— «Стейнбек и Хоуз»? Да они же мошенники, а Хоуз — первейший плут!
— Я сказал ей об этом, но она попросила меня не вмешиваться в это дело. Хоуз сможет выжать для нее немало денег. Я, с вашего разрешения, сэр, использую некоторое свое влияние на мисс Шелли и попробую ее убедить, что лучше не иметь дел с Хоузом...
Стенвуд вдруг насторожился.
— Влияние? Что вы хотите этим сказать? Какое влияние вы имеете на нее?
Я понял, — правда, слишком поздно, — что сболтнул лишнее. Сейчас я имел дело не с Вургазом.
— Я понимаю, сэр, что это звучит несколько самоуверенно, но мисс Шелли, кажется, прислушивается к некоторым моим советам.
Он продолжал смотреть на меня.
— Нам нужно избавиться от Хоуза, Чад. Я сам поговорю об этом с мисс Шелли.
Мне стало не по себе. Если он сейчас позвонит Вестал, сообщит ей о Хоузе и узнает, что она даже не подозревает о его существовании, я пропал. Когда Стенвуд подошел к телефону, я сказал:
— Минуточку, сэр. Вы знаете, какой у нее характер. Если она сейчас услышит это от вас, то подумает, что ее снова контролируют и ограничивают.
Его рука замерла на телефоне.
— Но ведь это мой долг сообщить ей о Хоузе, — возразил он резко.
Я старался говорить спокойно.
— Как только она рассказала мне о Хоузе, я сразу же направился к нему. Узнав об этом, она конечно, рассердится. Она сказала, что если услышит о нем от вас хоть слово, то сразу же закроет свой счет.
Стенвуд убрал руку с трубки телефона так поспешно, как будто она его укусила.
— Если я смогу убедить ее доверить мне документы по квартплате, то я думаю, что Хоуз не будет для нас опасен, — сказал я.
— Вы так думаете?
— Да, сэр.
— Может, лучше все-таки я?
— Я буду рад, если вы предоставите сперва мне возможность. Если я потерплю неудачу, то у вас будет хороший предлог поговорить на эту тему с мисс Шелли.
Казалось, что он согласился.
— Хорошо. Завтра же поговори с ней. — Он неожиданно улыбнулся. — В конце концов, ты ведь разобрался с этой норковой шубкой. Эта история меня очень беспокоила. Ты неплохо начал, Чад.
— Спасибо, сэр.
И я поспешил оставить его кабинет.
На следующее утро в девять часов я уже находился в своем новом кабинете. На моем столе лежала записка, но, занятый заботами предстоящего дня, я не обратил на нее внимания. За ночь я многое передумал. В голове у меня было несколько идей, при помощи которых я мог бы получить деньги. Я достаточно хорошо осознал силу имени Вестал Шелли. Если я буду действовать достаточно осторожно, то смогу прилично заработать на делах Шелли. Конечно, я промахнулся, не потребовав от Вургаза куш побольше. А из Хоуза я мог бы вытянуть тысячи три. Я решил, что в будущем не буду так скромен в своих требованиях. У меня имеется то, что они хотели бы купить, а раз это так, то за это они должны платить.
Составив черновик письма к Хоузу, которое должна была подписать Вестал, я позвонил Джеку Керру, молодому адвокату, с которым находился в хороших отношениях. Я спросил его, не желает ли он заняться продажей дома № 335 на Западной авеню, и обещал доставить ему документы в течение дня. Затем я провел полезный для себя час за изучением инвестиционной книги Вестал. Как я и предполагал, каждая монета была вложена в правительственные облигации и ценные бумаги и была в такой же безопасности, как и косоглазая дева, попавшая на вечеринку. Я все тщательно обдумал, затем встал, надел шляпу и вышел.
Я приехал в Западный сити и вошел в одну из контор. Поднявшись на лифте на пятый этаж, я двинулся по коридору к кабинету Рона Внекстоуна. Я знал его уже несколько лет. Это был молодой, веселый парень, который унаследовал капитал отца и сейчас был довольно преуспевающим маклером.
Он удивился, увидев меня.
— Что тебя принесло сюда, Чад?
Я уселся на стул и сказал:
— Что бы ты сказал, если бы я предложил тебе часть активов Шелли? Я только что принял ее дела и думаю, что смог бы это устроить.
— Ничего лучшего нельзя и придумать.
Просматривая денежные дела Вестал, я убедился, что Литбит не имел никакого оборота с ее денег.
— Я думаю, что смогу убедить ее и дать тебе возможность попробовать, но для этого мне нужно быть готовым к разговору с ней.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты знаешь, какие акции сейчас могут подняться?
— Есть несколько таких акций, но я не могу дать полной гарантии, что они наверняка поднимутся.
— Предположим, что у тебя есть четверть миллиона, которые ты выставляешь на бирже. Это может стимулировать подъем?
