— Я... не знаю... что, черт побери, он имел в виду. Я не знаю, о чем он говорит. Дьявол! Слезь с моей шеи.
Лезвие снова коснулось моей кожи.
— Попробуем еще один метод, сеньор?
Марсель достал окурок из пепельницы и швырнул его обратно.
— Нет-нет, не сейчас. Я думаю, наш друг говорит правду. Вполне вероятно, он может узнать что-нибудь позже, и, если так, мы тогда еще разок навестим его.
Он подошел и посмотрел на меня холодными как лед глазами.
— А ведь вы умный человек, мистер Фэллон.
Я не ответил ему.
— Если это правда, вы ничего не станете говорить об этом... случае. У нас повсюду свои люди, и, если понадобится убрать вас, я сочту за счастье устроить это. Если вы начнете надоедать нам, это произойдет очень скоро. Нам не нравится создавать себе сложности. Лучше молча поразмышляйте о делах своего друга, Такера Стэйси.
Прежде чем я понял, что он сказал, Марсель сделал знак типу с ножом в руке, и коротышка, опять заклеив мне рот пластырем, ударил меня по голове. Вокруг все потускнело, и в темноте один за другим стали вспыхивать многочисленные яркие блики.
Я пришел в себя, когда по глазам скользнул луч света. Я с трудом соображал, а в это время карманный фонарь светил мне в лицо, словно вонзая нож прямо в мозг.
Потом я услышал подозрительно веселый голос. Это была Шарон Ортес.
— Ну, может быть, на этот раз я все же убью вас, сеньор.
Это не займет много времени, подумал я. Луч фонаря метнулся по комнате, задерживаясь на разбросанных по полу вещах и бумагах.
— Они что-то нашли, — произнесла она голосом, в котором звучали обвинительные нотки. После этого фонарь снова был направлен мне в лицо. — Но вы скажете мне.
Это была слишком глупая просьба.
Я не мог говорить, да и не хотел. Хотя то, что я и собрался бы сказать, состояло бы всего лишь из двух отдельных слов — но я заставил себя сдержаться... Некоторые люди тратят часы, чтобы поймать рыбу, в то время как другие используют ее в качестве наживки, подумал я.
Она наклонилась и взялась за кончик пластыря.
В ожидании боли я закрыл глаза, но Шарон сняла пластырь осторожно. В ее руке был пистолет, точно такой же, какой забрал у нее вчера.
— Что это было? — тихим шепотом спросила она. — Вы ведь расскажете мне?
— Бананы, — ответил я. — Это все, чего хотели от меня эти придурки.
Шарон процедила сквозь зубы:
— Значит, они знают!
— Глупости.
— Мистер Фэллон...
Я увидел, что ствол пистолета 38-го калибра опять смотрит мне в лицо. Я сказал:
— Такк Стэйси оставил мне записку. В ней он советовал не подавиться бананом. А теперь отстань от меня. Мне уже чертовски надоело торчать посередке всего этого дерьма.
Шарон медленно опустила ствол пистолета. Свет фонарика, отраженный от кафельного пола, создавал мягкий ореол вокруг нее, отчего ее волосы казались цвета блестящего воронова крыла.
— Да, я понимаю, вы типичный американец, сеньор. Для вас нет ничего важнее долларов и вашего здоровья. Все остальное ерунда.
— Ну и что же ты собираешься делать?
— То же, что вы сделали со мной, мистер Фэллон. Вам будет очень стыдно.
Шарон Ортес опустилась на колени возле меня, и я почувствовал, как ее пальцы коснулись моей спины. Резким движением она развязала веревки и грубо сдернула их.
Затем она поднялась и посмотрела на меня, беспомощно корчившегося на полу, оттого что кровь возвращалась к моим онемевшим конечностям.
— Думаю, что вас еще не стоит убивать, сеньор. Может быть, позже, но не сейчас.
— Ну да, именно так все и думают.
— Надеюсь, ваш друг дал вам хороший совет. Не подавитесь бананом. Будь я на вашем месте, я бы даже не стала их искать. — И напоследок по-испански добавила: — Спокойной ночи, сеньор.
Добрую половину часа я лежал, приводя себя в нормальное состояние. Когда же я смог подняться, я побрел в маленькую кухоньку, нашел там бутылку виски «Фо Роузес» и отпил немного, надеясь, что это снимет тяжесть в голове. К черту Такка и все, с чем он был связан! Почему он оставил мне эти проблемы? У меня и своих хватает. Да, к черту эти проблемы! Я изнемогал оттого, что меня избили, как паршивого бродячего пса.
Ладно, «Большая К» теперь была моей, и я собирался здесь хозяйничать. Никто другой, только я и моя судьба. Такой шанс дается однажды. Сегодня — это мой шанс. Никто не может чинить мне в этом препятствий. А эти, которым нужны бананы, они их и получат. Глупая, чертовски глупая комедия.
Я, идиот, сидел сложа руки, эти кровожадные комедианты обошлись со мной как с новичком, полицейские раздразнили меня, а девушка использовала как игрушку — до чего же мне все это надоело!
Хорошо. Бананы так бананы.
