Толстяк засопел, вскочил на ноги и вышел из зала вслед за метрдотелем.
Мари-Хосе лукаво посмотрела на Юбера:
— Я вижу, что с воображением у вас все в порядке. Любопытно, что вы придумали?
— Четверо детей сеньора Хименеса заболели коклюшем, — серьезно ответил Юбер. — Они умирают без папочки.
— И вы думаете, он клюнет на эту удочку?
— Держу пари, что через три минуты его здесь не будет. В этот момент в зал вернулся красный, запыхавшийся Хименес. Он подошел к столику, где его ждала Анжела Олейра, но не сел за него. Он склонился над ухом девушки, что-то объясняя ей, вынул из бумажника несколько банкнот, положил их на стол и удалился быстрым шагом, не глядя по сторонам.
Мари-Хосе восхищенно посмотрела на Юбера:
— Я вижу, что если вы чего-нибудь хотите, то…
— Я иду на все, чтобы этого добиться, — закончил Юбер, смеясь. — А вас я попрошу предложить Анжеле пересесть за наш столик.
Мари-Хосе колебалась:
— Хорошо, но только не говорите ей, что это я назвала вам имя ее кавалера…
— Разумеется, — заверил Юбер.
— Значит, я представлю вас другом Гарри Лесли?
— Естественно. Если она предпочитает бар, мы можем отправиться туда.
Мари-Хосе встала из-за стола и подошла к Анжеле Олейра. Они обменялись несколькими фразами, и Анжела несколько раз взглянула в сторону Юбера.
Юбер разочарованно увидел, что Мари-Хосе возвращается одна, но она успокоила его, сказав, что Анжела предпочитает, чтобы он сел за ее столик.
— Прекрасно. Спасибо, Мари-Хосе. Я скоро вернусь.
Юбер оплатил напитки и телефонный разговор, оставив щедрые чаевые, сунул в руку девушки пятьдесят долларов и самым естественным образом направился к столику Анжелы Олейра.
Анжела была ниже ростом и совершенно другого типа, чем ее приятельница. Она была тоже красивой, но брюнеткой. У нее был чувственный рот и маленький носик. Юберу больше всего понравились ее большие глаза орехового цвета. Ее зеленое платье с большим вырезом облегало фигуру, как купальный костюм.
Юбер слегка наклонился:
— Разрешите представиться… Дэвид Левис, друг бедняги Гарри…
Анжела с интересом взглянула на него и протянула ему ухоженную маленькую руку:
— Садитесь, прошу вас, — предложила она, не переставая смотреть на него.
— Что вам заказать?
Анжела посмотрела на ведерко с только что открытой бутылкой шампанского.
— Я пью только шампанское.
— Я тоже, но только французское, — лицемерно сказал Юбер. — Я предпочитаю «Дом Перинён», а вы?
Девушка взглянула на него с повышенным интересом, после чего подняла руку, чтобы подозвать официанта, обслуживающего их столик:
— Хосе! Замените эту бутылку на «Дом Перинён». Она вынула сигарету из пачки «Кэмел» и закурила.
— Вы действительно были другом Гарри? — спросила она. В ее голосе Юбер уловил сомнение.
— Вы мне не верите? Она улыбнулась.
— Извините меня, — сказала она, — но после смерти Гарри столько людей приходило расспрашивать о нем и все представлялись его друзьями.
— Можно полюбопытствовать, кто именно? Анжела Олейра пожала плечами.
— Раньше я никого из них не видела. Можно только удивляться, сколько у Гарри было друзей. И это не считая полицейских, в том числе комиссара Альмейра, который вызывал меня в свой кабинет уже раз пять.
— Любопытно, — прошептал Юбер. — Могу вас заверить, что в моем случае это действительно правда. Мы вместе учились в Калифорнийском университете. После этого мы на несколько лет потеряли друг друга из вида: он ушел в журналистику, а я — в Госдепартамент. Но два года назад мы снова встретились в Нью-Йорке…
К столику подошел официант, неся в ведерке шампанское. Юбер достал бумажник и вынул из него немного пожелтевший снимок, который ему вручил Смит перед его отъездом из Вашингтона.
На снимке был изображен Гарри Лесли в форме бейсболиста среди своих товарищей.
Он протянул снимок молодой женщине.
— Вы узнаете Гарри? — спросил он. Анжела внимательно посмотрела на фото.
— Он здесь очень молод, но я узнала его без труда.
— А меня вы видите?
— Вы тоже здесь?
— Да. Длинная жердь, за его спиной, это я.
— Нет, вас я бы никогда не узнала, — откровенно призналась Анжела. — Впрочем, здесь виден только профиль…
Она вернула снимок Юберу.
