– Расправиться с четырьмя – это просто великолепно со стороны чиновника Госдепартамента! Запишите номер моего телефона, на всякий случай…
Четырьмя бандитами были Хуанито, Энрико, Мигель и Йойо, крепкий и коренастый камбоджиец двадцати восьми лет. Они ждали уже около часа и за последние десять минут не проронили ни слова.
Расположенная на четвертом этаже старого дома комната была маленькой, загроможденной мебелью, грязной и пыльной. Единственное окно, выходившее на задний двор, было закрыто, и в комнате царила удушающая атмосфера.
Высокий заржавленный железный шкаф занимал почти всю правую стену. У другой стены стоял длинный низкий столик, заставленный пустыми стаканами и бутылками.
Хуанито, чистивший ногти лезвием своего ножа, внезапно нарушил молчание и обратился к камбоджийцу:
– Ты думаешь, он придет?
– Уверен. Он просто опаздывает.
– А как ты думаешь, что он нам предложит?
Йойо загадочно улыбнулся, но ничего не ответил. Хуанито сложил нож и сунул его в карман.
Было очевидно, что он томится ожиданием.
– Я знаю, – вставил Энрико, – он предложит нам войти в организацию. Я не хочу терять свободу, поэтому я откажусь.
– Я тоже, – сказал Мигель. Камбоджиец снова улыбнулся.
– Чтобы быть членом организации, нужно иметь идеал и веру, – сказал он спокойно.
– Веру во что? – спросил Энрико.
– В идеологию Китайской Народной Республики, Республики Мао…
– Коммунистический Китай, – перебил Мигель, – мне ни о чем не говорит.
Хуанито собирался сказать свое слово, когда на лестнице послышались шаги.
Все четверо напряженно застыли. Хасинта, оставшаяся на улице за рулем автомобиля, не дала сигнала. Следовательно, это был тот, кого они ждали. Дверь открылась, и на пороге появился мужчина в соломенной шляпе и темных очках.
Это был человек, которого Хуанито называл Диасом. В руке у него была папка.
– Здравствуйте, – сказал он высоким голосом, обведя поочередно взглядом всех присутствующих. – Я с удивлением узнал, что прошлой ночью вы не выполнили порученной вам миссии…
После короткой паузы он продолжил:
– Будем надеяться, что завтра вы не оплошаете. Интересующий нас человек остановился в отеле «Риц», и я абсолютно уверен в том, что сегодня вечером он вернется в «Бико Дурадо». Я рассчитываю на вас…
Глава 10
Пообедав в ресторане отеля «Риц», Юбер поднялся в свою комнату. Пора было звонить Мари–Хосе Сардоаль, которая, как все работающие по ночам, вставала поздно.
На другом конце провода раздался хриплый женский голос:
– Пансион святого Франциска…
– Извините за беспокойство, но я хотел бы поговорить с сеньорой Мари–Хосе Сардоаль, – вежливо попросил Юбер.
– Подождите секунду, сеньор, я посмотрю, у себя ли она…
Прошло несколько минут, прежде чем Юбер снова услышал ее голос:
– Вы слушаете, сеньор?
– Да.
– Подождите немного, сеньора Сардоаль сейчас подойдет.
– Благодарю вас.
Прошло еще несколько минут, когда наконец в трубке раздался голос танцовщицы.
– Алло, я слушаю.
– Это Мари–Хосе?
– Да… Кто говорит?
– Дэвид Левис. Последовала пауза.
– Вы уже забыли меня? – с упреком спросил Юбер. – Мы встретились с вами вчера вечером в «Бико Дурадо».
– Нет, я не забыла. Я просто удивлена, что вы мне звоните. Как вы узнали мой номер?
– От Анжелы, – солгал Юбер.
– От Анжелы?
– Да. Вас это удивляет?
– Признаться, да…
– Я звоню вам по очень важному делу. Мне бы хотелось поговорить с вами. Вы не против встретиться со мной?
Последовала новая пауза, прежде чем Мари–Хосе ответила:
– Вы не могли бы сказать мне в двух словах, о чем идеть речь?
– Нет, по телефону не могу, – сказал Юбер. – Анжелы не будет сегодня вечером в «Бико Дурадо», и я хотел объяснить вам, почему.
– Сегодня днем я занята… Я уже собиралась уходить.
– Мы могли бы вместе поужинать, – предложил Юбер.
– К сожалению, я уже приглашена. Приходите в «Бико Дурадо» после десяти… В это время в клубе уже не так много народу…
– Я бы хотел поговорить с вами с глазу на глаз. В котором часу вы заканчиваете работу?
