— Не думаю, что мне стоит идти, — ответил я.
Но на следующий вечер, ближе к половине одиннадцатого, я подумал, почему бы и нет, и пошел к Моррисси. На первом этаже театральная труппа репетировала «Мирового парня» Брендана Бихана. Премьера должна была состояться в четверг вечером. Я позвонил в звонок и подождал, пока один из братьев не спустился вниз и не открыл мне дверь. Он сказал мне, что они пока закрыты и не откроются до двух ночи. Я ответил, что меня зовут Мэтью Скаддер и что Тим Пэт хотел меня видеть.
— О, конечно, я не узнал вас при этом свете, — ответил он. — Проходите внутрь, я скажу брату, что вы пришли.
Я остался ждать в большом зале на втором этаже. Я как раз изучал залатанные в потолке дыры от пуль, когда вошел Тим Пэт и включил побольше света. Он был одет как обычно, разве что только без фартука мясника.
— Хорошо, что ты пришел, — сказал он. — Выпьешь со мной? Ты ведь предпочитаешь бурбон, верно?
Он налил выпить, и мы сели за столик. По-моему, именно за тот, на который налетел один из его братьев, споткнувшись о порог во время ограбления. Тим Пэт поднес свой стакан к свету, поболтал и осушил залпом.
— Ты был здесь ночью, когда произошел тот инцидент?
— Да.
— Один из этих замечательных молодых людей забыл здесь шляпу, но, к несчастью, мама не приучила его пришивать к своим вещам бирки с именем, поэтому я не могу ему ее вернуть.
— Понимаю.
— Если бы я только знал, кто он и где живет, то смог бы проследить, чтобы он получил свое обратно.
«Держу пари, что смог бы», — подумал я.
— Ты работал полицейским.
— Больше не работаю.
— Ты мог кое-что слышать. Люди много говорят, верно? А тот, кто держит глаза и уши открытыми, может неплохо заработать.
Я ничего не ответил.
Тим Пэт пригладил бороду кончиками пальцев.
— Мои братья и я, — его глаза были устремлены на точку где-то на уровне моего плеча, — с радостью заплатили бы десять тысяч долларов за имена и адреса тех двух парней, что посетили нас второго июля.
— Только для того, чтобы вернуть шляпу?
— У нас есть чувство долга, — ответил он. — Разве ваш Джордж Вашингтон не прошел несколько миль в снегопад, чтобы вернуть пенни покупателю?
— По-моему, это был Авраам Линкольн.
— Конечно, конечно. С Джорджем Вашингтоном произошел другой случай, с вишневым деревцем. «Отец, я не могу соврать». Эти национальные герои знамениты своей честностью.
— Они такими и были.
— Никсон тоже заявлял нам, что он не обманщик. Иисусе, — он покачал головой. — Ну, как ты думаешь, сможешь нам помочь?
— Не вижу, чем могу быть полезен.
— Ты был здесь и видел их.
— Оба были в масках и кепках. На самом деле, я готов поклясться, что они оба были в кепках, когда вышли отсюда. Может, ты нашел шляпу кого-то другого?
— Возможно, парень обронил ее на лестнице. Если ты что-нибудь услышишь, Мэтт, ты дашь нам знать?
— Почему бы и нет?
— У тебя нет ирландских корней, Мэтт?
— Нет.
— Я подумал, что, может быть, кто-то из твоих предков был родом из Керри[16]. Уроженцы Керри известны тем, что отвечают вопросом на вопрос.
— Я не знаю, кто это был, Тим Пэт.
— Если ты что-то узнаешь...
— Если узнаю.
— У тебя нет претензий по вознаграждению? Это хорошая цена?
— Никаких претензий, — ответил я. — Это очень хорошая цена.
* * *
Это была очень хорошая цена, лучше не бывает. Так я и сказал Скипу, когда увидел его в следующий раз.
— Он не собирался нанимать меня, — добавил я. — Он хотел объявить награду. Десять тысяч баксов тому, кто расскажет ему, что это были за ребята и где их можно схватить.
— Ты это сделаешь?
— Что? Начну ли я на них охоту? Я уже говорил тебе, что не собираюсь браться за эту работу, даже за вознаграждение. Я действительно не побегу их разыскивать.
Скип покачал головой.
— Ну предположи, что ты случайно находишь их. Заходишь за угол, чтобы купить газету, а они там.
— Как бы я их узнал?
— Как часто тебе приходится видеть двух ребят с красными платками вместо масок? Нет, серьезно. Представь, что ты их узнал. Или ты получил информацию, кто-то из старых знакомых нашептал тебе на ушко. У тебя ведь были осведомители, верно?
— Доносчики, — заметил я, — у каждого копа они есть, без них не обойтись. Но все же...
— Забудь, как ты это узнаешь, — продолжал он. — Просто предположим, что это случилось. Ты это сделаешь?
— Сделаю что?
