— Сядь, пожалуйста, и возьми себя в руки, — сказал я. — Кофе как-никак я сумею довести до кондиции.
— Черта с два! — отозвалась Джоанна, вытаскивая из сумочки пачку сигарет. — У тебя начисто отсутствует навык варить кофе, то есть я хочу сказать, для этого необходим талант. — Она достала сигарету, щелкнула зажигалкой и закурила. — Если я сию минуту не выпью чего-либо крепкого и горячего, ей-богу, рухну на пол прямо здесь.
Руки у нее подрагивали, когда она закуривала и потом, пока курила.
Джоанна сделала пару глубоких затяжек, а сама все поглядывала на кофейник. Потом покачала головой, усмехнулась и выпалила:
— Айелло пропал.
Она произнесла эту фразу со странной интонацией — с какой-то веселой беззаботностью.
— Как это? Взял и пропал? — спросил я, не улавливая в этом сообщении ничего такого, что могло бы вызвать панику.
— Взял и пропал... — повторила она. — В доме — никого, сейф — нараспашку. Внутри — пусто... Понимаешь, Айелло исчез, а в сейфе — ни цента. — Джоанна склонила набок голову, глянула на меня с прищуром: — Не слабо, да?
— Не слабо, — согласился я, чувствуя, что у меня участился пульс. — Давай-ка выкладывай все по порядку!
Джоанна картинно развела руки в стороны, подошла к плите и бросила через плечо:
— Разумеется, все решили, что это моя работа. Угрохала Сальваторе и обчистила сейф.
— Вон оно что! — сказал я сдержанным тоном. — Они, видите ли, решили... Нашли медвежатника... А я и не знал, что ты такой крупный специалист по сейфовым замкам, ну и по сейфам, само собой...
— Мне совсем не до шуток! — отрезала Джоанна, наливая кофе в кружку.
Лица ее я не видел, но посадка головы и прямая спина говорили о том, что она на пределе.
Аромат кофе распространился по всему дому. Она взяла кружку и, не глядя на меня, пошла в гостиную.
Я пошел было за ней, но замешкался, остановился в дверном проеме, потому как сообразил, что сквозняк приведет меня в чувство, вернее — остудит мой пыл. Я подождал, пока она устроилась на кушетке с кружкой черного как деготь кофе.
— Дело ясное, что дело темное. Давай все снова и по порядку, — сказал я приказным тоном. — Что же все-таки произошло?
Обхватив кружку ладонями, Джоанна подобрала под себя ноги, нахмурилась и ответила:
— В семь тридцать утра я, как обычно, была уже на месте. Айелло считает, что в жарком климате самая продуктивная работа приходится на утренние часы — до десяти, и днем после четырех. Он плохо переносит жару и время после обеда проводит в закрытом бассейне с кондиционером и с напитком из водки с лимонным соком и со льдом.
— Ты, значит, пришла, а его на месте не оказалось.
— Не это главное, Саймон. Он частенько дома не ночует, однако всегда оставляет кого-нибудь следить за порядком. А вот сегодня, когда я пришла, в доме не было ни души. И сейф... Распахнут и совершенно пустой. В кабинете все перевернуто вверх дном, на полу бумаги...
— А если допустить, что он сам выгреб содержимое сейфа? Взял и отнес в другое место для пущей сохранности... Скажем, кто-то ему намекнул, мол, ФБР готовит налет. Такой вариант возможен?
— Нет, исключено, — сказала Джоанна.
— Откуда такая уверенность?
— Знаю, да и все. — Она взглянула на меня и отвела взгляд. — Я как-никак работаю с ним и знаю его лучше тебя, — добавила она после паузы.
— Ах ну да! — кивнул я. — А что конкретно находилось в сейфе?
— Думаю, это к делу не относится.
— Это ты так думаешь, а я думаю иначе. Надо вычислить, как поведут себя члены вашей организации. А их реакция, как я это понимаю, целиком и полностью будет зависеть от того, что находилось в сейфе.
Джоанна докурила сигарету, потушила окурок в пепельнице и неторопливо произнесла:
— Я знаю только одно: чтобы заполучить содержимое сейфа обратно, они не остановятся ни перед чем.
— Неужели миллион наличными?
— Около того. И куча всяких бумаг и документов, не подлежащих огласке, в смысле — публикации.
— Ну а денег, на твой взгляд, все-таки было много?
— Откуда мне знать? — Джоанна пожала плечами. — Если я работаю секретарем у Сальваторе Айелло, это вовсе не означает, что мне позволяют совать нос туда, куда не положено.
— Понятно. Итак, ты сказала...
