным системам.
Но кое-что я все же спросил:
— А ты не боялся, что тебя тут могут узнать?
— Нет, — усмехнулся Альберт. — Когда я тут работал, я был с бородой, усами и бакенбардами. Сам понимаешь, как я теперь изменился.
Я понимал.
— Вперед. У нас двадцать секунд…
Он что-то нажал на пульте и посмотрел на меня, как бы подбадривая — дескать, все потом, друг, а теперь давай — беги.
И я пошел. В конце концов, осталась самая малость. Самая малость до конца эксперимента. Сейчас я пройду по коридору, открою дверь в кабинет управляющего, щелкну тумблером, сяду в кресло за столом, подожду, когда до меня доберется Альберт, хватану его за шиворот, усажу рядом с собой и возьмусь за телефон. С тем, чтобы дозвониться до Алины или до главы этой фирмы. И сказать: эксперимент закончен.
Все так и было. До определенного момента.
Я прошел коридор, достиг кабинета управляющего, открыл дверь и…
И ничего не увидел. В кабинете было темно. И первое, что мне пришло на ум, было: окна комнаты плотно закрыты жалюзи и не пропускают дневной свет.
Я нащупал на стене этот самый тумблер и щелкнул им. В кабинете загорелся свет.
Тут-то и подумал, что меня заманили в ловушку. Как, зачем, кто — это уже другие вопросы. Но первое было это: я в ловушке. Ибо комната, в которую я вошел, кабинетом быть никак не могла.
1
Наверное, это можно было назвать наваждением. Она так старалась догнать микроавтобус, она так боялась упустить его, хотела понять, что затеяла семейка Тишковых, и когда, казалось, она села им плотно на «хвост», вдруг появилась преграда в виде подрезавшего ее автомобиля.
Вышедший из «девятки» человек улыбался, словно только что совершил самый важный поступок в своей жизни. Словно он всю жизнь мечтал вот так ее остановить, и это у него наконец получилось.
Земской улыбался, как будто только что подловил ее при попытке удрать с места преступления.
— О боже! — в сердцах воскликнула Алина. — Ну откуда он свалился на мою голову? И почему он от меня не отстанет?
— Я поговорю, — подал идею Довлатов.