— Продашь их? Чтобы получить десять кусков?
— Я ничего о них не знаю.
— Хорошо, допустим, ты так и не узнаешь, дерьмо ли они или мальчики, прислуживающие у алтаря. Какая разница? В любом случае это окажутся кровавые деньги, правильно? Если Моррисси найдут этих ребятишек, те станут мертвее мертвого, ведь так?
— Не думаю, что Тим Пэт собирается послать им приглашение на крестины.
— Или приглашение вступить в Союз Святого Имени. Так ты сможешь это сделать?
Я покачал головой.
— Не могу сказать точно. Все будет зависеть от того, кто они такие и как сильно я буду нуждаться в деньгах.
— Не думаю, что ты сможешь так поступить.
— Я тоже не думаю.
— Я в этом уверен. — Скип стряхнул пепел с сигареты. — Но вокруг полно людей, которые это сделают.
— Полно людей, готовых убить и за меньшие деньги.
— Я уже сам об этом подумал.
— Той ночью в зале сидело несколько полицейских, — сказал я. — Спорим, они уже знают о вознаграждении?
— Спорить не буду.
— Можно было бы попросить полицейского разыскать грабителей. Но он не сможет их арестовать. Ведь не было никакого преступления, верно? Никто официальных заявлений не делал, никаких свидетелей, ничего. Но он смог бы притащить эти две задницы Тиму Пэту и уйти со своим полугодовым заработком.
— И знать, что содействовал убийству.
— Я не говорю, что каждый готов так поступить. Но можно сказать себе, что эти ребята — мерзавцы, что они, наверное, убивали людей, что наверняка убьют кого-то рано или поздно. И что нельзя точно знать, что Моррисси убьют их. Может, они переломают им кости да немного попугают. Попытаются вернуть свои деньги, и все. Легко убедить себя.
— И поверить в это?
— Большинство людей верят в то, во что они хотят верить.
— Да, — согласился Скип. — С этим не поспоришь.
* * *
Бывает, ты принимаешь какое-то решение, но идешь и совершаешь совсем другое. Я не собирался озадачиваться проблемами Тима Пэта, а потом поймал себя на том, что пытаюсь взять след, принюхиваясь, словно собака у фонарного столба. Тем же вечером, когда я уверял Скипа, что не играю в эти игры, я оказался на 71-й улице в баре «Пугэн», сидящим за дальним столиком и пьющим «Столичную» со льдом в компании маленького негра по имени Дэнни Бой Белл. Дэнни Бой был не только интересным собеседником, но и главным осведомителем, этаким информационным брокером, который знал всех и слышал обо всем.
Конечно, он слышал об ограблении Моррисси. Он слышал множество вариаций на тему суммы, которая была украдена, и в свою очередь считал, что реальные потери составляли что-то около пятидесяти — ста тысяч баксов.
— Кто бы их ни взял, — говорил он, — они не собираются просаживать эти деньги по кабакам. Я считаю, что здесь замешаны ирландцы, Мэтью. Настоящие ирландцы, а не местные ирландишки. Знаешь, хотя это и произошло в самом центре западного района, но я не думаю, что это наши западники так обобрали Тима Пэта.
Западниками называли беспорядочно организованную банду воров и убийц, в большинстве своем ирландцев, что орудовали в опасных кварталах Нью-Йорка с конца прошлого столетия. Или еще раньше, возможно, со времен картофельного голода[17].
— Не знаю, — заметил я. — Тут такие деньги вовлечены...
— Если бы те двое оказались западниками, если бы они были из ребят по соседству, их личности оставались бы неизвестными не больше восьми часов. Все бы на 10-й авеню их знали.
— Ты прав.
— Какие-то ирландские ребята, можешь мне поверить. Ты там был и должен знать. Их маски были красными?
— Красные платки.
— Жаль. Если бы они были зелеными или оранжевыми, тогда это могло иметь какой-то политический смысл. Я так понимаю, что братья предлагают щедрое вознаграждение. Тебя это привело сюда, Мэтью?
— О нет, — сказал я. — Точно нет.
— И ты не проводишь маленькое расследование?
— Абсолютно нет.
* * *
В пятницу днем я сидел у Армстронга и разговорился с двумя медсестрами за соседним столиком.
У них были билеты на спектакль в этот вечер, правда не на Бродвее. Долорес не могла пойти, а Фрэн очень хотела сходить, но не знала, стоит ли идти туда одной. К тому же у них были билеты на очень хорошие места.
И конечно, этим спектаклем оказался «Мировой парень». Это никак не было связано с тем ограблением, просто по случайному совпадению спектакль шел на первом этаже того же здания, и хотя я и не собирался идти, но как-то я там все-таки оказался. Я сидел на хрупком деревянном складном стуле, смотрел пьесу Бихана о посаженном в дублинскую тюрьму преступнике и удивлялся, какого черта я здесь делаю.