— Послушай, Саймон, — прервала меня Джоанна, — я всего лишь вывеска в их делах. Наши боссы, все как один, лезут из кожи вон, чтобы выглядеть на уровне, то есть стараются создать видимость офисов, занимающихся солидным бизнесом на законных основаниях. И меня пригласили к ним на работу лишь потому, что я не напоминаю школьницу, только что закончившую курсы секретарш, владеющих компьютером. К тому же Айелло имеет контакты кое с какими предпринимателями, так что мне хватает работы. Корреспонденция, факсы, телефонные звонки, да мало ли что. Я понимаю, моя работа — просто видимость. И Айелло понимает, что я это понимаю, но об этом не принято говорить вслух. В общем, бухгалтерские книги я никогда в руках не держала и, когда он открывал сейф, рядом не стояла. К тому же сейф не в кабинете, а в библиотеке. Однако из их разговоров я кое-что уловила. Они в этом сейфе хранили наркотики. Между прочим, Айелло не единственный, кто пользуется сейфом. Винсент Мадонна, например, да и Пит Данжело тоже хранили в нем какие-то вещи. И еще кое-кто... Прямо централизованная расчетная палата — этот старый сейф-хранилище. Они его купили в каком-то прекратившем деятельность калифорнийском банке.
— Какого он года выпуска?
— Господи, Саймон, откуда мне это знать? Ты такие вопросы задаешь, с ума сойти можно...
— И напрасно! Если сейф видавший виды, в смысле — старинный, то вскрыть его легче легкого, и, разумеется, в примитивном сейфе марихуану с героином, которые тянут на приличный срок, никто хранить не будет.
— А отчего бы и не хранить? — возразила Джоанна. — Ты вот не знаешь, а в кабинете у Айелло в незапертых ящиках письменного стола лежат сотни тысяч долларов, потому что он уверен: вряд ли отыщется храбрец, который отважится ограбить мафию.
— Один все же отыскался, — заметил я и тут же подумал, что она впервые при мне произнесла слово «мафия». — Кто еще знает о том, что произошло?
— Понятия не имею.
— Может, они пока сами об этом не знают. Который час?
— Половина десятого.
— У Айелло на сегодня не назначено никаких встреч. Но Мадонна и Данжело всегда в это время появляются, да и другие тоже. У них там как бы клуб. Саймон, я просто в панике! Как увидела весь беспорядок и осознала, что случилось, сразу поняла, что попала в беду. Что же будет, как ты думаешь? О Господи! Не так уж много осталось времени, чтобы предпринять какие-то шаги.
Я видел, что ей плохо, и мне стало жаль ее.
— Побудь в одиночестве одну минуту, — сказал я, направляясь в спальню.
Там я подошел к прикроватной тумбочке, поднял трубку телефона и набрал номер Нэнси Лансфорд, моей ближайшей соседки, если считать расстояние по спидометру, когда катишь на джипе в сторону города.
Старая дева весом под девяносто килограммов жила на проценты от довольно скромной суммы, доставшейся ей по наследству. Зимой она кое-что зарабатывала, сопровождая туристов и школьников по маршруту «Природа и пустыня». Мне она тоже оказывала кое-какие услуги. У нее в доме была выставка моих поделок из самоцветов, от продажи которых она имела определенный процент.
С возрастом Нэнси Лансфорд стала большой любительницей плести словеса, к тому же острой на язык, а порой просто дерзкой.
Она подняла трубку после пятого звонка. Я представился.
Она тут же выпалила на одном дыхании:
— Ой, Саймон, доброе утро! А утро и в самом деле доброе, вы согласны? Я сейчас в полевой бинокль наблюдала за сарычем. Есть такая хищная птица, она еще по-другому канюком называется. Слыхали про таких пернатых? Жутко потешные хищники. А на прошлой неделе...
— Нэнси, — прервал я ее, — могу я попросить вас оказать мне небольшую услугу?
Она ответила не задумываясь:
— Без проблем! Когда и какую?
Я ухмыльнулся во весь рот:
— Тут вот какое дело, Нэнси! Ко мне, возможно, вот-вот нагрянут гости, и я бы хотел знать наперед, выходить мне на крыльцо их встречать или нет. Не могли бы вы дать мне знать, когда они свернут с шоссейки на грунтовку, что ведет к моему дому?
— Могу, конечно! Но почему...
— Нэнси, дел по горло! Позже объясню. В общем, расклад такой, едва только мимо вашего дома проследует автомашина, сразу наберите мой номер и после второго звонка положите трубку. Не ждите, что я вам отвечу. Мне некогда. Два звонка, и отключайтесь. Все ясно?
— Ясно, конечно, но вы, по-моему, что-то задумали. Прямо детектив какой-то...
— Нэнси, все в порядке, все путем! Тороплюсь, подробности при встрече. Заранее благодарен, — сказал я и положил трубку.
Когда я обернулся, то слегка опешил. Джоанна стояла в дверном проеме, бледная и с квадратными глазами. Перехватив мой взгляд, она прищурилась.
