Секретарша вышла из кабинета и вернулась в приёмную.
- Приветствую тебя, Константин Дмитриевич, - услышал Литвиненко знакомый голос в трубке.
- Здравствуй, дорогой, - отозвался Литвиненко. – Как там столица?
- В столице всё нормально. А как на периферии?
- И у нас всё хорошо.
- Всё ли?
- А что, есть какие-то сомнения? – насторожился Литвиненко.
- Есть сигналы.
- Какого рода? – вытирая платком шею и лицо, тихо спросил Литвиненко.
- А ты не догадываешься?
- В раздумье, но…
- За что ты закрыл в СИЗО Виктора Сергеевича Крутова?
- Откуда ты знаешь?
- Знаю. Так за что?
- За уклонение от уплаты налогов.
- А может причина кроется в другом?
- Нет, я могу объяснить…
- Константин Дмитриевич, госпожа Коэн документально доказала правомерность той схемы, по которой работает комбинат. И заметь, работает очень эффективно, принося прибыли, как себе, так и государству. Я советую тебе, если мои советы ещё важны для тебя, как можно скорее освободить из тюрьмы Крутова. Через две недели Президент запланировал собрать большое совещание по вопросам бизнеса, на которое будут приглашены руководители регионов, Полпреды и крупные бизнесмены. Ты тоже, как полномочный представитель будешь приглашён, хотелось бы, чтобы к этому времени у тебя было всё чисто в округе. Мой тебе совет - немедленно освободи Крутова. Борис Николаевич его пригласит на это совещание.
- Ты это точно знаешь? – насторожился Литвиненко.
- Конечно. Зря, что ли я сижу в кресле работника кремлёвской администрации? Я списки приглашённых видел. Это ко мне поступила жалоба гражданки Израиля, и мне пришлось её зарегистрировать, уж очень настырная оказалась дамочка. Кстати, для твоего сведения, она - племянница консула Израиля, так что делай выводы. Я уговорил её придержать жалобу и пообещал досконально разобраться по существу предоставленных фактов, а они, уверяю тебя, не в твою пользу. Она показала мне копии документов и дала прослушать запись вашего разговора.
- Какого разговора? – похолодел Литвиненко.
- Разговора в твоём кабинете, где ты склонял её к вступлению с тобой в половую связь. Госпожа Коэн оказалась очень умной и предусмотрительной женщиной.
- Она что, записала наш разговор?
- Ты удивительно догадлив.
- Невероятно. Так что мне делать?
- Я уже сказал, отпусти немедленно Крутова и госпожа Коэн спустит всё на тормозах, иначе она даст ход своему заявлению и тогда у тебя могут появиться проблемы. Мне бы этого очень не хотелось.
- Хорошо, спасибо, я сейчас же распоряжусь, чтобы Крутова немедленно освободили.
- Правильное решение, - сказал абонент на другом конце провода и отключился от сети.
- Ах ты, сука, недооценил я тебя, совсем выпустил из виду, что ты хитроумная еврейка, - прошептал побелевшими губами Литвиненко, подержал ещё несколько секунд у уха пикающую короткими гудками трубку и положил её на рычаг телефонного аппарата, затем вновь схватил её и начал торопливо набирать местный номер.
- Приёмная начальника краевого управления внутренних дел.
- Соедините меня с Сергеем Мироновичем, - нетерпеливо бросил в трубку Литвиненко.
- Представьтесь, пожалуйста.
- Литвиненко. Пора бы уже узнавать меня по голосу.
- Извините, Константин Дмитриевич, соединяю, - сказал голос в трубке и через секунду в трубке раздался голос начальника краевого УВД.
- Здравствуй, Константин Дмитриевич. Слушаю тебя.
- Приезжай срочно ко мне, есть разговор...
...Литвиненко встретил освобождённого из-под стражи Виктора с распростёртыми объятиями и посетовал на происки неизвестных недругов Виктора, которые якобы, состряпали против него дело.
- Многие люди жестокие и завистливые, вот и написали на вас анонимку, - вздохнув, сказал Литвиненко. – Я очень сожалею, что вам пришлось несколько дней провести в очень не комфортабельных апартаментах. Ну, за одного битого, двух не битых дают. Надеюсь, что в дальнейшем у вас больше не будет таких эксцессов.
- Я тоже на это надеюсь, - сказал Виктор, сделав вид, что не заметил протянутую ему руку.
- Все под Богом ходим, - вздохнул Литвиненко. – От сумы и от тюрьмы не зарекаюсь, но делаю всё для того, чтобы в жизни не наступали чёрные полосы. Жизнь, она ведь, как матрас, полоса чёрная – полоса белая.
- Да, именно такой матрас был у меня в СИЗО, - усмехнулся Виктор, направляясь к выходу из кабинета Полпреда. – С чёрно-белыми полосами.
- Да уж, - сочувственно вздохнул Литвиненко и покачал головой. – Врагу не пожелаю испытать то, что испытали вы. Но, едва Виктор покинул его кабинет, взгляд Литвиненко стал жёстким и злым.
- Ничего, и на старуху бывает проруха. Ещё не вечер. Своего поражения я не признаю, так что посмотрим, кто из нас будет смеяться последним, - процедил сквозь зубы Литвиненко и тихо выматерился...