— Вы приехали из США из-за этого убийства? — спросила она.
— Нет, я отдыхал на Майорке, когда узнал о случившемся из газет. Его смерть потрясла меня, и я решил пролить свет на это убийство…
Юбер задумался, затем продолжил после короткой паузы:
— По возвращении в США я собираюсь навестить его родителей, так что, вы понимаете…
Он не договорил из-за нахлынувших на него чувств… Анжела сделала затяжку и погасила сигарету. Юбер продолжал:
— Газеты писали, что вы были свидетелем убийства. Поэтому я и пришел к вам.
— Чего обо мне только не писали! В одной газете был даже намек на то, что я связана с убийцей, представляете?
— Да, журналисты — народ без предрассудков, особенно если речь идет о сенсации. Помянем беднягу Гарри…
Он поднял бокал и поднес его к губам. Анжела выпила свой бокал залпом. Неожиданно Юбер сказал:
— Позвольте мне задать вам один нескромный вопрос. Анжела ничего не ответила.
К их столику подошел официант и обратился к молодой женщине:
— Извините, пожалуйста, Анжела, вас просят к телефону.
— Кто это?
— Я не знаю.
— Я на минутку, — сказала она, вставая.
Юбер сделал знак официанту, чтобы тот наполнил их пустые бокалы.
Оставшись один за столиком, Юбер огляделся вокруг, размышляя о поведении Анжелы Олейра. В отличие от Мари-Хосе, в ней было нечто загадочное, что ускользало от него.
Внезапно он почувствовал на себе чей-то взгляд. Повернув голову, он встретился глазами с Мари-Хосе. Юбер дружески помахал ей, но она не ответила.
К столику вернулась Анжела, и Юбер приподнялся, чтобы подать ей стул.
— Спасибо, — поблагодарила она и закурила новую сигарету. — К сожалению, я должна уйти.
Юбер разочарованно спросил:
— У вас свидание?
— Нет, как раз наоборот, чтобы избежать встречи с одним типом. — Она сделала глоток шампанского. — Моя работа заключается в том, чтобы подсаживаться к клиентам и развлекать их, но в остальном я свободна. Ко мне прилип один очень назойливый клиент. Я сидела с ним за столиком, когда его неожиданно позвали к телефону, и он вынужден был срочно уйти. Так вот, сейчас он позвонил мне и попросил подождать его, он возвращается… Я не хочу с ним встречаться.
Юбер воздержался от замечания о том, что назойливый клиент был вынужден удалиться из-за него…
— Жаль, — вздохнул он. — Мне бы хотелось поговорить с вами еще немного. Может, мы пойдем в другое место?
Она посмотрела на часы:
— Мне не хотелось бы показываться в другом клубе… Если хотите, можете проводить меня. Я приглашаю вас к себе, но без всяких обязательств с вашей стороны, если хотите, как знакомого.
— Очень любезно с вашей стороны, — сказал Юбер с завораживающей улыбкой. — Хорошо. Я постараюсь не поддаться вашим чарам, но это будет не просто…
Анжела оценила столь тонко сделанный комплимент и в свою очередь улыбнулась, польщенная, что хорошо воспитанный мужчина обращается с ней как с дамой.
— Я не ответила на ваш вопрос относительно Гарри, — напомнила она. — Я не понимаю, почему вас интересует моя частная жизнь. Хочу вас заверить, что я очень любила Гарри.
Она задумчиво смотрела на кончик своей сигареты, затем сказала без всякого перехода:
— Я выйду первой под предлогом, что неважно себя чувствую, так как в принципе я должна оставаться до закрытия. Мне будет приятно поговорить с вами о Гарри.
— Хорошо, — сказал Юбер.
Она убрала пачку «Кэмела» в сумочку и протянула ему руку, как бы прощаясь:
— Пока… Когда она шла к выходу, Юбер проводил глазами ее стройную фигуру и красивые ноги. После того как она сделала прощальный жест Мари-Хосе, Юбер подозвал официанта, заплатил по счету и двинулся к выходу. Заметив, что он уходит, Мари-Хосе подошла к нему и спросила:
— Вы удовлетворены?
— Да, — ответил Юбер, — не считая того обстоятельства, что сеньор Хименес решил вернуться сюда.
— Значит, это он звонил Анжеле?
— Она не хочет с ним сегодня встречаться и предпочла уйти. Но наш разговор не закончен… Я тоже ухожу, но могу вам предложить на прощание выпить со мной рюмку скоча.
Мари-Хосе кивнула, и они прошли в бар, где сели на табуреты за стойкой. Сделав заказ бармену, она повернулась к Юберу и спросила:
— Мы увидимся еще?
— Противоположное удивило бы меня, — дипломатично ответил Юбер.
