Ознакомительная версия.
Квасков мотнул головой.
– А надо бы… В армию пойдешь, там и потеряешься. Там, где отслужишь, там и останешься… Я тебе подробно расскажу, что делать. Не пропадешь… Ну так что, кому ты марки нес?
– Ну, Кваскову…
Максим скупо улыбнулся и начал записываться.
* * *
Бартеньев крепко сжал кулак и плавно, но с нажимом опустил его на стол.
– Не вижу оснований для задержания!
– А я вижу. Клуб принадлежит Лукомору, Квасков работает на него. Вывод прост, как хрен с грядки.
– Квасков все отрицает! – мотнул головой Бартеньев.
– Есть показания Картузова.
– Будет постановление суда – будет и задержание.
– Суд – это дырявое решето, – усмехнулся Максим. – Нам постановление выпишут, а Лукомору позвонят.
– Кто позвонит?
– Да есть еще в наших рядах… нет, не оборотни, просто шакалы…
– Ну, я не знаю, что там за шакалы. А без постановления Лукомора брать нельзя.
– Так я тебя не спрашиваю. Я тебя предупреждаю. Чтобы ты Лукомору не звонил.
– Я?! Лукомору?! – сошел с лица Бартеньев.
– В зону ты так и не поехал… – рассматривая костяшки на своих пальцах, тихо, с угрозой сказал Максим. – Антохина послали…
– Ну да, буду я еще от какой-то бабы бегать!
– Не надо бегать. Тебе Лукомор сказал, что не надо. Ты ему позвонил, он тебя успокоил. Поэтому ты никуда не поехал…
– Что ты такое говоришь? – побледнел майор.
– Есть запись, Паша. – Одинцов медленно, с ритуальной неторопливостью достал из кармана диктофон, положил его на стол. – Там все записано.
– Что записано?
Увы, не было у Максима записи телефонного разговора между Бартеньевым и Лукомором, имелась только туманная подсказка из непроверенного, так сказать, источника. Но на пушку он брать умел.
– Отец у тебя кто? Правильно, врач-нарколог. Кого он в девяносто девятом лечил? Правильно, Лукомора. От наркотической зависимости… Было такое?
– Ну, было, и что?
Максим удрученно вздохнул, сожалея о несговорчивости собеседника, вернул диктофон на место, неторопливо поднялся, направился к двери. Он мог сейчас пойти к более высокому начальству, запросить лицензию на шкуру Лукомора, а Бартеньева сдать с потрохами.
– Ну, хорошо, я звонил Лукомору!
Не выдержал Паша тяжести ситуации – сдали у него нервы.
– Но я на него не работаю!
Максим нехотя вернулся на место и внимательно посмотрел ему в глаза. Он хотел знать все подробности – здесь и сейчас.
* * *
Криминальный авторитет опасен в зоне своего влияния, а на нейтральной территории он обычный человек с охраной. Лукомора взяли по пути в Москву. На контрольном посту полиции остановили его машину, поставили в позу «ку» и надели наручники. Все просто и непринужденно. Задержание организовал Одинцов, он же и возложил на себя всю ответственность.
Лукомора засунули в оперативную машину, Максим поджал его своим телом с левой стороны, Ожогин – с правой.
– Ты ничего не докажешь, капитан, – несильно толкнув Одинцова в плечо, буркнул вор.
– Доказывать следователь будет. Есть наркота, есть Квасков, есть уголовное дело. И клуб закроем, и тебя самого.
– Чего ты хочешь?
– Чего я хочу? А в изолятор тебя поскорее доставить. Дел у меня много, некогда мне тут с тобой.
– Борзеешь, капитан!
– Хочешь, «кислоту» у тебя дома найдут?
– Ну, ты, мент поганый! – Лукомор с силой надавил на Максима, пытаясь вытолкнуть его из машины.
При этом он подставил по удар свою печень, и Ожогин вмиг воспользовался этим. Лукомор скорчился от боли.
– Это не моя наркота… – сквозь зубы простонал он. – Я не знал…
– И как Семенова меня заказала, тоже не знал?
– Не заказывала она тебя!
– Нормально! Семенова заказала меня! Меня, сотрудника полиции заказывала, а тебя это даже не удивляет!
– Не заказывала, говорю… Кружилов тебя заказал, и ты это знаешь.
– Кружилов?
– Ищешь ты его. Только найти не можешь, – глумливо усмехнулся Лукомор. – А я нашел.
– Что?! – Максим не поверил своим ушам.
– Ну, самого не нашли, а хату нашли… Ушел он. Бросил хату в Фатеево и ушел.
– Тьфу ты! А я уже подумал…
– Одну хату нашли. И другую найдем…
– Что за хата?
Одинцов ожидал услышать адрес в Гузеевке, но Лукомор указал на поселок по соседству. Возможно, это была какая-то лажа, но Максим в тот же час выехал на место…
Оригинальный ход – сбежать из одной тюрьмы в другую, но как быть, если нет другого выбора? Тем более что Ян убрался из Фатеево навсегда. А дом арендован был до конца года, Леся точно это знала. И вряд ли Ян сдал его хозяевам раньше срока.
