Уайт бросил на меня странный взгляд, полный печали или даже жалости. Я не сумел его понять.
— Я уже сказал, мой мальчик, что некоторые лодки лучше не раскачивать.
Мы пару мгновений смотрели друг на друга. Возможно, именно тогда я начал понимать, что он мне сказал. И именно по этой причине больше не стал на него давить.
Когда я ушел, Ги Уайт слушал Эмери, который докладывал ему дальнейшее расписание на день — встречи, коктейли, награды достойным гражданам за участие в благотворительных акциях. Эмери говорил и чистил другой пистолет. Ги Уайт смотрел в окно на залитый солнцем сад и улыбался — немного печально.
Когда на следующее утро я выглянул из окна, то увидел стоящий напротив дома номер девяносто красно-коричневый «Линкольн» Ральфа Аргуэлло. Я подошел к машине со стороны водителя, затемненное стекло сразу опустилось, и я уловил аромат марихуаны. Ральф ухмыльнулся, точно дьявол под сильным кайфом.
— Я тебя знаю? — спросил я.
— Садись.
Я не стал ничего спрашивать. Мы выехали на Монте-Висту, мимо рядов умирающих пальм, склонившихся над бульваром, словно они еще не успели проснуться. Здесь особняки соседствовали с хижинами, дорожные знаки и реклама постепенно становились двуязычными. Наконец Ральф посмотрел на меня.
— Я встречаюсь с одним парнем в восемь тридцать, — сказал он.
— Да?
Он кивнул.
— У меня с ним дело, vato. Новая территория.
Он остановился возле темно-синего дома, торчавшего посреди здоровенной заасфальтированной площадки на углу Бланко и Френч. Желто-черная надпись у входа обещала: «Пистолеты и кредиты». Во всякой случае, такой она была, пока половину букв не разбили камнями.
Высокий улыбающийся белый мужчина в мятом черном костюме ждал у двери. Глядя на синяки у него на лице, я решил, что он находился рядом, когда в вывеску швыряли камнями. Большая часть синяков пожелтела в районе щек и шеи, но над левой бровью оставалась сине-черная шишка величиной с орех пекан. Улыбка придавала ему нелепый вид.
— Здравствуйте, мистер Аргуэлло, — поздоровался высокий мужчина, когда мы вышли из машины.
Потом он сглотнул, и его адамово яблоко поднялось на несколько дюймов, но опускаться так и не стало. Он пожал Ральфу руку с избыточным энтузиазмом.
— Привет, Ламар, — ответил Ральф. — Давай посмотрим.
Ламар принялся возиться с ключами. Сначала он отпер два мощных внешних засова, за ними дверь. Внутри ломбарда пахло сигарами и пылью. В грязных ящиках лежали пистолеты и части стереоустановок, вдоль задней стены стояли витрины в форме буквы «U» с ювелирными изделиями. С потолка свисали подвергшиеся линчеванию гитары и саксофоны.
Ральф втянул в себя воздух, словно хотел получше почувствовать атмосферу лавочки, и Ламар нервно улыбнулся, дожидаясь одобрения.
— Книги, — сказал Ральф.
Ламар кивнул и пошел открывать офис. Я тронул струну одной из приговоренных гитар «Ямаха», и она загудела, точно Слинки.[185]
Ральф посмотрел на меня.
— Ну?
— Повесить кружевные занавески, поставить пару маленьких диванчиков, — сказал я. — Будет просто замечательно.
Ральф усмехнулся.
— Например, мебель «Этан Аллан»?
— Нет, лучше «Левитт».
— Твоя взяла. Согласен, беру тебя дизайнером во все мои заведения, vato.
Ламар вернулся, и они с Ральфом несколько минут изучали книги. Я посмотрел пистолеты и стал наблюдать за проезжающими мимо окон машинами. Наконец, Ральф и Ламар снова пожали друг другу руки, Ламар передал Ральфу ключи и собрался уходить, но после некоторых колебаний подошел ко мне. Он так нервничал, что его адамово яблоко исчезло под челюстью. Желтые синяки стали розовыми.
— Я просто… — начал он. — Послушай, чувак, в этом нет необходимости. Вот и все, что я могу сказать.
И он ушел.
Я посмотрел на Ральфа, рассчитывая на объяснение. Его глаза дрейфовали за круглыми линзами, и я ничего не сумел в них прочитать.
— Loco,[186] — сказал Ральф. — Наверное, он принял тебя за кого-то другого.
— Наверное.
Мы вернулись в новый офис Ральфа — каморку с дешевыми панелями, маленьким окном, двумя металлическими складными стульями и недоделанным столом из прессованных опилок. Ральф сел и принялся изучать содержимое ящиков.
— Ты всегда заключаешь сделки по покупке недвижимости за пять минут и не подписываешь никаких документов?
