Выпрямившись, я шагнул в дверь. Навел пистолет. Для упора положил запястье на стальные перила. Нажал на спусковой крючок и с расстояния сто футов снес Тилу голову. Пуля крупного калибра попала ему в висок, разорвав череп и разбрызгав его содержимое на стену ангара.
А затем все пошло наперекосяк. Я увидел это словно в замедленной съемке, когда рассудок опережает движения. Моя рука повела пистолет влево, предугадывая движение Клинера, который должен был прыгнуть за своим ружьем. Но Клинер прыгнул вправо. Бросился вниз по склону туда, где выронил ружье Тил. Он побежал не за своим ружьем. Он собирался воспользоваться оружием Тила. Теперь его выстрел будет сделан по смертоносной пологой траектории. Я увидел, как моя рука дернулась в обратную сторону, описала ровную дугу вслед за Клинером, бежавшим, спотыкаясь по куче купюр. Вдруг послышался грохот выломанной служебной двери внизу, смешавшийся с эхом выстрела, убившего Тила. В ангар, пошатываясь, вошел Пикард.
Он был без пиджака, его бескрайняя белая рубашка была пропитана кровью. Гигантскими прыжками агент ФБР приближался к женщинам. Он покрутил головой, и его правая рука начала подниматься в мою сторону. В здоровенной лапище был зажат крохотный револьвер 38-го калибра. В ста футах от него Клинер подобрал ружье Тила, упавшее в ворох купюр.
Огоньки рванули вверх по огромному бархану денег. Роско медленно обернулась ко мне. Чарли медленно развернулась в сторону Тила и начала кричать. Ее руки взметнулись к лицу, рот раскрылся, глаза закрылись. До меня плавно донесся ее крик, смешавшийся с затихающими отголосками выстрела «Дезерт Игла» и грохотом выбитой двери.
Ухватившись за перила площадки, я дернулся вперед. Резко опустил пистолет и выстрелил. Попал Пикарду в правое плечо, за долю секунды до того, как он успел навести на меня свой револьвер. Пикард рухнул на пол, обливаясь кровью, а я снова попытался взять на прицел Клинера.
Мой мозг действовал совершенно отрешенно. Словно он решал чисто механическую задачу. Перед выстрелом в Пикарда я напряг правое плечо, чтобы отдача подбросила ствол пистолета вверх. Это позволило мне выиграть какое-то мгновение. Я перевел мушку на противоположный конец ангара, почувствовал толчок в ладонь: пороховые газы выбросили стреляную гильзу и вогнали в патронник новый патрон. Клинер поднимал ствол «Итаки» в облаке кружащих долларовых бумажек, досылая патрон. Сквозь грохот выстрела, остановившего Пикарда, я услышал сдвоенный щелчок затвора.
Мое сознание рассчитало, что Клинеру придется чуть поднять ствол ружья, чтобы попасть в меня верхом конуса смертоносного свинца, при этом низ конуса оторвет голову Роско и Чарли. Оно определило, что моей пуле потребуется чуть больше семи сотых секунды, чтобы пролететь через весь ангар, и мне нужно целиться выше, в правое плечо Клинера, чтобы моя пуля развернула его, отведя ружье от женщин.
После этого мой мозг просто отключился. Передал мне всю необходимую информацию и приготовился праздно следить за тем, как я буду пытаться поднять руку быстрее, чем Клинер поднимет ствол «Итаки». Это была гонка агонизирующе медленных движений. Я стоял, перевесившись через перила, медленно поднимая руку, словно в ней была зажата непосильная тяжесть. В сотне футов от меня Клинер медленно поднимал ружье, словно преодолевая сопротивление вязкого желе.
Они поднимались вместе: медленно, дюйм за дюймом, градус за градусом. Выше и выше. Бесконечно долго. Всю мою жизнь. У подножия горы с треском бушевало пламя, ползущее наверх по груде купюр. Желтые зубы Клинера обнажились в волчьей усмешке. Чарли кричала. Роско медленно опускалась на пол, словно паутинка. Моя рука и ружье Клинера медленно поднимались вверх, дюйм за дюймом.
Моя рука оказалась первой. Я выстрелил и попал Клинеру в правую часть груди. Массивная пуля 44-го калибра сбила его с ног. Ствол «Итаки» дернулся в сторону, и в этот момент Клинер нажал на спусковой крючок. Прогремел оглушительный выстрел, и заряд свинца ушел в огромную кучу денег. В воздух тотчас же поднялось густое облако мелких бумажных клочьев. Обрывки долларовых купюр разнесло по всему ангару. Они кружились плотной вьюгой и вспыхивали, опускаясь в огонь.
Затем время возобновило свой ход, и я сбежал вниз по лестнице. Огонь взбирался по горе засаленных бумажек быстрее, чем может бежать человек. Пробившись сквозь дым, я обхватил одной рукой Роско, а другой Чарли. Оторвал от земли и потащил назад к лестнице. Я ощущал ураганную тягу кислорода, всасываемого в щель под воротами и питающего пожар. Скоро занялся весь огромный ангар. Гигантский бархан купюр был охвачен огнем. Я бежал к лестнице, таща за собой обеих женщин.