В первой половине дня Чарли Трауб закончил ремонт «мустанга». Самолет стоял в ангаре, словно безжизненный, голодный, лишенный зубов зверь, однако готовый вновь взлететь в голубую высь, свою родную стихию.
Чарли, вытирая руки грязной тряпкой, подошел ко мне. Когда он взглянул на меня, его глаза сузились.
— Может, тебе лучше поспать? — посоветовал он.
— Да, пожалуй.
— Ты что, вырубился?
Я с чистой совестью мог дать ему правдивый ответ:
— Да.
Он не проявлял любопытства, поэтому только пожал плечами и, показав рукой на дверь ангара, спросил:
— Ну что, собираешься лететь? Ветер крепчает.
— Этой птице ветер не помеха.
— На Ямайке сейчас разразился ураган «Ингрид». Похоже, что он направляется в нашу сторону. Нам нужно поскорее посадить все самолеты, которые еще в воздухе.
— Хорошо. Послушай, «мустанг» заправлен?
— Хоть сейчас на взлетную полосу.
— Выгоняйте его из ангара. Возможно, мне скоро придется взлететь.
— Конечно, Кэт. Я, однако, подумал, ты хочешь установить то кресло-катапульту.
— Я скажу тебе, когда понадобится. Ты не видел поблизости Траски или Рида?
— Ну да, не видел. Они здесь с шести утра и все это время опрашивают персонал. Двое парней Рида уже просмотрели мои рабочие документы и проверили заправочные и ремонтные ведомости на личном самолете Такка. Как ты думаешь, чего они там ищут?
— А что ты сам думаешь, Чарли? Ты ведь знал его больше, чем кто-либо еще...
Я замолчал, размышляя, мог ли Такк иметь связь с кубинцами.
Чарли быстро подошел к двери, затем вернулся и наклонился ко мне:
— Конечно, он был связан с ними, Кэт. Он был посредником между группировкой в Майами и теми, что находились на Кубе и замышляли изгнать коммунистов.
— Откуда ты об этом знаешь, Чарли?
— Когда служанка стирает твою одежду... она знает, грязный ты или чистый. Некоторые вещи трудно скрыть. Отверстия от пуль в обшивке крыла, например. Песок на стойках шасси после посадок на мягкий грунт, частые дозаправки топливом, особые приспособления для сбрасывания парашютистов и устройства для погрузки и разгрузки. Он хорошо скрывал эти свои дела. Но меня не одурачишь. — Чарли посмотрел на свои руки и сунул тряпку в задний карман.
Старина Такк был тем человеком, которых называют практичными идеалистами.
— Чарли, а ты-то сам на чьей стороне?
Тот уставился на меня не моргая.
— Я ненавижу этих чертовых коммунистов, — сказал он. — А как ты, Кэт?
Я протянул ему руку в знак солидарности.
— Я тоже.
Он усмехнулся и пожал мою руку.
* * *
Джордж Клинтон обедал в Сандрейке, когда я нашел его. Он помахал мне, снял салфетку и предложил мне сигару. Потом он сказал:
— Мне позвонили от Слима Апгейта, чтобы оказать тебе содействие. У тебя есть большие друзья, приятель.
— Я как-то раз оказал ему одну услугу.
— Долги надо платить. Чем могу быть полезен?
— У тебя есть связи в Майами?
— Какого рода?
— Оружие и боеприпасы для группы, находящейся в горах.
— Это можно проверить по прибыли торговцев оружием.
— Не годится. Поставку осуществляет не один человек, здесь задействованы многие. Для такого рода поставок существует только черный рынок. Наш Государственный департамент дал указание проверять всех, кто связан торговыми отношениями с Кубой.
— Я знаю. Они сами там не могут прояснить ситуацию с Кубой и делают все задним числом. Теперь у них большие проблемы.
— О чем это ты?
— Я узнаю, что тебе нужно. Где мне тебя найти?
— Я могу и сам позвонить. Сколько тебе надо времени?
— Если я сразу выйду на надежных людей, то пару часов.
— А как я смогу тебя найти?
Он нацарапал номер на программке спортивного матча и передал ее мне.
— Смотри, как бы не сглазить.
— Не беспокойся, — сказал я. — И еще. Спроси, не знает ли кто-нибудь одного бизнесмена по имени Марсель.
Клинтон медленно вынул сигару изо рта.
— Андро Марсель?
— Может быть. Высокий, худощавый, с усиками, говорит с акцентом.
— Ты ищешь неприятностей, Фэллон.
— Я только этим и живу. Кто он?
— Если бы он занимался только рэкетом, ты назвал бы его просто насильником. Он наследил во многих странах и ведет разгульную жизнь. Последнее, что я слышал о нем, — это то, что он орудовал в Панаме. Ник Махони выследил его и передал материалы Большому Джейку Крейну из Бруклина. Ребята велели Нику разузнать поподробнее, а он допустил глупость. Андро Марсель, кроме прочего, был единственным, кто отвечал за транспортировку наркотиков из Алжира, через Италию и Испанию в Штаты. Он же проследил путь перевозки наркотиков только из Китая.