– По–разному, около трех или четырех часов утра…
– Да, это поздно. Вот что я предлагаю. Я буду в «Бико Дурадо» в одиннадцать часов. Попытайтесь освободиться к полуночи, и мы пойдем в другое место, где можно спокойно поговорить. А потом посмотрим… Он придал голосу теплоту:
– Я очень хочу с вами встретиться, Мари–Хосе. Договорились?
Мари–Хосе все еще колебалась.
– Хорошо, – наконец ответила она. В голосе ее не было энтузиазма.
– Значит, до вечера? – попрощался Юбер.
– До вечера…
Юбер повесил трубку и некоторое время оставался задумчивым.
Было ясно, что его звонок застал врасплох Мари–Хосе и что она не хотела с ним встречаться в другом месте, кроме «Бико Дурадо».
Для этого должна быть причина…
Юбер снова снял трубку и набрал номер коммутатора больницы Сан Хосе. На вопрос о самочувствии сеньоры Олейра он получил ответ, что вечером она будет выписана из больницы.
Наспех пообедав, комиссар Альмейра вернулся в свой кабинет в половине третьего. У него болел желудок, и он пребывал в скверном расположении духа. В течение нескольких дней он вел трудное расследование, а нападки журналистов не способствовали пищеварению. Не успел он сесть за стол, как раздался телефонный звонок. Он порывисто снял трубку.
– Алло! – прогремел он.
Звонил его заместитель, инспектор Акунто.
– Мне необходимо срочно поговорить с вами, патрон.
– Хорошо, заходите.
Альмейра со вздохом положил трубку. У него не было хорошего помощника, что еще больше угнетало его. Он закурил сигарету, сделал две затяжки, поморщился и бросил сигарету в пепельницу. В дверь трижды постучали, и в кабинете появился улыбающийся инспектор Акунто.
– Интересно, почему вы улыбаетесь, или вас забавляют наши неудачи?
Инспектор Акунто прошел в кабинет и без приглашения сел на стул, чего раньше с ним никогда не случалось.
– Простите, комиссар, но у меня очень хорошая новость… по крайней мере любопытная.
– Выкладывайте, – оборвал его Альмейра.
– Инспектор Сантос только что сделал доклад о Луи Транелли.
– Что же в нем нового?
– Он установил, что Луи Транелли – это не настоящее имя повара. На самом деле это Луи Самбрини, известный вор и мошенник. Он зачислен в нашу картотеку в 1968 году.
Альфонсо Альмейра пожал плечами.
– Это вас в такой степени развеселило?
– Это еще не все, комиссар. Луи Самбрини работал поваром во многих местах, в том числе у человека, которого вы хорошо знаете…
Альмейра уперся кулаками в стол и сверлил взглядом своего заместителя.
– Я не собираюсь играть с вами в загадки.
– Итак, инспектор Сантос обнаружил, что Луи Самбрини с 1967 по 1968 год работал поваром у генерала Педро Ловареса…
Альфонсо Альмейра застыл как статуя, с изумлением глядя на инспектора Акунто.
– Вы шутите?
– Нет, это правда. Сантос сейчас представит вам доклад. Генерал выгнал Самбрини за воровство. В архиве имеется даже обвинение генерала.
Альмейра провел рукой по вспотевшему круглому лицу, продолжая пристально смотреть на своего заместителя. Его мозг напряженно работал.
Комиссар открыл папку, лежащую перед ним на столе, и вынул из нее анонимное письмо, переданное ему утром Юбером в отеле «Риц».
Он перечитал письмо и почесал затылок. На его лбу выступили капли пота.
С неожиданным злорадством он сказал:
– Наконец–то хоть одна ясность в этом темном деле, Акунто… Давайте порассуждаем: Луи Транелли, то есть Самбрини, был мошенником. В течение года он работал поваром у генерала Ловареса… Ему удалось переснять секретные документы, касающиеся коммуникационной системы, и его убрали как свидетеля…
Комиссар с удовлетворением потер руки и торжествующе посмотрел на Акунто.
– Что вы об этом думаете, инспектор?
– Вы забыли одну деталь, патрон. Когда Самбрини работал у Ловареса, тот еще не перешел в генштаб НАТО. Тогда он руководил Службой контршпионажа.
Альмейра сразу погрустнел. Его заместитель, которого он не очень высоко ценил, разрушил его доводы одной фразой.
– Но должна же быть между этим какая–то связь?.. Неожиданно его лицо снова засияло, и он ударил себя кулаком по лбу:
– Я понял, Акунто. У генерала Ловареса, помимо повара, работают и другие слуги, адъютанты – одним словом, много народу…
Комиссар поднялся и стал разгуливать взад–вперед по кабинету.
– Самбрини мог быть связан с одним из них, а тот переснял секретные документы…
Он опустился на стул и с облегчением вздохнул.
– Что вы скажете, Акунто?