И налетел с разбегу прямо на Пикарда. Он поднялся с пола прямо передо мной. От столкновения я потерял равновесие и отлетел назад. Пикард ревел как громадный раненый медведь. Его правое плечо, изуродованное выстрелом, было залито кровью. Рубашка приобрела зловещий алый оттенок. Шатаясь, я поднялся на ноги, но Пикард ударил меня левой рукой. Удар был страшный. Я отшатнулся назад. Затем Пикард нанес второй удар по моей руке, и «Дезерт Игл» загремел на бетонный пол. Вокруг нас ревел огонь, мои легкие разрывались, Чарли Хаббл кричала в истерике.
Пикард успел где-то потерять свой револьвер. Он стоял передо мной, покачиваясь взад-вперед, размахивая левой рукой и готовясь нанести новый удар. Сделав обманный выпад, я ударил его локтем в горло. Ударил с такой силой, с какой еще никогда никого не бил. Но Пикард лишь тряхнул головой и шагнул вперед. Выбросил вперед свой огромный левый кулак, сбив меня с ног в огонь.
Я перекатился, выдыхая из легких чистый дым. Пикард приближался. Он остановился в куче горящих денег. Нагнулся и ударил меня ногой в грудь. В меня словно врезался грузовик. Куртка на мне загорелась. Сорвав ее с себя, я швырнул куртку в Пикарда. Но он просто отмахнулся от нее и занес ногу назад для удара, который должен был меня убить. Вдруг его громадная туша задергалась, словно кто-то принялся бить его по спине молотком. Я увидел Финлея, стреляющего в своего вероломного друга из револьвера, захваченного из полицейского участка. Он всадил Пикарду шесть пуль в спину. Развернувшись, Пикард посмотрел на него. Сделал шаг вперед. Курок револьвера Финлея щелкнул по стреляной гильзе.
Я бросился на четвереньках за огромным израильским пистолетом. Подобрал его с успевшего нагреться бетона и выстрелил Пикарду в затылок. Пуля большого калибра раскроила ему череп. Ноги подогнулись под ним, и он стал падать. Я всадил в него оставшиеся четыре пули до того, как он рухнул на пол.
Схватив Чарли, Финлей побежал через огонь. Я поднял Роско с пола и потащил ее за собой вверх по лестнице, в кабинет, на площадку и вниз по пожарной лестнице, а следом за нами неслось пламя. Мы пролезли в дыру в ограждении. Взяв Роско на руки, я побежал через поле к дереву.
Раскаленный воздух сорвал с ангара крышу, языки пламени взметнулись на сотню ярдов в ночное небо. Повсюду вокруг в воздухе летали обгоревшие однодолларовые купюры. Склад горел как доменная печь.
Я чувствовал жар спиной, а Роско сбивала с нас горящие обрывки банкнотов. Мы добежали до дерева, но не стали останавливаться. Побежали к дороге. Двести ярдов. Сто ярдов. Позади послышался лязг и скрежет рухнувшего ангара. Впереди рядом с «Бентли» стоял Хаббл. Он распахнул задние двери и бросился за руль.
Мы вчетвером втиснулись на заднее сиденье, и Хаббл надавил на газ. Машина рванула вперед, двери захлопнулись. Дети сидели впереди. Оба кричали. Чарли кричала. Роско кричала. Я с каким-то беспристрастным любопытством поймал себя на том, что тоже кричу.
Хаббл промчался милю по шоссе. Остановил машину, и мы высыпали из нее. Столпились кучей, обнимаясь, целуясь, плача. Четверо Хабблов обнялись вместе. Я, Роско и Финлей обнялись вместе. Затем Финлей начал плясать, вопить и смеяться как сумасшедший, забыв свою бостонскую сдержанность. Роско съежилась в моих объятиях. Я смотрел на разгорающийся в миле от нас пожар. Огонь перекинулся на следующий склад.
Начали взрываться мешки с азотными удобрениями и бочки с машинным маслом.
Мы повернулись и смотрели на этот ад. Все семеро, выстроившись неровной цепочкой вдоль дороги. В миле от нас бушевала огненная буря. Огромные языки пламени взлетали вверх на тысячу футов. Взрывы бочек с маслом грохотали снарядами крупного калибра. В ночном небе миллионами оранжевых звезд парили горящие банкноты. Казалось, наступило светопреставление.
— Господи, — ахнул Финлей. — И это сделали мы?
— Это сделал ты, Финлей, — сказал я. — Это ты бросил горящую спичку.
Рассмеявшись, мы обнялись. Мы плясали, смеялись и хлопали друг друга по спине. Мы подбрасывали детей в воздух, обнимали и целовали их. Хаббл обнимал меня и хлопал по спине. Чарли обнимала и целовала меня. Я подхватил Роско на руки и целовал ее долго и страстно, не в силах остановиться. Она обхватила меня ногами за талию и обвила шею руками. Мы целовались так, будто нам суждено умереть, если мы оторвемся друг от друга. Наконец я медленно и осторожно поехал назад в город. Финлей и Роско на переднем сиденье вместе со мной. Четверо Хабблов втиснулись на заднее сиденье.