Ральф пожал плечами.
— Детали, vato, можно отложить на потом.
Он нашел полупустую бутылку дешевого крепленого вина, несколько патронов 38-го калибра и стопку папок для документов. Убедившись, что в ящиках больше ничего нет, он откинулся на спинку стула, улыбнулся и повелел:
— Ладно, а теперь рассказывай все.
— С чего начать? У тебя есть выбор: три убийства, шантаж, несколько взбешенных полицейских…
Ральф покачал головой.
— Я все это знаю. Меня интересует китаянка. Расскажи о ней.
Я несколько секунд молча на него смотрел. Наверное, забыл, с кем разговариваю. Ральф знал о том, что случилось со мной за последнюю неделю: о трупах, моих проблемах, людях, с которыми я разговаривал. Но вопрос о Майе вывел меня из равновесия.
Вероятно, вид у меня был очень рассерженный, потому что Ральф рассмеялся:
— Давай, vato. Меня интересует только одно — ты все еще ищешь Лилиан или уже нет? Если нет, тогда все нормально. Я могу отвезти тебя домой, и у нас не будет никаких проблем.
— Проблем? — Он пожал плечами.
— А если я все еще ее ищу?
Ральф пролистал стопку папок, и в воздух поднялось облачко пыли. Он не сводил с меня взгляда.
— Значит, ответ — да?
— Ответ — да.
Он покачал головой, словно я принял неудачное деловое решение.
— Тогда все должно остаться между нами. За последние два дня ко мне зашли двое знакомых, рассказали об убитом парне, pendejo,[187] которого звали Эдди Морага, он увел Лилиан в воскресенье.
— Ты знаешь это уже два дня? — спросил я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно.
Ральф наклонился вперед и развел руки в стороны ладонями вверх.
— Послушай, vato, всякий раз, когда я заходил тебя повидать, я находил в твоем доме Того Мужика. Или ты был с ним. Ты ведь понимаешь, я не могу нормально с тобой разговаривать в его присутствии.
Я кивнул Ральфу, чтобы он продолжал.
Так вот, сначала я поговорил с одним парнем, старым приятелем Эдди. Он был потрясен, когда в пятницу увидел статью о нем в газетах. Ну, и спустя пятьдесят долларов он признался, что разговаривал с Эдди в понедельник вечером. Тот сидел один в баре на Калебра и, увидев его, сразу же принялся рассказывать о потрясающем свидании накануне вечером. Представляешь, vato, можно подумать, что богатая белая девушка куда-нибудь с ним пойдет.
Я не мог произнести ни слова. Перед глазами стоял насильник, которого я нашел по просьбе клиента «Терренс и Голдмен» два года назад. Тот тип рассказывал о «свиданиях» со своими жертвами — двоих позднее нашли в мусорных баках.
Наверное, Ральф успел продумать, что он мне скажет, потому что достаточно времени провел на улицах. И заметил, каким стало мое лицо.
— Послушай, друг, — сказал Ральф и принялся ерзать на своем стуле. Вероятно, он хотел как-то меня утешить. — Понимаешь, если у тебя появилась другая подружка, я могу просто отойти в сторонку, vato. Дело-то совсем паршивое…
— Продолжай.
С минуту мы оба смотрели на бутылку дешевого вина и почти поддались искушению. Потом Ральф вздохнул.
— Короче, Эдди сказал, что получил от дамочки деньги. Я даже не знаю, может, она ему и не платила вовсе, и он просто наврал, или ему обещали премию за то, что он ее отвезет для кого-то другого. Эдди нес какую-то чушь насчет того, что дамочка — настоящая пожирательница огня, ну, вроде как нельзя повернуться к ней спиной; она сразу стащит все твое дерьмо или лягнет по яйцам. И вот еще что, vato: он добавил, что они отправились в одно известное ему местечко, на стройку, где он работал, и там очень тихо.
Я покачал головой:
— Таких мест тысячи, Ральф.
— Нет, друг, я еще не закончил, — сказал он.
— Что еще?
— Я разговаривал с разными ребятишками. Кое-кто из них хочет остаться в стороне. Не забывай об этом.
Я подумал о «магнуме» калибра 0,357, который носил с собой Ральф.
— В стороне — как ты?
— Еще в большей степени, чем я, vato. Эти люди занимаются автомобилями, понимаешь?
— Они разбирают на части украденные машины? Сан-Антонио занимает второе место в стране по угону автомобилей.
Ральф пожал плечами:
— Понятия не имею, vato. Но я бы не стал говорить, что они на втором месте. Они могут обидеться.
— Ладно.
Ральф кивнул.
— Так или иначе, но я поспрашивал о зеленом «Шевроле» Эдди. Его друг сказал, что машинка 1965 года, полностью восстановленная. И я подумал, что полиция найдет ее через неделю.