Он озабоченно посмотрел на меня.
— Если вложить эту сумму в нужные акции, то безусловно.
— Я хочу знать те акции, которые уже поднимаются. Мы вложим в них четверть миллиона и пусть простаки думают, что они достигли потолка. Имеется ли что-нибудь подобное?
— «Конвей-Цемент». Они повысились на пять пунктов за последние несколько дней. Но это рискованно, Чад...
— О’кей. Рисковать, так рисковать! Мы ведь в итоге не потеряем больше десяти тысяч, не так ли?
Он изумленно посмотрел на меня.
— Черт побери! Ты рассуждаешь, как настоящий банкир. Предположим, мы потеряем десять...
— Каковы возможности?
— Пятьдесят к одному, я бы сказал. Но минуточку! У тебя есть разрешение банка, Чад?
— У меня есть разрешение мисс Шелли. Я обещал ей найти предприимчивого маклера и поинтересовался, готова ли она потерять десять процентов, если мы не выиграем эту партию. Она ответила согласием.
Внекстоун пытливо смотрел на меня.
— Если ты хочешь. Чад, чтобы я пустил эти деньги на бирже, то мне необходимо письменное подтверждение.
— Ты его получишь. Дай лист бумаги.
Окончив диктовать, он спросил:
— А где твоя подпись, Чад?
Я отложил ручку в сторону.
— Нужно еще кое-что обговорить.
— Что именно?
— Как ты думаешь, что заставило меня предложить тебе самый большой счет в стране? У тебя появится вскоре возможность считать себя личным маклером мисс Шелли. Возникает неизбежный вопрос: какая мне от всего этого выгода?
Он уставился на меня.
— Ты не можешь так рассуждать, пока ты работаешь в банке.
— Не могу? Тогда я лучше сразу же отправлюсь к «Добби и Фрэнк». Я думаю, что они не откажутся в крайнем случае от моего предложения, даже зная, что я работаю в банке.
— Подожди минутку. Банк...
— Да иди ты к черту вместе с банком! Если тебе не подходит мое предложение, то так и скажи!
Его плечи поникли.
— О’кей! Но надеюсь, ты понимаешь, на что ты идешь?
— Да, я дам тебе счет Шелли при условии, что я войду в дело на половинную долю.
Он даже подскочил.
— Что? Половину?
— Половину. Согласен или нет?
Он смотрел на меня секунду или две, потом усмехнулся и сказал.
— Ты настоящий бандит. Но я соглашаюсь.
— Ты серьезно говорил о «Конвей-Цемент»?
— Конечно.
Я подписал письмо и передал его Внекстоуну.
— Пусти в ход четверть миллиона. Как только акции поднимутся на четверть пункта, а потом на два-три пункта, то сразу же выходи. Можешь выйти даже сегодня.
— А что, если они и дальше будут продолжать подниматься? Мне продолжать играть на повышение?
— Нет. Выходи из игры сегодня же, если сможешь. Мне эти деньги нужны побыстрее. Она очень жадная и если увидит, что это дело может принести ей быстрый доход, то она пойдет на расширение дела.
Мы поговорили еще немного, и я поехал в «Вестерн-Калифорния-банк», имея пятьсот долларов, полученных от Вургаза, и открыл там счет. Потом я вернулся в свой банк. Я был счастлив. Теперь у меня была машина, свой кабинет, счет в банке и возможность получать много денег. Я был на седьмом небе. Я уже подумывал о дорогом завтраке в ресторане «Флориан», когда зазвонил телефон. Я нетерпеливо схватил трубку.
— Мистер Винтерз? — спросил женский голос. — Мисс Доллан.
— А, мисс Доллан? Как вы поживаете?
— Мисс Шелли хочет немедленно видеть вас.
Мисс Шелли не повезло. Я был голоден и, кроме того, решил что не буду мчаться к ней, сломя голову, по первому же требованию.
— Я буду после двух, мисс Доллан. Мне еще необходимо подготовить кое-какие бумаги, которые должна подписать мисс Шелли.
— Но она сказала — немедленно!
— Извинитесь за меня. Я смогу быть только после двух часов.
Последовала пауза. Потом мисс Доллан сказала:
— Она вызывает вас по поводу мистера Хоуза.
Меня словно ударили кувалдой.
— Хоуза? Вы говорите о Берни Хоузе? А что с ним?
— Он только что ушел. Мисс Шелли приказала доставить вас немедленно. Я еще никогда не видела ее такой разъяренной.
Итак, этот сукин сын выдал меня! Я был в такой панике, что слова застряли у меня в горле. Надо же было такому случиться именно тогда, когда я был на пути к новому миру. Я должен был сразу подумать о том, что этот проходимец не пойдет к Стенвуду, а сразу явится в резиденцию мисс Шелли, чтобы причинить мне как можно больше неприятностей.