– Если хочешь, я здесь расплачусь, – глянув на водителя, сказала она. – А можно и в доме.
Щекастая, украшенная двойным подбородком физиономия озадаченно посмотрела на нее. И хочется мужику, и колется.
Не очень хорошо выглядела Леся после побега. Ей, бедной, пришлось протискиваться через вентиляционную шахту, а там, непонятно почему, оказался какой-то мазут. На улице дождь хлестал, когда через забор перебиралась, но вода не смыла грязь с тела…
Не смог удержать ее Ян под замком, удрала она, но радости не было. Холодно, сыро, и еще водила хочет поиметь по полной. От нее, конечно, не убудет, но как-то не очень хочется. Но как-то же надо расплатиться с человеком, который подобрал ее на дороге, довез до Фатеево.
– Ну, можно и сейчас…
Не хотел мужик идти в дом. А вдруг там какой-то подвох? Вдруг там с самого штаны спустят?.. А Леся совсем не прочь была, чтобы он помог ей попасть в дом, запустить котел, чтобы согреть воду. Если, конечно, там никого нет. Если есть, то защитить от опасности он ее не сможет. Кишка тонка.
– Может, лучше в доме? Я бы мазь смыла?
– Какую мазь?
– Ну, сифилис у меня, кожа шелушится, мазать приходится…
– Да ну тебя! – замахал руками водила.
– Ну, как знаешь…
Мужик уехал, а Леся осталась под дождем. Калитка закрыта, за воротами тишина. Забор невысокий, а у нее уже достаточно богатая практика преодоления преград. И отсюда убегала через забор, и сегодня ночью тем же способом от Яна уходила…
Она перелезла через забор, подошла к дому. Дверь, конечно же, закрыта, и под ковриком ключа не было. Но где-то же мог находиться ключ… Леся обследовала крыльцо – ничего. Сунула руку под ближайший подоконник, и там голый номер. Но неудача лишь подстегнула ее… Ключ лежал в вентиляционной отдушине фундамента. Леся промокла до нитки, пока нашла ключ, зато теперь у нее появилась возможность перевести дух.
Она открыла дверь, зашла в дом. Котел выключен, батареи холодные, но после холодной улицы здесь было тепло. И уютно. Никого в доме нет, тихо, слышно только, как дождь по подоконникам барабанит.
С котлом она разобралась, отопление включила и воду для ванной нагрела. С удовольствием разделась, встала под горячий душ. Сейчас она вымоется, выстирает платье, обсохнет сама и высушит одежду. А дальше? Осень уже вовсю хозяйничает, а у нее даже курточки нет. В одном платье далеко не уйдешь. А куда идти? К Жоре? Но так Ян очень сильно его избил, когда ее искал. Жора ей этого не простит. Но так ведь есть и другие сутенеры. Можно в самой Москве устроиться, в апартаментах работать, а не в кабинах дальнобойщиков. Только как-то не очень хочется обгладывать чужие кости.
Леся вдруг поняла, что хочет вернуться к Яну. Мужик он суровый, жестокий, опасный. Но мужик. И ей очень нравится с ним… Тем более она могла ошибиться. Может, Люба нужна ему не больше, чем сама Леся. Просто Люба перед ним ничем еще особо не провинилась, не сбегала она от него. А за Лесей пришлось побегать. Потому и закрыл он ее в подвале, чтобы держать возле себя. И еще Ян хотел, чтобы она завязала с проституцией. И добился своего. Не тянет ее на панель, нет больше желания обслуживать грязных мужиков.
Да, она вернется к Яну. Вымоется, приведет себя в порядок, дождется, когда закончится дождь…
А если дождь надолго зарядил? Если Ян вот-вот обнаружит пропажу? Тогда он сорвется с места и уедет. Мало ли, вдруг Леся сдаст его… А он боится ментов. Она давно это подозревала… Вне закона он, но так это лишь усиливает его притягательность.
Леся заспешила. Наскоро намылилась, смыла пену.
Она выходила из ванны, когда дверь вдруг распахнулась. На нее уставился крепкого сложения мужчина с мощной пронизывающей энергетикой. Он смотрел на нее так, как будто узнал. Как будто хотел сгрести ее в охапку, прижать к себе.
– Эй, в чем дело? – испуганно и возмущенно протянула Леся.
Она больше не хотела быть проституткой, а значит, теперь ее должна смущать собственная нагота. А этот вылупился…
– Одевайся. И на выход. Только без глупостей, – поворачиваясь к ней спиной, сказал мужчина.
Он даже не думал закрывать дверь. И хотя незнакомец стоял спиной, Лесе казалось, будто он контролирует каждое ее движение.
Она наспех вытерлась банным полотенцем, в него же и замоталась. Не надевать же грязное платье.
Ознакомительная версия.