... - Ципора, я хочу выпить за тебя, ты замечательная женщина и настоящий друг. Вытащила меня из тюрьмы.
- Это не я, а мой дядя вытащил тебя.
- У тебя такой влиятельный дядя?
- Он консул государства Израиля в Москве. Когда я поняла, что здесь ждать помощи не от кого, я полетела в Москву и попросила дядю продлить мне визу и записаться на приём к Президенту России. Дядя через свои каналы договорился о встрече с одним чиновником из администрации Президента. Я рассказала ему о создавшейся ситуации, и он пообещал разобраться во всём.
- Спасибо и тебе, и твоему дяде...
...Виктор действительно был приглашён в Кремль на встречу с Президентом России. Эта встреча оставил в его душе двойственное ощущение. Смесь непринуждённости и жёсткого протокола, всеобщего горячего радушия и, в то же время, всеобщей ледяной настороженности.
- Нужно поощрять тех предпринимателей, которые подымают экономику Сибири, а не вставлять им палки в колёса, - такими словами закончил Президент свою пламенную речь на встрече, и ему все дружно зааплодировали. Ну а потом, уже в неформальной обстановке, как всегда на публике, Президент много шутил, держался просто и демократично. Каждый из приглашённых удостоился хоть и коротенькой, но отдельной беседы. Меткие, и краткие замечания Бориса Николаевича давали понять, насколько компетентен человек, их произносящий. С Виктором Крутовым он беседовал дольше, чем с остальными и был к нему особенно дружелюбен. Проходящая мимо очень красивая и эффектная женщина - журналистка Пиотровская, присутствовавшая на приёме в числе элитных представителей прессы и прославившаяся не столько своими статьями, сколько своими скандальными заявлениями о том, что она переспала, чуть ли не со всем высшим руководством страны, замедлила шаг и прислушалась к разговору Президента с высоким, широкоплечим, красивым мужчиной. Кроме обязательного ельцинского "понимаешь", в разговоре проскальзывали и другие слова: "алюминиевый гений", "локомотив отечественной промышленности", "побольше патриотизма", "страна надеется на таких, как вы"...
Президент отошёл к другим приглашённым, а журналистка, почуяв, что этот собеседник Президента, может попасть в его фавориты, решила разговорить Виктора, но, увидев, что к нему подошли двоё мужчин, которых она хорошо знала, решила переждать. Это были Борис Абрамович Березовский и Игорь Николаевич Мальцев.
- Борис Николаевич очень уж вас расхваливал. Значит, вы в Сибири алюминием заведуете? - спросил Мальцев.
- Заведуют складом, а я хозяин Сибирского металлургического комбината, - сказал Виктор.
- Извините, молодой человек, если вас обидели мои слова, - немного растерялся Мальцев. – Моя фамилия – Мальцев, зовут - Игорь Николаевич.
- Крутов Виктор Сергеевич, - коротко представился Виктор.
Березовский в разговор не вступал. Он смотрел внимательным, оценивающим взглядом на Виктора, который так неожиданно для многих, был обласкан Ельциным, и раздумывал, принимать этого красавца в элитный круг бизнесменов, или не принимать.
Рекомендация Президента ещё ничего не решала, всё, что касается высшего круга бизнесменов, решает не Борис Николаевич Ельцин, а он – Борис Абрамович Березовский, который каким-то образом сумел подчинить своему влиянию Президента и его ближайшее окружение – «Семью». Сейчас, присматриваясь к молодому хозяину Сибирского металлургического комбината, его мысли были на распутье. Ему нравилось, что молодой бизнесмен, всего за год добился существенных результатов, и как он постепенно набирает силы и поднимается всё выше и выше к вершинам бизнеса. Он сам начинал свой бизнес почти с нуля и постепенно достиг заоблачных вершин. От матери-немки он унаследовал аккуратность и педантизм, от отца-еврея – сообразительность и талант коммерсанта. Именно это удачное сочетание позволило экономисту одного из предприятий страны, превратиться в могущественного олигарха и фельдмаршала бизнеса. Когда неповоротливая социалистическая экономика рухнула при попытке перестройки, он оказался в числе немногих специалистов, понимавших, что такое частная собственность. Когда началась приватизация, метко прозванная в народе «прихватизацией», он понял что нужно делать, в нужное время вышел на нужных людей, и ловко завладел рядом ключевых для экономики страны, предприятий. В то же время, Борис Абрамович не чурался политики, наоборот, считал её очень доходным делом. Он понимал, что власть и деньги, как сиамские близнецы – неразделимы, поэтому он скупал не только промышленные предприятия, но и телевизионные каналы, радиостанции, тратил миллионы долларов на финансирование «карманных» политических партий, вкладывал огромные средства в перспективных, по его мнению, лидеров нового поколения. Проанализировав деятельность Виктора Крутова, проследив его путь становления, как бизнесмена, Борис Абрамович пришёл к выводу, что молодой бизнесмен идёт наверх его путём, а значит правильным, и после некоторых раздумий, решил поддержать Виктора и оказать ему содействие в дальнейшем продвижении наверх – в элиту бизнеса...
