Шейн подошел к ней совсем близко, так близко, что смог, протянув руку, осторожно взять ее за кисть. Он нежно отвел ее от стены и, крепко держа за руку, подвел к креслу и усадил. Стараясь придать своему голосу максимально спокойное и доброе выражение, он сказал:
— Конечно, я вас слушаю. Но успокойтесь. Прежде всего, вам необходимо выпить. Закройте глаза и успокойтесь. Не бойтесь, что кто-то может сюда войти.
Он отпустил ее руку и пошел к стеклянному винному ларцу.
— Что вы будете пить: коньяк или херес?
— Пожалуйста, немного хереса. — Ее голос утратил истерическую резкость. Она говорила теперь низким дрожащим голосом: — Вы должны мне поверить.
Шейн ничего не ответил. Он взял бутылку хереса и коньяк, пошел в маленькую кухню и через несколько минут вернулся оттуда, неся на подносе два винных стаканчика и бокал с водой. Он подвинул маленький столик поближе к креслу девушки, поставил на него поднос и налил ей стакан хереса.
— Сначала выпейте это, весь стакан, прежде чем начнете что-нибудь рассказывать.
Он наполнил свой стакан коньяком, с наслаждением выпил глоток, с грустью вспоминая о нетронутом стакане, который он оставил в комнате Люси ради того, чтобы прийти сюда и выслушивать безумный бред относительно брата истеричной девушки, который якобы был убит, а на самом деле, может быть, совсем и не убит. Он придвинул другой стул, сел на него, оказавшись лицом к лицу с девушкой, и терпеливо ожидал, пока она допила свой стакан.
— А теперь расскажите мне о вашем брате. Вы говорите, он был убит?
— Да. Уверяю вас, я видела сама. Он лежал там мертвый. Я это видела. Но когда я вернулась, его там уже не было. Он исчез. Просто исчез. — Она вдруг с новой силой задрожала и всплеснула обеими руками.
— Но он не мог уйти. Ведь мертвые не могут бегать, правда?
— Во всяком случае, ни один из тех, которых мне приходилось видеть, бегать не мог, — согласился с ней Шейн. — Вы лучше расскажите мне все с самого начала.
— Да, конечно. Все началось сегодня вечером. Нет, пожалуй, вы захотите знать, что было до сегодняшнего вечера. Мой брат вообще страдал глупой слабостью в отношении девушек. Вы понимаете, что я хочу сказать? А я всегда следила за ним. С тех пор, как умер папа, четыре года тому назад. Правда, он на два года старше меня, но фактически... Ну, знаете, мне всегда приходилось за ним следить.
Она замолчала, нервно покусывая нижнюю губу. Ее светло-карие глаза смотрели мимо Шейна, куда-то вдаль, на давно ушедшие события.
— Давайте лучше вернемся к сегодняшнему вечеру, — предложил Шейн.
— Да, конечно. — Она кивнула головой и застенчиво улыбнулась. — Ну, хорошо. Мы остановились в отеле "Рони Плаза", а приехали мы уже две недели тому назад. И я опять начала замечать кое-какие признаки. Я знала, что у него появилась какая-то девушка и что в самое ближайшее время мне придется взять дело в свои руки... Сегодня вечером, около девяти, он позвонил мне по телефону. Он был страшно испуган и взволнован. Он попросил меня немедленно прийти к нему в отель "Эдельвейс", в комнату № 316. Я попросила его повторить адрес, записала все на бумажке, чтобы не было ошибки, немедленно вышла, взяла такси и поехала в "Эдельвейс". — Она опять замолчала.
Шейн нагнулся, чтобы налить ей еще вина, но она не заметила его движения.
— В отеле я сразу поднялась на третий этаж, — продолжала она, — в комнату № 316. Через фрамугу я видела, что в комнате был свет, но, когда я постучала, никто мне не ответил. Я стучала три раза, окликнула его по имени и затем попробовала дверную ручку. Дверь не была заперта. Я ее открыла. Первое, что я увидела, это был мой брат, который лежал на кровати в дальнем конце комнаты. Он был в одной сорочке, а его пиджак был скатан в валик и подложен под голову, и на нем была кровь. А на шее — огромная зияющая рана. Я... я знаю, что он был мертв, мистер Шейн. Глаза были открыты и как стеклянные.
Она вдруг закрыла лицо руками и начала всхлипывать. Шейн дал ей выплакаться, закурил сигарету, выпил половину своего коньяка и глотнул воды. Наконец, ее плечи перестали вздрагивать.
Он сказал спокойно:
— Чем скорее вы мне все расскажете, тем скорее я смогу начать действовать.
— Я знаю. Конечно. — Она подняла заплаканное личико и с шумом глотнула. — Я даже не входила в комнату. Мне это и не требовалось: я видела, что он был мертв. Сначала я хотела воспользоваться телефоном, стоявшим в этой комнате, но потом подумала, что я могу стереть отпечатки пальцев на трубке, а они могут оказаться уликой. И тут я вспомнила, что, когда я выходила из лифта, я заметила, что одна из дверей номеров открыта и из нее виден свет. Я побежала к этой комнате, чтобы попросить разрешения позвонить вниз, но оказалось, что в комнате никого нет. Тогда я схватила телефонную трубку, позвонила вниз на коммутатор и вернулась. Я уходила не больше чем на две минуты. Я отлично знаю, это заняло не больше двух минут. Но дверь в 316-ю оказалась уже закрытой, хотя я отлично помню, что оставила ее открытой. Свет все еще горел. Тогда я нажала на ручку, и дверь открылась, как и в прошлый раз. Но его в комнате уже не было. Просто не было, и все. И никаких следов беспорядка. Ни его пиджака. Ни крови. Ничего.
— Вы уверены, что это была та же самая комната?
— Конечно уверена. Когда я подошла к ней, а дверь оказалась закрытой, я еще раз взглянула на номер, это был 316-й. Я вбежала в комнату, посмотрела в ванной, в единственном шкафу, который там стоял, даже посмотрела под кроватью. Я чувствовала себя так, как будто я нахожусь в стране зеркал, как Алиса, понимаете? Я выбежала в коридор, и тут он наскочил на меня. — Она снова замолчала, тяжело дыша широко открытым ртом, — ее охватила новая спазма ужаса. — Это был какой-то неизвестный человек. Я уверена, что я его никогда раньше не видела. Свет в коридоре был довольно тусклый, но мне все-таки удалось рассмотреть его лицо. Ужасное лицо, со шрамом. Я повернулась и побежала в противоположную сторону, к красному сигналу, указывающему пожарный выход. Он побежал за мной, что-то кричал, но я ничего не расслышала. Я бежала, не оглядываясь. Я знала, что это он убил моего брата и теперь хочет убить меня. Я выбежала на пожарную лестницу, спустилась вниз, там была открыта дверь, выходившая в темную аллею. Я изо всех сил неслась к освещенной улице, а он бежал вслед за мной и что-то кричал. Когда я выбралась из темноты, мимо меня как раз проезжало такси, я почти силой заставила шофера остановиться, вскочила в машину и попросила его ехать как можно быстрее. А потом... потом я не знала, что делать, а шофер оказался такой милый, я ему рассказала... совсем немного... не все, и он сказал, что если кто мне и может помочь здесь в Майами, так это вы, и привез меня сюда.
— Очень мило с его стороны давать мне такую рекомендацию, — проворчал Шейн. — Но почему бы вам не обратиться в полицию? О таких случаях, когда находят мертвого человека, следует прежде всего сообщать именно им.
— Я боялась пойти к ним. — Она снова задрожала и протянула руку к стакану с вином. — Все о них говорят, что они продажные и ни на что не способны. Они бы только начали смеяться надо мной и сказали бы, что я сумасшедшая. Кроме того, я знала, что им, вероятно, уже сообщили из отеля что-то по моему звонку, они туда приехали, не нашли никакого трупа и, конечно, не будут слушать меня.
Шейн пожал плечами, встал и сказал:
— Ну-ка, выпейте еще глоточек хереса, пока я проверю. — Он подошел к телефону и набрал номер.
— Пожалуйста, сержанта Дженкинса. Эй, Сарж. Майкл Шейн. Тебе не сообщали о каких-нибудь неприятностях из отеля "Эдельвейс"? Ну, о каких-нибудь вообще. Например, об убийстве или других подобных пустяках? — Он выслушал ответ, потом медленно проговорил: — Понимаю. Нет, по-моему, нет. Во всяком случае, пока нет. Если что-нибудь узнаю, непременно сейчас же сообщу тебе.
Он повесил трубку и, почесывая ухо, смотрел на затылок блондинки. Она повернулась и посмотрела на него глазами, полными надежды, но надежда тут же исчезла, как только она увидела лицо Шейна. Он нашел в телефонной книге номер телефона отеля "Эдельвейс", позвонил туда и попросил соединить его с мистером Паттоном.
— Олли? Майкл Шейн. Что, в ваших краях не было никаких событий сегодня около 21.30?
Некоторое время он слушал, а девушка внимательно следила за выражением его лица.
— Спасибо, Олли. Учти, я всегда готов в любой момент помочь чем могу... — Он повесил трубку и с хмурым видом вернулся на свое кресло.
— Отельный сыщик из "Эдельвейса" рассказывает примерно то же, что и вы. Это относится только к первой части вашего рассказа. Им ничего не известно о том, что кто-то гнался за вами. После того, как вы сообщили им из 360-го относительно убитого человека, они сначала пошли в 360-й, так как дежурная телефонистка думала, что она просто ослышалась, когда вы говорили про 316-й. Потом они тщательно проверили обе комнаты, но ничего не нашли; ни трупа, ни каких-либо следов убийства. Естественно, поэтому они ничего не сообщали полиции. Они подумали, что это просто глупая шутка или выходка рехнувшейся женщины. — Говоря это, он внимательно изучал лицо девушки.
